Он кивнул на пожарище.
– Где Кострова?
– А кто её знает, – развёл руками дедушка. – Мы за ней следить не обязаны.
– Да уж. Кто её знает…
Дед Лерки вытер руки о штаны.
– Странная вещь, – сказал он. – Я сегодня плохо спал. И сны какие-то снились… Мне мальчик снился, он всё время стоял ко мне спиной. Я тянулся к нему, хотел посмотреть ему в глаза. Но никак не мог дотянуться до его плеча, чтобы повернуть…
– Мальчик?
– Такой невысокий, – дед указал, какого примерно роста был мальчик. – В зелёной резиновой куртке. И мне казалось даже, что я его знаю, хотя со спины узнать было трудно, я никак не мог. Этот мальчик меня звал, а я не мог его повернуть. Тогда я проснулся и вдруг понял, что с Валеркой что-то случилось. Что-то нехорошее. Я позвонил в дом, где она собиралась ночевать, но оказалось, что её там и не было. Тогда я захватил кое-каких друзей, и мы отправились сюда.
Участковый увидел меня и поманил рукой.
Я подошёл.
– Ты куда-то бежал? – спросил участковый. – Тогда, ну, там, возле «Cкорой помощи»? Тебе надо было позвонить…
– Я уже позвонил, – ответил я.
– Как ты себя чувствуешь? – Дедушка Лерки автоматически пощупал мой лоб.
– Хорошо. А где Валерия?
– Мне кажется, там. Но тебе, наверное, лучше знать, где она.
Старик ткнул пальцем на окно в моём доме. Я поглядел в указанном направлении. В моей комнате горел свет.
– Иди, – сказал дедушка. – Иди. Они тебя ждут.
– А что с ведьмой? – спросил я. – Её кто-нибудь видел?
– Какой ведьмой? – дедушка посмотрел на меня непонимающе.
– Ну, этой… – Я указал пальцем в сторону догорающих стен, – которая там жила…
– Не, – покачал головой дедушка. – Не видел. Да и не было никакой ведьмы. Это всё детские выдумки. Начитаетесь всякой ерунды, кино понасмотритесь, а потом вам везде ведьмы мерещатся, вампиры, оборотни даже. Читали бы лучше какие-нибудь сказки…
– Обязательно, – сказал я. – Вот только отосплюсь и сразу возьмусь читать сказки. «Путешествие Нильса с дикими гусями». Это классная книжка.
– Иди, Нильс с дикими гусями…
И я пошёл.
Дверь в дом была открыта. В прихожей был настоящий разгром. Всё перевёрнуто, развалено, разодрано и разбито, будто в дом ворвался небольшой торнадо. Перила на лестнице выломаны. Лохмотья какой-то чёрной одежды на полу, скорее всего, одежда Мертвеца. Осколки и стеклянная пыль от телевизионного экрана распространились по всей комнате.
Плетённый из проволоки ведьмовской шар продолжал медленно описывать круги. Я сорвал его и выкинул на улицу. Покрепче сжал лестничную перекладину и отправился наверх.
Мне было немного страшно. Не оттого, что оттуда выскочит что-то вроде белой пантеры, а оттого, что я мог там увидеть.
Дверь в мою комнату была выломана. Но тварь в комнату не проникла. Кровать всё-таки выдержала, не зря я её пододвинул. На полу перед дверью размазана почерневшая и скатавшаяся в шарики кровь. Кругом клочья белой шерсти. Я отогнал шерсть в сторону ботинком, быстро протиснулся между дверью и косяком и ввалился в комнату.
Лерка и Катька спали возле окна. Обнявшись, укрывшись одеялом. Верёвка из простыни была втянута внутрь и бессмысленно вилась через всю комнату.
Я пересек комнату и устроился рядом с ними. Голова горела и наливалась тяжестью, по коже бежал озноб, суставы выворачивало и гнуло.
Лерка открыла глаза. Улыбнулась.
– Фигово выглядишь, – сказала Лерка. – Ты выглядишь так, как я себя чувствую. Весь в соплях.
– Грипп, – сказал я. – Кажется, у меня начинается грипп. Простыл…
– Грипп – это заразно. Очень заразно. Теперь мы все заразимся.
Лерка зевнула.
– Надо чеснок есть. Он все бактерии убивает…
Лерка вдруг подмигнула мне. Я посмотрел на Катьку.
Катька проснулась. Она терла кулачками глаза.
– Есть хочу, – неожиданно сказала Катька. – Валерия, может, ты мне сделаешь своих бутербродов с сыром?
15. Возвращение
Со времени этой истории прошло два года. Отцу после инфаркта уже не предлагали работу в Москве, его отправили на юг, строить электростанцию. Там климат стабильнее, а это лучше для здоровья. Мы переехали в небольшой дом из белых камней в одной из станиц Краснодарского края. Рядом была река, а до моря – всего пятьдесят километров, так что каждые выходные мы могли ездить на пикник. Мне там нравилось, матери тоже нравилось, и даже Катьке там нравилось, хотя ей приходилось ездить на учёбу каждый день за сорок километров. Через два года, когда отцу всё-таки подвернулась вакансия в Москве, мы не захотели переезжать, решив остаться здесь, у моря.
Отец выздоровел и уже почти не вспоминал о своём инфаркте, а о том, что произошло в его отсутствие, мы с Катькой не рассказывали ни ему, ни матери.
С матушкой, кстати, тоже всё было в порядке, только палец, тот самый, с которого ведьма утащила кольцо, почернел до середины и больше уже никогда не вернулся в нормальное состояние.
Катька тоже почти всё забыла. Она продолжает ходить на свои танцы, и в начале этого лета их ансамбль даже ездил в Германию на гастроли. Правда, она, как и я, иногда просыпается по ночам от кошмаров. Да ещё Катька боится кошек, особенно белых. Когда она видит белую кошку, то чуть в обморок не валится. Мечтает завести себе пса.
Я, к сожалению, ничего не забыл, я помню всё, в самых мелких подробностях. На стенах моей комнаты нет ни плакатов, ни картин, ни чего-либо такого, за чем можно укрыться. На окне у меня решётка, которую, впрочем, легко открыть с внутренней стороны. И ещё. Я записался в секцию стрельбы. Теперь я отлично стреляю, попадаю в копейку с пятидесяти метров. Ну и конечно, я никуда не хожу без своей любимой бейсбольной биты. Я её немного модифицировал – ещё больше укоротил и облегчил, чтобы можно было прятать в рукаве. Вот такие дела.
Два раза я писал Лерке, но оба раза она не ответила. Я уже решил, что её забрали к себе родители, но потом от Лерки пришло письмо. Лерка писала, что у неё всё хорошо, что приехали с заработков её родители, и они, без её ведома, купили тот самый дом с красной черепицей. Хотели сделать сюрприз. А ей не очень хочется туда переезжать.
Больше в письме ничего не было.
У меня похолодела спина. Нет, дом был чистый, я стёр со стен все глаза и перед отъездом проверил чердак. Но всё же…
Я написал Лерке ободряющее письмо со множеством советов и просил ответить, что она решила – переезжать в новый дом или нет.
Но Лерка опять не ответила.
Прошёл ещё год. Я продолжал ходить в секцию стрельбы и достиг успехов. И однажды, это было летом, через три года после описанных здесь событий, меня направили на зональные соревнования. Соревнования проходили как раз в тех местах.
