Джеймс недоверчиво покачал головой.
– Ты же не собираешься просить меня об этом.
– А почему бы и нет?
Молчун почти пробормотал про себя:
– Ты хочешь перезагрузить Систему с другими параметрами по умолчанию?
– Если мы этого не сделаем, весь мир сгорит.
Джеймс указал на него пальцем, обвиняя:
– Ты просто задумал избавиться от остальных, не испачкав при этом своих рук, сукин ты сын.
– Мир вот-вот сгорит, Джеймс. Я это видел.
Матильда представила, как разбивает футляр с оружием, выхватывает катану и выбивает из этого самодовольного ублюдка ответы. Будет отрезать от него по тоненькому кусочку кожи за раз. В ее голове все так и происходит. Однако на практике она так и парализована Донованом. Матильда начинает говорить, запинается, сжимает кулаки и, наконец, выкладывает:
– Чего бы ты там ни заливал, мы тебе не доверяем. Ты пытался меня убить. Ты спокойно относишься к рабству. Ты… ты просто…
Джеймс присоединяется к нападению:
– Она права. Я не верю, что ты собираешься перезагрузить Систему для создания чего-то лучшего.
– И ты совершенно прав. Поэтому Систему перезагрузить должны именно вы.
Джеймс и Матильда на мгновение застыли в ошеломленном молчании. Прежде чем они пришли в себя, Донован продолжил:
– Я доверю вам свой ключ, чтобы убедить в искренности своих намерений. Если у вас все получится, власть получите вы, а не я.
Двое мужчин не отрывают друг от друга взгляда. Она чувствует, как энергия сферы чуть усиливается. Джеймс первым нарушает тишину, и его слова разносятся по всей комнате:
– Что ты увидел в отладчике, Донован? Система никогда не дает полного ответа.
Донован протягивает руку к шару:
– Ты мне все равно не поверишь. Скажем так, я уверен в нашей победе.
– Ты хотел сказать, в своей победе?
Крейз улыбается. Его улыбка пугает, пленяет и в то же время безрадостна.
– Как ты там говорил, Джеймс? «Не будем тратить время на схоластику». Ты в деле или нет?
Еще одна радостная улыбка. Молчун кивнул на жетон Матильды.
– Это твое ожерелье. Решение за тобой. Что думаешь?
Жужжание шара снова усиливается. Матильда переводит взгляд с одного мужчины на другого и крепко сжимает свой жетон. Она не помнит ничего из прошлой жизни до Хоумстеда, эта пустота гложет ее каждый день – и продолжит терзать, если она откажется от дальнейшего пути. Куда ей возвращаться? В Хоумстед? И жить там как чудовище? Если жетон откроет ей доступ к Треугольнику, возможно, там она найдет ответы на свои вопросы.
Джеймс поворачивается к ней лицом, и Матильда замечает в его глазах такую усталость, какой она никогда раньше не видела. Если она согласится, она пойдет только с ним. Хоть он порой скучный и жесткий, но ему можно доверять. Именно благодаря Джеймсу она попала в Башню Донована. Не говоря уже о том, что он ведущий инженер Киберсайда.
Матильда одарила его лучезарной улыбкой прежде, чем осознала, какое приняла решение.
– Мне бы просто узнать, кто я такая. Возможно, в этом Треугольнике я смогу найти какие-то ответы. А заодно можно и мир спасти.
Вздохнув, Джеймс протянул руку, чтобы взять ключ у Донована, но правитель Вавилона быстро ее отдернул.
– Ты же не думаешь, что я настолько глуп, чтобы отдать его прямо сейчас? Как только вы доберетесь до Треугольника с остальными тремя ключами, я сразу же передам свой. Я не могу допустить, чтобы ты просто назло отдал его кому-то другому.
Матильда пристально всматривается в шар в надежде уловить хоть какой-нибудь признак того, что Донован там видел. Шар сияет все сильнее, но она ничего не видит.
– С чего начнем?
Донован вновь ухмыльнулся, и Матильда поняла, что он заключил еще одну сделку – и приобрел еще одну аномалию. Она надеется, что обмен того стоит.
11. Небыляндия
Матильда проснулась от легкой вибрации. Затуманенным взглядом она сонно осмотрела пустой пассажирский салон скоростного самолета, который Донован заказал для них в Вавилоне. Молчун спал в соседнем кресле, он сменил свой калифорнийский наряд на скромный синий костюм, белую рубашку на пуговицах и коричневые туфли.
– Не хотите ли чего-нибудь выпить? – спросил чей-то голос.
Матильда с удивлением увидела перед собой настоящего человека, а не программу. Видимо, работа на высокой скорости соединения – это привилегированная должность. Особенно учитывая, какие ужасы творятся на земле.
– Хм… да, наверное. Можно джин с тоником, пожалуйста? Кстати говоря, через сколько мы приземлимся?
Служащий протянул ей прозрачный пластиковый стаканчик с напитком.
– У нас были некоторые проблемы с подключением над пустошами Юты, но в аэропорт Вирджинии «Небыляндия» прибудем примерно через час.
Матильда потягивает напиток и оценивает, насколько крепким его приготовил бортпроводник.
– А, ладно. Спасибо.
Она смотрела в окно на протоколы, имитирующие небо и облака. Ее воспоминания едва ли более связны, чем разбросанные бело-голубые узоры, кружащиеся за окном. Ее разум пытается зафиксировать ключевые моменты, определенные образы из прошлого, но мозаика не складывается: картинки тусклые, цвета блеклые. Все равно что читать комикс под одеялом с фонариком, у которого садятся батарейки.
– Да и на большинстве страниц ничего нет, – пробормотала она себе под нос.
Матильда отпила еще один смачный глоток.
Она подумала о Треугольнике, покачивая головой, словно в ответ на чей-то проницательный вопрос, заданный совершенно другим человеком. Если в Треугольнике хранится ключ к ее воспоминаниям, ей не терпится приступить к работе. Но она бы солгала, если бы сказала, что не нервничает, – ведь она даже боится того, что… может обнаружить.
Матильда закрыла глаза и нахмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. Действительно ли у нее была другая жизнь до того, как она стала Ведьмой и начала пожирать чужие воспоминания? До того, как ненасытный информационный метаболизм не разбил ее исходный код на части и отбросил все, что не имело значения?
Ей нужно сохранить эти самые драгоценные кусочки, чтобы отделить жизненно важную информацию от цифровых плевел. Но теперь каждое поглощение превращает ее в существо, которое нравится ей самой все меньше и меньше. Было ли когда-нибудь… время, когда она была такой же, как и все остальные? Может, когда-то в реальном ми…
Матильда открывает глаза: голова раскалывается. Она просто носит воду решетом.
Молчун поерзал на сиденье, тихонько похрапывая.
Всего три месяца назад она стояла по колено в крови работорговцев и охотников за головами. Несмотря ни на что, она знала, что жетон на шее – не просто бессмысленный кулон, он что-то значит. Следуя своей интуиции, она отправилась в город и наблюдала за Молчуном. Каким-то образом она чувствовала, что Джеймс ей поможет. Но она даже не догадывалась, насколько этот человек с ней связан. Слова Донована все еще звучали в ее ушах. Джеймс, ведущий инженер, несет ответственность за этот мир. Но ее беспокоят два вопроса. Почему он все бросил, чтобы стать Молчуном? И что это за воспоминания, которые он пытается сохранить?
