Долорес трясущимися руками, чудом не расплескав бурбон, поставила бокал на стойку. Не отрывая взгляда от чужестранца, Оливер ее поблагодарил. Джеймсу показалось, что шериф попытается раздобыть информацию с помощью той же самой программы, на которую он сам наткнулся чуть ранее.
– Ладно, слушай… «просто Джеймс». У нас тут спокойный городок, надеюсь, так оно и останется. Нам не нужны проблемы от вашего рода наемников. Следи за собой, пока здесь, и у нас с тобой проблем не будет.
Молчун снова перевел взгляд на кружку с кофе. Он беседует с шерифом лишь уголком рта.
– Интересно получается, Оливер. До меня дошли слухи, что у вас тут в Хоумстеде дела дрянь. Я бы сказал, для такого мелкого городка, как у вас, вы хлебнули проблем. – Он сделал паузу и только затем продолжил: – Нет, понятное дело, я не называю тебя лжецом. Скорее предлагаю по-свойски обсудить те проблемы, которые у вас еще пока не возникли.
В салуне повисла тишина.
Джеймс спокойно пьет кофе, зная, что угодил в точку. Он бросает взгляд на огромное зеркало, висящее позади барной стойки, и видит, что завсегдатаи местечка упорно и пристально изучают свои блюда и напитки. Неожиданное отсутствие галдежа – неоспоримое доказательство того, насколько внимательно они следят за беседой городского шерифа и таинственного незнакомца.
Оливер же явно терял над собой контроль.
– Что же, Джеймс, не так уж ты и не прав. Вообще говоря, если ты и вправду один из Молчунов, то этому городку пригодился бы кто-то с твоим опытом и знаниями.
Не упустив возможности, Джеймс помахал официантке.
– Долорес, верно? Угостите меня тем же, что пьет мой собеседник. – И в считаные секунды свежий бокал и полбутылки бурбона приземлились рядом с ними.
Опрокинув пару бокальчиков, шериф пустился в объяснения относительно проблем городка:
– Некоторое время назад мы заметили нечто странное, но не могли понять, в чем же дело. Когда поняли… что же… скажем прямо, надеюсь, у тебя есть опыт охоты на чертей, Джеймс?
– Плавали, знаем, – ответил Молчун и медленно, никуда не торопясь, отпил бурой жидкости. – Последний раз я был в такой глуши в Местности 24–9.
Оливер нахмурился, не отрывая взгляда от своего бокала.
– Боже правый, 24–9? Тот случай в Бейкерсфилде? Насколько я знаю, немногие из ваших выбрались живыми из того дерьма.
По правде говоря, Джеймс удивился, что вести об этом дошли до такой глуши, да и сам он помнил не больше нужного. Он уставился в свой бокал.
– Ну да.
– Черт подери, – не веря своим ушам, продолжил Оливер. – Но все же вам удалось вынести последнее гнездо Стайки Крыс. Это уже что-то. Твой приезд, похоже, то, что нам нужно. Можно сказать, мы знаем, что именно лишило нас покоя, Джеймс. Где-то там мечется… Ведьма.
Услышав это слово, Молчун не подал виду, но почувствовал, как волосы встают дыбом. В его голове пролетают дюжины образов, картин, и он не рад ни одной из них. Эти опасные мутации появились на свет, когда человечество впервые загрузило свое коллективное сознание в цифровой мир. Ходячий баг, обращающий людей в чудовищ.
Давным-давно, в настоящем мире эти создания также были известны под именами «суккуб» или «вампир». В Киберсайде «Ведьма» – это сокращение от их колдовской способности проникать сквозь барьеры жертвы и высасывать их жизнь, личность и навыки. Когда Ведьма наедается досыта, от жертвы остается лишь пыль.
А в этом городишке пыли было выше крыши.
Джеймс отвлекся от своих мыслей и осознал, что Оливер все это время продолжал болтать:
– Поначалу людей пропадало мало, это происходило спонтанно, но вскоре начали исчезать целые хозяйства. Мужчины, женщины, дети исчезали под покровом ночи. Мы искали их повсюду, но так никого и не нашли.
– И с чего вы взяли, что это Ведьма? – Джеймс отпил еще немного.
– Понимаешь, вот в чем штука, – Оливер помотал головой. – Мы-то думали, что это налетчики, но не обнаружили ни следов борьбы, ни потасовки на ранчо. Отверстий от пуль, поломанных замков тоже не было. Только чертова пыль. Такое ощущение, что…
– …эту тварь были рады пустить внутрь. Да, похоже на Ведьму. Но все-таки мне кажется… – Молчун намеренно не закончил предложение, подливая себе еще бурбону.
Как он и думал, все остальные подслушивали их разговор. Пожилая леди вдруг закричала:
– Вам приходилось встречаться с Ведьмами? Это правда, что про них болтают?
Прежде чем ответить, Молчун выдержал паузу, раздумывая, насколько ужасен бурбон на вкус. Затем поразмыслил над тем, как бы лучше ответить на вопрос. Оглядевшись по сторонам, он пришел к мысли, что паника только ухудшит положение. В его голове уже созрел план.
– Зависит от того, что вы о них слышали. Все Ведьмы разные. Это… – Молчун подумал, каким термином лучше воспользоваться: – …существо обычно принимает личину симпатичного человека либо беззащитного создания. Не знаю. Может быть, перед тем, как исчезнуть, ваши местные видели раненого подростка или заблудившегося ребенка. Они пользуются вами, заставляют пригласить их внутрь.
– Но что они делают-то? – донесся нервный голос. Люди реагируют как нужно, и Молчун продолжает:
– Бывает по-разному. Получив доступ, Ведьма будет пытаться обмануть вас и ваших близких фальшивой искренностью. Ей даже не нужно уничтожать защитные барьеры человека, его фаерволы: вы сделаете это своими руками. Тем временем существо попытается взломать ваши персональные логи, откуда оно будет черпать информацию, с помощью которой будет и дальше вас мучить. Ведьма хочет, чтобы вы от нее эмоционально зависели, – слова застревают в горле Джеймса.
– Выходит, оно жрет человека изнутри, – прошептала напуганная Долорес.
Понизив голос так, чтобы только Оливер мог его слышать, Молчун пробормотал:
– Послушайте, шериф, может быть, продолжим этот разговор в другом месте…
– Нет, Джеймс. – Шериф подлил себе еще бурбона. – Люди имеют право знать, что случилось с их товарищами.
Понимая, что все внимание сосредоточено на нем, Джеймс в итоге продолжил:
– Как только Ведьма эмоционально поглощает жертву, она заражает данные вирусом, который еще больше усиливает связь между паразитом и жертвой.
Молчун допил остатки своего напитка, и шериф повторил за ним.
– В конечном счете ты настолько погружен, что даже не замечаешь финального штриха Ведьмы. Как только все преграды пройдены, она питается твоей жизненной силой, разбирая на части и пожирая все, что делает тебя тем, кто ты есть.
Тишина, видимо, означает, что он малость перегнул. Джеймс подождал реплики Оливера.
– Я так понял, дружище, что ты назубок знаешь этих… тварей. Славно, что ты все же пожаловал к нам. Но как избавиться-то от этой напасти?
