– Было дело, – признался он. – Знаешь, словно затмение какое-то нашло. На всех разом. И я тоже…
Архипов махнул рукой, и Павлову внезапно показалось, что его начальник за эти дни постарел лет на десять – разом.
– Техника не тянет, – пробормотал Павлов. – Ерунда. Люди не тянут – это главное.
– Ты это, – оживился Архипов. – Давай-ка язычок на привязь. Болтай поменьше, работай побольше. То, что тебе все с рук сошло, это не от большой любви. Просто посерьезнее проблемы есть, не до тебя руководству.
– Что там Чагин? – резко спросил Павлов. – Решилось?
Архипов нахмурился. Помялся, не решаясь дать ответ. Потом ухватился за полупрозрачный борт капсулы, наклонился ниже.
– Чагин под арестом, в изоляторе, – сказал он. – Бутенко в клинике, острое психическое расстройство, держат на лекарствах. Остальные в каютах, пока под домашним арестом. Это тебе не нарушение приказа. Ты представляешь, как будет выглядеть отчет для Центра планирования экспедиций? Это отличный повод вообще запретить дальние экспедиции. Начальника психотерапии сняли. Еще бы, проморгать такие настроения в экипаже. Да только не в нем дело, тут все заслужили тумака хорошего. Все. Без исключения. И что дальше делать с этими революционерами… Отдельный вопрос.
– Януш? – тихо спросил Николай.
– С ним все в порядке, – Архипов махнул рукой. – Двужильный твой Януш. Рубку жалко. Наломали дров, теперь восстанавливать пару месяцев. Все управление перенесли в резервную рубку, на корму. А ты тоже хорош. Нет бы рассказать, что задумал…
– Не дали рассказать, – обиженно буркнул Павлов. – А я пытался, между прочим.
– Все, – отрезал Архипов. – Все, проехали.
Выпрямившись, он строго глянул на подчиненного, лежащего в белоснежной капсуле медицинского контроля.
– Поправляйся, Коля, – сказал он. – Старт отложили, до прыжка – неделя. За это время ты должен восстановиться. До идеала. Так, чтобы медики сами тебя выперли отсюда как симулянта. Иначе за штурвал не пущу. Осознал?
– Так точно, – вяло откликнулся Павлов. – Я-то хоть сейчас.
– Нет, – серьезно сказал Архипов. – Не надо сейчас. Собери в кулак всю свою энергию кипучую и направь на одну цель – восстановление. Отнесись к этому, как к спасательной операции. Мне нужен руководитель группы спасателей. Очень нужен. Мне. Команде. Кораблю. Через неделю мы будем черт знает где. И черт знает, что там случится. Мне нужен пилот Павлов. Спаси его. Верни в работу. Понимаешь?
– Ну, понимаю, – смущенно отозвался Николай. – Зачем же так, Валерий Леонидович. Мне как-то неловко.
– Все, – отрезал Архипов, расправляя широкие плечи. – Выздоравливай, пилот. И возвращайся в строй.
Отсалютовав широкой ладонью, он развернулся и удалился бодрым размашистым шагом, словно не было ничего такого в последние дни. Веселый, язвительный, бурлящий энергией руководитель. Одним своим видом вселяющий в подчиненных уверенность в том, что все идет хорошо.
Павлов откинулся на подушку, прикрыл глаза. Неделя? Ладно. Неделю он выдержит. Лечение, восстанавливающие процедуры, тестирование. Все как на Земле, после сдачи экзаменов.
– Могу – значит, сделаю, – тихо шепнул Павлов, представляя черный занавес, усыпанный жемчужными искрами далеких звезд. – Я вернусь. Вернусь.
Чужое солнце
Легкое движение пальцами, и неуклюжий, на первый взгляд, универсальный транспорт легко провалился на сотни километров ниже вектора движения, выходя на новый курс. Павлов окинул взглядом экраны на стенах кабины управления. Все показатели в норме. Торопиться некуда. Все идет по плану.
Выведя «утюг» на новый курс, Николай отдал управление автоматике – до следующей коррекции еще полчаса, пусть поработают автоматы. А сам приник к экранам. На его глазах творилась история, и Павлов не хотел упускать ни секунды.
«Академик Ефремов», совершивший скачок к своей главной цели, остался далеко позади, остановившись на дальних подступах к орбите неизвестной планеты. Исследовательскому кораблю еще только предстояло выбрать идеальный курс и выйти на орбиту, позволяющую максимально экономить горючее. На это уйдет пара дней, не меньше. Но ученые не хотели ждать так долго.
Первыми, буквально через пару часов после завершения прыжка, с корабля ушли скоростные зонды. Самые примитивные, простые, зато очень быстрые и маневренные. Через час начала поступать первая информация, и «Ефремов» забурлил. Конечно, команда звездолета занималась своими делами, им сейчас забот хватало. А вот вся исследовательская часть, истосковавшаяся по работе, встала на дыбы.
Предположения подтвердились. Вторая планета Скорпиона-18 действительно находилась там, где и предполагалось. По массе она напоминала Землю. У нее была атмосфера. И, судя по первым отчетам зондов, подозревалось наличие воды. Вопреки надеждам романтиков из отдела ксенобиологии, никакой подозрительной электромагнитной активности у планеты не было обнаружено. Пока. Никаких искусственных объектов на орбите и поверхности не замечено. Никаких подозрительных сигналов. Но… это же только первые данные.
План исследований был давно разработан и утвержден. Но, как обычно, все пошло кувырком. Администрация экспедиции вступила в схватку с капитаном «Ефремова» и на этот раз вышла победительницей. Данилов уступил. И жизнь на корабле закипела.
Первыми стартовали легкие катера из флотилии самого «Ефремова». Все. Два десятка легких стрел устремились сквозь темноту космоса к далекой светлой точке – планете, озаренной светом тускловатой, по меркам земного Солнца, звезды. Быстрые и юркие машины, набитые серьезными многоразовыми зондами и исследовательскими спутниками, они напоминали сеятелей, разбрасывающих семена в черное ничто. Павлов даже немного завидовал пилотам легких катеров – они увидят все первыми. Когда-то и он был одним из них, одним из тех, что плетут сеть из зондов в заданном квадрате, обеспечивая «Ефремова» информацией. Но с тех пор многое изменилось.
Следом пошли универсальные транспорты, приписанные к исследовательской группе. Два десятка машин, набитые отчаянными бородатыми учеными, которые не хотели ждать, пока данные прибудут на корабль. Они хотели знать все – и прямо сейчас. Хотели получать информацию непосредственно с зондов, без задержек, и тут же обрабатывать ее, анализировать, изучать. В тесноте пассажирских салонов, склонившись над быстро установленными приборами, толкаясь локтями и азартно перекрикивая друг друга.
Когда последний транспорт с учеными стартовал с «Ефремова» и отправился к безымянной пока планете, Павлов отложил планшет с чертежами прыжковых двигателей и молча пошел готовиться к вылету. Он знал, что если в рейс ушли люди – он пойдет следом.
Вызов Архипова застал его уже в доке, в родном четырнадцатом, где стояли «утюги» спасательной группы. Задача была ясна – как обычно, дежурить и обеспечивать безопасность людей. Все давно было прописано в регламентах, и Павлову был нужен только сигнал на вылет. И он его получил.
