Молчун обходит лужу коричневатой жидкости на тротуаре, увлекая Матильду в сторону:
– Держись рядом. Зона должна быть не слишком далеко отсюда. Тор чересчур осторожен, чтобы околачиваться здесь, но я предполагаю, что там будет кто-то из Оникума. Я слышал, что это рекрутинговая зона для их группы.
Матильда морщится, когда они обходят очередную мерзкую лужу.
– Итак. Я понимаю, что им не нравится Анклав, но я все еще не совсем уверен, что эти ребята из Оникума на самом деле делают.
Джеймс проходит мимо продавца, предлагающего бесплатный образец «Выключателя».
– Они координируют нападения на силы Анклава. Ищите лазейки в системных каталогах пирамиды. По крайней мере, это то, что они хотят. Основное время они занимаются контрабандой товаров в город. Скажут, что это для поддержки их других операций, но если они посвящают львиную долю твоего внимания чему-то вроде этого, то я начинаю сомневаться в их намерениях.
Матильда склонила голову набок.
– Ты как будто немного огорчен этим.
Джеймс слабо улыбается, скрывая резкость своего тона.
– У меня есть проблемы с людьми, обещающими перемены, а затем просто использующими людей для своей собственной выгоды. Они создали свою маленькую империю, в основном воруя у Симмонса.
Джеймс указывает на противоположную сторону улицы, и они направляются к неприметной двери. Матильда смотрит на незаметный вход.
– Ты уверен, что это то самое место?
Джеймс подмигивает ей и стучит в дверь. Через несколько секунд появляется цифровой экран, запрашивающий пароль. Джеймс тянется к клавиатуре, но останавливается. Повернувшись к Матильде, он спрашивает:
– А что сегодня?
Она растерянно смотрит на него:
– Что?
Джеймс снова смотрит на экран.
– В этот самый день недели. Сегодня же среда, верно?
Получив доступ к клавиатуре, он вводит SILKROAD в поле пароля.
Дверь с тяжелыми стержнем и магнитным замком открывается с громким лязгом. Когда она со скрежетом закрывается за ними, Молчун и Ведьма идут по тускло освещенному коридору, пока не оказываются в приемной, где сидит здоровенный татуированный вышибала. Он смотрит на них с подозрением.
– Вход стоит пятьдесят кредитов за каждого. Деньги вперед – если они у вас, деревенщины, есть. – Он смотрит на Молчуна, но кивает Матильде. – И нет, ты не можешь заставить ее «отработать» вступительный взнос.
Игнорируя его заявление, Джеймс вводит кредиты в терминал, и вышибала отступает с их пути.
– Казино и бары на четвертом и пятом этажах, стрип-клуб – на шестом. С семи до девяти вы можете получить комнату для уединения.
Он смотрит на Матильду.
– Они берут дополнительную плату, если вас двое. Если вы ищете что-то действительно оригинальное, что бы сбило вас с ног, просто спросите. Есть много чего на каждом этаже. Можно пить, стрелять, курить или нюхать.
Джеймс стоит неподвижно.
– Я ищу бар.
Вышибала с отвращением смотрит на Молчуна:
– Ты что, глухой или тупой? Бары находятся на четвертом и пятом этажах.
Джеймс качает головой и лезет в карман.
– Нет, не такой бар.
Он достает старую монету с перечеркнутой буквой «Б» на ней. Поставив ее на стойку с легким щелчком в наступившей тишине, Джеймс терпеливо ждет. Уставившись на монету, вышибала наконец меняет свой тон и манеру поведения. «Так-то лучше», – думает Джеймс.
– Прошу прощения, сэр. Все для вас. И вы можете отключить эти камуфляжные коды. Вам понравится.
Джеймс забирает монету и прячет ее обратно в карман.
– Мы бы предпочли оставить все как есть.
Вышибала почтительно кивает и жестом приглашает их войти.
– Как вам будет угодно, сэр. Но остальным это не понравится.
Матильда проходит мимо вышибалы.
– Мы все-таки попробуем.
Вышибала продолжает им вслед:
– Не говорите потом, что я вас не предупреждал.
Он нажимает на кнопку, и настенная панель отодвигается, открывая отдельный проход. В конце концов Джеймс и Матильда находят небольшую комнату с игорными станциями и богато украшенным баром. В углу музыкальный автомат играет Florence + The Machine. Официантки перемещаются между клиентами, собирая пустые бокалы и возвращая полные. Джеймс подходит к бару и делает знак барменше. Она поднимает на него скучающий взгляд снизу вверх. Ее светлые кудри и блузка с глубоким вырезом открывают бросающуюся в глаза татуировку на груди. Джеймс обращает внимание на символ цикады.
– Какие у тебя там интересные чернила.
Выражение ее лица меняется со скучающего на почти заинтересованное.
– Если тебе это нравится, милый, ты должен увидеть остальное.
Матильда издает полный отвращения стон.
– Фу, гадость какая. Дайте мне знать, когда закончишь с этим всем.
Барменша смеется, и Джеймс использует свое преимущество.
– Как бы мне ни хотелось продолжать в том же духе, как насчет того, чтобы я просто скажу тебе номер?
Улыбка исчезает с лица барменши, и рука тянется под стойку.
– Тщательно подбирай свои следующие слова, красавчик, или это будет не единственное мерзкое зрелище, которое увидит юная леди.
Джеймс закрывает глаза, возвращаясь к нужному воспоминанию.
– Тридцать три, ноль, один.
Он открывает глаза и видит, что барменша откинулась назад, руки ее были без оружия, скрещены на груди.
– Чего ты хочешь?
Джеймс кладет ладони на стойку бара:
– Мне нужно поговорить с кем-нибудь из Оникума.
Женщина тянется за стаканом. Случайное движение.
– Это может занять минуту. Может, выпьешь чего-нибудь?
Джеймс кивает:
– Да, конечно. «Московский мул» для меня и… – он показывает большим пальцем на Матильду. Переключив внимание на нее, он ждет ее ответа.
– Ух… ну давай пиво или что-то типа того.
Барменша искренне смеется:
– Хорошо, дорогая, так я могу предложить немного меньше.
Барменша наливает пиво в стакан.
– Итак, как я должна вас представить по телефону?
Джеймс оглядывает толпу, пока барменша ставит перед Матильдой пиво.
– Пусть они позвонят своему боссу и скажут, что его «друг из Сакраменто» в городе.
Женщина ставит перед Джеймсом металлическую кружку.
– Хорошо, шеф, если вы хотите, чтобы я сказала именно это. Если это подтвердится, вы встретите своего парня. А если нет…
