Бог знает, существует ли где-нибудь в Польше хоть один экземпляр “Неистового Роланда” издания XVIII века, но вряд ли я напорюсь на библиофила, а простые смертные в таких тонкостях ничего не смыслят. Я выкладывала сочиненную историю незнамо сколько раз, направо и налево, расцвечивая все новыми подробностями, так что в конце концов сама поверила и уже вполне чистосердечно изображала вселенскую скорбь. Даже слезы на глаза навертывались. Выкладывала заодно и сплетни, дескать, жили они в трехкомнатной квартире, потом развелись, выезжали поочередно, сначала она, потом он, сообщала примерное время, когда это произошло. Моя озабоченность выглядела вполне натуральной, хотя правдивым во всем рассказе было лишь то, что я не знала фамилии интересующей меня четы.
Привратники верили и горячо сочувствовали, да толку-то – столь же горячо они меня убеждали, что в их доме трехкомнатные квартиры не водятся. Инстинкт подсказывал мне не доверять привратникам на слово, и я положила наведаться еще и в паспортный стол. Кровь из носу, а доберусь до правды.
На следующий день я первым делом направила свои стопы в Горстройуправление. Здесь трогательный рассказ о “Неистовом Роланде” был не к месту, пришлось сочинить другой. Я его приготовила заранее, а по дороге лишь конкретизировала социально-жилищные проблемы, которыми якобы интересуется некое исключительно почтенное ведомство. Будто один из сотрудников заинтересованного ведомства однажды имел в поезде разговор с попутчиком и этот попутчик упомянул о доме, которым жильцы не нахвалятся. Ведомство поручило мне собрать информацию об отрадном курьезе, ибо налицо уникальный случай в истории современного градостроительства – не бывало еще, чтобы новоселы не кляли почем зря строителей. Сотрудник ведомства оказался изрядным олухом – не узнал у своего информатора никаких координат, и теперь мне приходится отдуваться. Я снова пустила в ход добытые сведения, особо напирая на срок сдачи дома в эксплуатацию. К счастью, мое удостоверение сослужило мне службу – как-никак прошу помощи у коллег. Легкое недоумение вызвал, правда, способ сбора информации – очень уж дилетантский для такого солидного ведомства.
Моя зацикленность на положительных отзывах жильцов встречена была с некоторой долей удивления и скепсиса, а уж на рассказ о лестничном пролете с одной ступенькой каждый считал своим долгом постучать пальцем по лбу. И все же я получила то, что хотела: адреса домов, сданных в эксплуатацию в интересующий меня период, причем не кооперативных, а государственных, поскольку я твердо придерживалась принятого решения – условно считать за правду все, что мне понарассказал мой телефонный друг.
Из Горстройуправления я понеслась в паспортный стол, на ходу стараясь снова перестроиться на потерянного Ариосто. Всю дорогу бормотала “Неистовый Роланд”, “Неистовый Роланд”, потому как чувствовала себя слегка одуревшей и боялась запутаться в литературных вариантах.
В паспортном столе сидело несколько служащих. Заламывая руки и причитая, я с хватающими за душу отступлениями живописала перед ними свое несчастье. Для пущей убедительности дополнила рассказ координатами владельца книги, поместив его в Швейцарию, и датой приезда. Якобы возвращается послезавтра. Бог знает, почему именно послезавтра, что же касается Швейцарии, то я как раз получила оттуда письмо от коллеги – он, правда, в ближайшие годы из этой благословенной страны возвращаться не собирался и “Неистового Роланда” в жизни в руках не держал. Иначе дал бы почитать и мне.
Служители паспортного стола слушали меня раскрыв рты, исполненные трепетного сочувствия и страстного желания помочь. Дамы, увы, честно признались, что ничем помочь не могут. зато единственный среди них мужчина задумчиво наморщил чело.
– Говорите, три года назад? А перед тем развелись? Кажется, я знаю, о ком речь...
Я сначала оцепенела, а потом набросилась на него как шакал:
– Благодетель вы мой, говорите же скорей! Выручайте!
Служитель воззрился на меня с удвоенным интересом и усмехнулся улыбкой Моны Лизы:
– Высокий такой, симпатичный брюнет, да? Точно, она съехала первой, а он еще оставался. У них было две дочери.
Какие еще дочери? Он же бездетный. Может, соврал, хотя зачем?
– О дочках ничего не слышала, – осторожно сказала я. – А остальное все сходится.
– Кажется, дочки были ее, от первого брака. Одна совсем взрослая. Ну да, я знаю, кто это.
К черту дочек, пусть их будет хоть целый выводок! Фамилию! Если он мне сейчас не назовет фамилию, придушу.
Видимо, служитель догадался о моем намерении или я слишком уж кровожадно на него вызверилась – торопливо отвернувшись, он призвал в свидетели одну из дам:
– Не помнишь? Они жили на третьем этаже. Актриса с мужем, как бишь их звали? Ну?
Когда прозвучала фамилия, я оцепенела во второй раз. Ушам своим не поверила. Невероятно!
– Но... – захлебнулась я, – не может быть...
– Больше никто в то время не выезжал... Служители разглядывали меня со все большим интересом. Пришлось елико возможно взять себя в руки, чтобы не заподозрили чего неладного.
– ..Если вы не ошиблись домом, то это только они.
Я постаралась изобразить на лице подходящую гамму чувств. Пришлось для этого вернуться мыслями к Ариосто – как же, теперь я пропажу как пить дать разыщу.
– Мой приятель был знаком с мужем, жену он почти не знал, – сказала я, умерив свое потрясение до приличествующей обстоятельствам радости. – Где они теперь обитают?
– Она живет в центре, а он – не знаю. Вот те раз! Какое мне дело, где живет она...
– Не беда, попробую как-нибудь разыскать. А кем он работает, этот человек?
– Был диктором на радио, а сейчас не знаю. Голос! Силы небесные, вот откуда голос! Какая же я тупица!
– А имени его вы не помните?
– Понятия не имею.
– Ну ничего, главное – фамилия. Очень вам признательна, вы мне спасли жизнь и честь.
Я вышла на улицу, не чуя себя от потрясения. Невероятно! Неужели я его в конце концов расконспирировала? Диктор на радио! На Польском Радио нет ничего тайного, что не стало бы для меня явным, осведомителями меня там бог не обидел.
Вечером, вернувшись домой, я повисла на телефоне. Молниеносно добралась до знакомой мне дамы, работающей на радио в нужном отделе. Не тратя времени на объяснения, я сразу же приступила к делу.
– Вы случайно не слышали о человеке с такой-то фамилией? Несколько лет назад он работал диктором, – спросила я, стараясь придать голосу умеренное любопытство.
– Он и сейчас диктор, – с готовностью сообщила знакомая дама.
– Что вы говорите? Вы его знаете? Разговаривали с ним когда-нибудь?
– Сотни раз. Очень приятный человек.
– Верю. А как его зовут?
– Януш. С чего это он вас заинтересовал? Януш! Разрази меня гром! А я уже готова была окрестить его Изидором.
