Мой большой палец застыл над кнопкой вызова, когда я взглянула на обозначение времени. Было уже слишком поздно, чтобы звонить человеку, который, вероятно, мне не знаком. Я стерла неизвестный номер и бросила телефон обратно на письменный стол, после чего уселась поудобнее и уставилась в потолок. Я побеспокоюсь о том, кому принадлежит этот номер, завтра, а сейчас мне нужно подумать о более насущных вещах, а именно о том, как перенести Кэллума в мир живых и спасти его от вечного прозябания в мирке Зависших.
Я погладила поверхность камня, вделанного в амулет, на миг вглядевшись в золотые крапинки в его глубине, которые улавливали свет. Было почти невозможно объяснить то чувство, которые он мне дарил, чувство могущества и силы. В порядке эксперимента я вытянула руку и сконцентрировалась на этом изящном браслете, вернувшись мыслями к тому, что я сделала с Лукасом. Тогда я мысленно направила заряд энергии из моего амулета в его собственный, когда они были совмещены. Сейчас я попробовала снова мысленно послать подобный заряд, думая о том, чтобы сконцентрировать энергию, необходимую для помощи Кэллуму: надо же перенести его в мир живых.
Мою руку начало медленно охватывать странное ощущение, и амулет начал светиться.
Ошарашенная, я опустила руку, тряся ею, как будто мне хотелось избавиться от надоедливой мухи. Странное свечение тотчас прекратилось.
– Ничего себе, – невольно пробормотала я вслух.
Я сидела, глядя на свой амулет, и на меня вдруг снизошло ни с чем не сравнимое чувство спокойствия. И вместе с этим спокойствием пришла четкая и абсолютная уверенность в том, что я могу спасти Кэллума и всех остальных Зависших. Я просто знала это, и все.
Я слишком беспокоилась о том, что случилось с Лукасом, поняла я. Возможно, мы так никогда этого и не узнаем и проведем всю оставшуюся жизнь, изводя себя сомнениями, все больше раздражаясь от собственного бессилия и так и не попытавшись вернуть Кэллума в мир живых. Но теперь я была твердо убеждена – я знала, что достаточно мне попытаться, и с Кэллумом случится то же самое, что и с Кэтрин. Единственная разница будет состоять в том, что вместо прямого использования силы моих воспоминаний, чтобы помочь ему освободиться, я пропущу эту силу через амулет.
Я почувствовала себя так, словно у меня гора упала с плеч. Решение было принято, и я невольно улыбнулась. Оставалось только выбрать время.
Я все еще сидела на своем кресле-футоне, глядя на амулет, когда покалывание в запястье известило меня о том, что Кэллум наконец пришел.
– Привет, – нерешительно сказал он.
– Ты все-таки пришел! А я уже собиралась позвать тебя, пока еще не поздно. – Я начала вставать, чтобы сесть за стол.
– Нет, не двигайся. Мы можем поговорить и здесь.
Я уселась поудобнее.
– Если тебе так хочется. Но я предпочла бы видеть тебя.
Кэллум кашлянул с несвойственной ему неловкостью.
– Скажи, сегодня вечером, недавно, ты что-нибудь делала со своим амулетом?
– А что? Ты что-то почувствовал?
– Примерно пять минут назад мой амулет несколько секунд светился. Думаю, с амулетами некоторых других Зависших произошло то же самое, так что я сразу поспешил к тебе, чтобы узнать, все ли в порядке. Ты что-то делала со своим?
Я не могла его видеть, но сам он наверняка видел мое лицо, которое – я это чувствовала – заливалось краской. Так что не имело никакого смысла врать.
– Да, я провела со своим амулетом небольшой эксперимент. Но он продлился не более секунды.
Я услышала, как Кэллум резко втянул в себя воздух.
– Значит, это действительно была ты? В самом деле?
– Разумеется. С чего мне говорить неправду?
Его голос зазвучал немного сконфуженно:
– Я был не вполне уверен, не ошиблась ли ты насчет того, что случилось с Лукасом. Я думал, что, возможно, это просто совпадение, что он пропал, когда ты послала заряд энергии из своего амулета в тот, что был у него.
– Кэллум, я знаю точно, что могу направлять силу своего амулета, и знаю, что мой план осуществим и мы могли бы воплотить его в жизнь в любое время. Нам только надо решить, хотим ли мы получить дополнительную информацию, прежде чем попробовать это сделать. Что ты предпочитаешь – дождаться получения доказательств или просто начать действовать? Ведь вполне возможно, что Лукаса унесла река и его так никогда и не найдут. Мы могли бы потратить всю жизнь на поиски ответа и так никогда его и не получить.
– Я понимаю, – вздохнул он. – Я тоже над этим думал.
– Но право решать принадлежит тебе, – прошептала я. – Я ничего не стану тебе навязывать. – Я подняла руку и попыталась отыскать его лицо, но у меня ничего не вышло. – Где ты, Кэллум? Дай мне тебя увидеть.
– Я здесь, – ответил он вдруг охрипшим голосом, и я почувствовала на щеке его едва ощутимое прикосновение. – Ты в этом уверена?
– Я знаю – это сработает. Просто знаю, и все.
– Нет, я говорил не об этом. Алекс, ты вполне уверена, что хочешь, чтобы я вернулся в твой мир? У меня не будет никаких воспоминаний, не будет денег, мне некуда будет идти, я окажусь полностью зависим от тебя. Так что ты должна по-настоящему желать, чтобы это произошло. Я бы не хотел быть тебе обузой…
– Перестань! Ты никогда не будешь мне обузой, а все остальное мы как-нибудь уладим, когда ты окажешься в мире живых. – Я на секунду замолчала, но он так ничего и не ответил. – Честное слово, Кэллум, я ума не приложу, что могу сделать, чтобы убедить тебя в том, что я люблю тебя и больше никого. И что еще мне надо сказать. – Мне было необходимо его увидеть, и я схватила со стола зеркальце и отыскала любимого рядом с собой. Он задумчиво смотрел в окно.
– Я так люблю тебя, Кэллум. Давай не будем и дальше терять время на пустые разговоры.
Наконец он повернулся ко мне, и я увидела на его лице тень улыбки.
– Когда тебе этого хочется, ты умеешь убеждать.
Я засмеялась, почувствовав огромное облегчение.
– И каким же образом мы это сделаем? – спросил он.
– Ммм, насколько я могу судить, нам нужны только мы сами и наши амулеты, и еще надо удостовериться, что на реке в это время нет прилива. Думаю, надо будет посмотреть, в какие часы бывают отливы, и прочесть последние прогнозы погоды. Вряд ли мы сможем узнать что-то еще.
– А ты сумела выяснить, что означает та надпись на твоем амулете?
– Да, она означает «смерть памяти», или «смерть воспоминаний» или что-то в этом духе. Думаю, она просто описывает назначение амулета.
– И как же ты смогла это узнать?
У меня екнуло сердце.
– Просто попросила перевести слова надписи одного человека, который изучал латынь.
– И кто же это был? – Теперь он наконец улыбался по-настоящему. – Кого мы должны благодарить за этот перевод?
