Джей Эл нахмурился, глядя на нее.
— Знаешь могло быть хуже. Он мог бы быть похож на… зомби, который ест твои мозги.
Она поморщилась.
— Это не помогает.
Джей Эл открыл ее телефон.
— Алло? Привет, Робби, — он многозначительно посмотрел на Оливию. — Ну что, как поживаешь? Ты что, на улице людей кусаешь? Последовала пауза, затем Джей Эл накрыл телефон рукой.
— Он говорит, что он пьет синтетическую кровь из бутылки, которую делают в Роматек.
Роматек. Она фыркнула. Это было излюбленным местом для вампиров.
— Хорошо, — сказал Джей Эл в трубку и посмотрел на нее. — Он говорит, что хочет поговорить с тобой.
Она покачала головой.
— Я не хочу с ним разговаривать. Еще нет.
Может быть, через несколько дней. Или недель.
Джей Эл вздохнул.
— Извини, чувак. Она еще не готова говорить с тобой.
Внезапно в комнате появился Робби.
Она справится.
Оливия подпрыгнула и пролила диетическую колу на свою толстовку.
— Черт! — Ого! — Джей Эл резко захлопнул телефон.
— Чувак, ну и способы у тебя появляться.
Оливия поставила бутылку на стол.
— Я не готова. Полагаю, ты можешь уйти тем же путем, что и пришел? Робби нахмурился, глядя на нее.
— Нам нужно поговорить.
Джей Эл положила телефон обратно на прикроватный столик.
— Пожалуй, мне лучше оставить вас вдвоем.
— Нет! — Оливия вскочила на ноги. — Не оставляй меня.
Робби напрягся.
— Неужели ты думаешь, что я причиню тебе вред, девочка? Неужели ты забыла, как сильно я тебя люблю? — Я все помню, — она скрестила руки на влажной толстовке. — Я также помню, что говорила с тобой на протяжении нескольких месяцев, и ты никогда не говорил мне правду о себе.
— Я собирался сказать тебе завтра вечером.
— Немного поздновато, тебе не кажется? Ты должен был сказать мне, прежде чем тащить меня в постель! Он шагнул к ней.
— Я колебался, помнишь? Ты думала, что это потому, что я не хочу тебя, но это я знал, что ты заслужила в первую очередь правду. Но ты же не стала ждать! Ты заставила меня сделать это.
Она фыркнула.
— Я заставила тебя заняться сексом со мной? — Я серьезно ухожу отсюда, — Джей Эл схватил коробку с пиццей. — Ты ведь не возражаешь, если я возьму это? Баркер хотел несколько кусочков, и я предполагаю, что тебе это не понравится.
— Ты забрать, — пробормотал Робби.
Джей Эл взглянул на Оливию.
— Если я понадоблюсь тебе, звони.
— Отлично, — она плюхнулась на стул и хмуро уставилась на потертый ковер.
Дверь захлопнулась, и она осталась наедине с Робби. Гнев кипел глубоко внутри нее, вместе с болью.
Он сел на кровать напротив нее.
— Я понимаю, что ты в шоке.
— Я думаю, что прошла стадию шока и отрицания.
— Это хорошо.
Она сердито посмотрела на него.
— И я быстро перехожу в стадию по истине королевской ярости.
Он поморщился.
— И как долго это будет продолжаться? — До тех пор, пока я этого хочу, — она встала и прошлась по комнате. — Ты должен был сказать мне. Ты же знаешь, как я ценю честность. Ты должен был быть честен со мной с самого начала.
Он повернулся и сел лицом к ней.
— Будь честна с самим собой, Оливия. Если бы я сразу сказал тебе правду, ты бы отказалась снова видеться меня.
— Мы разговаривали несколько месяцев, и ты мне ничего не сказал. Ты нарочно обманул меня.
— Я просто влюбился в тебя. Это не было обманом.
Она не хотела говорить о любви. На Патмосе все произошло так быстро, словно это было волшебство. Она думала, что влюбилась в идеального мужчину, но теперь поняла, что даже не знает его.
— Кто… кто ты на самом деле? Ты мертв или жив, или что-то среднее между этим? — Я жив прямо сейчас. Мое сердце качает кровь. Мой разум думает о том, как ты прекрасна.
Мои глаза краснеют, что ты не носишь лифчик.
Она скрестила руки на груди и поморщилась от ощущения своей влажной, липкой толстовки.
— А днем, когда ты никогда не звонишь или не пишешь по электронной почте, ты спишь или находишься без сознания? — Я мертв.
Она с сомнением посмотрела на него.
— Серьезно… мертв? — Да, — он медленно кивнул. — Это главный недостаток моего состояния.
— Еще бы! — Когда я не отвечаю на твои сообщения в течение дня, это не потому, что я груб или пренебрегаю тобой.
— Правильно. Ты не эмоционально недоступен. Ты просто мертв, — она потерла лоб.
— И это должно меня успокоить? Он нахмурился.
— Это не так уж плохо — быть вампиром. У нас есть некоторые привилегии. Долгая жизнь… — Сколько тебе лет? — перебила она.
— Я родился в 1719 году.
Ее колени подогнулись, и она села на другую кровать. Ему было почти триста лет. Он не стареет.
А она стареет. Это было ужасно.
— Какие еще… привилегии? — У меня есть превосходная сила и скорость.
Повышенная чувствительность. Я могу левитировать, телепортироваться или использовать контроль над разумом.
Она напряглась, когда ее гнев снова вспыхнул.
— Некоторые из твоих друзей использовали контроль разума, чтобы заставить Харрисона и шерифа уйти.
— Да.
— Харрисон проехал весь путь домой, и он не помнит, чтобы когда-нибудь приезжал сюда.
Робби кивнул.
— Мы можем стереть воспоминания, если нам нужно.
Ее гнев закипел до предела.
— Значит, вы манипулируете нами, простыми смертными, всякий раз, когда вам хочется? Его челюсть сдвинулась.
— Мы не делаем этого, если у нас нет на, то веской причины.
Например, убедить женщину быстро влюбиться? Она вскочила на ноги, свирепо глядя на него.
— Ты когда-нибудь использовал контроль сознания на мне? Его губы сжались в тонкую линию.
— Да.
Она закричала от ярости.
— Ах ты сволочь! Он встал.
— Позволь мне объяснить.
— Нет! Я знала, что слишком быстро в тебя влюбилась. Ты… ты заставлял меня… — Нет! Я контролировал тебя только один раз.
Ты была в море и замерзла до смерти. Я велел тебе спать, чтобы ты не видела, как я телепортирую тебя во внутренний дворик… — Ты телепортировал меня? — Да. Поэтому я смог положить тебя в джакузи. Я пытался спасти тебя.
