— А кто тогда, если не огонь? — спросил я.
— Кто-кто… Да кто-то. Не поняли мы, что это было. Вот такие дела тут случаются. Так что первый мой тебе совет: от фактории далеко не уходи. Она тут уже десяток лет простояла, а это для Темнолесья добрый срок. Может ещё столько же простоит, раз так удачно поставлена. И здешние давно уже о ней знают и стараются лишний раз не приближаться. Научены бояться. Страх, это иногда получше высоких стен защита получается. Вот и пользуйся. Второй мой совет посложнее будет. Держись за свою свободу. Ты Кашику никто, тебя в поле подобрали. Этот живоглот захочет сбить с кого-нибудь за тебя пару монет. Шли его далеко. Ты свободен, долгов за тобой нет. Свободного просто так в холопы не запишешь. Он, конечно, может так дело провернуть, что ты не отвертишься. Ты ведь простой пацан, а он прожжённый. Но за тебя много не получишь, а за пару монет он сильно напрягаться не станет. Так что шанс у тебя хороший. Ну а третий мой совет, он важный самый. Найди кого-нибудь сильного. Заинтересуй его. Покажи, что ты ему полезный. Не забывай про свободу, но держись подле него. Делай всё, чтобы он тебя прикрывал. Ты слишком слаб, сам по себе ты в таком поганом месте не выживешь.
— А если вернуться с обозом на юг? — не удержался я от вопроса.
— Путь неблизкий, за это время Кашик десять раз придумает, как тебя прибрать к рукам. Две монеты — не деньги, но и просто так на голову не упадут. Захомутает он тебя. И уж поверь, там, на юге, жизнь маслом не намазана. Для таких, как ты, не намазана. Слабакам везде плохо. Если хочешь, можешь, конечно, попробовать. Но я бы на твоём месте отсюда не дёргался. Темнолесье — опасное место. Но оно, как бы, честнее других будет. Иногда проще здесь, чем на юге. Я тебе всё сказал. Думай сам теперь. Те, кто думать не умеют, здесь живут ещё меньше, чем слабаки.
* * *
К Черноводке обоз добрался незадолго до заката. Речь идёт и о фактории, и о реке по которой эта фактория получила название.
Местность здесь значительно отличалась от почти плоской равнины правобережья. Последние часы обоз преодолевал одну холмистую гряду за другой. Землю нередко прорывали скалы, каменных развалов повсюду не счесть, а ручьи прорезали себе местами узкие русла с вертикальными стенами такой высоты, что падение с неё прикончит даже чистого омегу с десятой ступенью просвещения.
Близость реки не угадывалась до последнего, несмотря на то, что лес в этом месте не был дремучим и часто отсутствовал на обширных пространствах. Черноводка открылась внезапно. Она здесь будто по рву протекала, её правый берег представлял собой сплошную скалу высотой метров в тридцать. И скала эта была даже не вертикальной, а хуже — обратно наклонённой стеной нависала над тёмными водами.
Сама река шириной не уступала Красноводке. В этом месте она разделялась на два одинаковых рукава, огибающих скалистый остров. Та его часть, которая находилась внизу по течению, была такой же высоты, как правый берег. И с двух видимых мне сторон такая же обрывистая. Зато сверху получилась плоская поверхность площадью около гектара.
Нижняя часть острова раза в три больше по площади, но ровных местечек на ней почти нет. Сплошные каменные изломы, уступами спускающиеся к реке. Заканчивался этот кавардак галечниковой косой, протянувшейся вдоль реки метров на двести.
Фактория располагалась в возвышенной части острова. От его неровной части её прикрывала грубо возведённая стена из больших камней, почти не обработанных. Метра четыре высоты этого сооружения и вбитые перед ней колья доказывали, что здесь есть чего опасаться.
С остальных сторон стена тоже была, но высотой уступала почти в два раза. Люди там больше уповали на природную защиту вертикальных обрывов. Лишь в одном месте поставили подобие башенки с закрывающимся проходом, ведущим сквозь неё.
Меж этим проходом и похожей башенкой на правом берегу протягивался подвесной мостик длиной около семидесяти метров. Два толстенных каната, служившие ему основой, несложно перерубить, после чего факторию останется лишь штурмовать с нижней части острова. А там и стена серьёзная, и туда ещё как-то попасть надо.
Сама фактория представляла собой тесное скопище построек из брёвен. Камень на них почему-то пожалели. В основном — невысокие жилые дома и хозяйственные сооружения, лишь в центральной части возвышались хоромы в два этажа.
Обоз заметили. По раскачивающемуся мосту потянулась цепочка встречающих. Перебравшись на берег, местные обитатели останавливались, собираясь в толпу. Или появление гостей столь важное событие, что полагается чуть ли не всем выходить навстречу, или эти люди займутся разгрузкой телег. Ведь повозки по узкому и шаткому мостику не пройдут. Да там даже лошадям делать нечего. Значит, все эти бочки, мешки и ящики придётся таскать вручную.
— Эй! Тунеядцы! — прокричал Кашик, обернувшись к хвосту обоза. — Шевелите живее ногами, вы почти дома!
Глава 13. Живой товар
Ступени просветления: 0 (60/888)
Атрибуты: нет
Навыки: нет
Состояния: нет
— Глупый мальчишка, я ведь тебе лишь добра желаю.
Голос Кашика прозвучал странно. Складывается впечатление, будто он и правда желает мне добра, а не пытается отвертеться от неприятных вопросов.
К тому же он от них отвертеться уже успел. Как и предостерегал Рисер, стребовать назад свои деньги у меня не получилось. Кашик с самым честным видом выкатил мне встречный счёт, в котором фигурировало спасение от звериных клыков (которое я не заказывал), комфортабельная поездка на повозке (большую часть которой я на своих двоих прошёл) и, разумеется, кормёжка. Судя по словам главного обозника, она включала и завтрак, и обед, и ужин, и даже полдник. Причём — сплошные деликатесы сдобренные дорогущими специями.
В общем, задолжал я столько, что моих денег и на половину оплаты не хватит. А расплачиваться как-то надо. Причём, прямо сейчас.
Я упрямо покачал головой:
— Ячменная каша и одной монеты не стоит. И ещё я спас из реки мешок твоих специй. Да ты за них должен вернуть не только все мои деньги, да ещё и доплатить столько же.
— Эта работа ничего не стоит, — буркнул обозник. — Всем было тяжело, всем пришлось что-то делать. Ты не отбивался от разобойников, тебя защитили мои люди. Если бы не они, тебя бы убили. И после этого ты требуешь плату за тот мешок? Экий ты наглец. Мало тебя пороли, ой мало. Да и чего кочевряжишься? Ведь у господина Эша тебе будет хорошо. Ты слаб, ты ни на что не годен. Твой господин будет о тебе заботиться.
Я снова покачал головой:
— Нет. Я свободный человек. У меня нет и никогда не будет господина.
— Хочешь подохнуть от холода и голода? Зимой здесь это часто случается с такими, как ты.
— Зато я умру свободным.
— Да что ты вообще понимаешь в свободе? Тупой ты пацан. Ну и хрен с тобой, делай, что хочешь. Но когда будешь подыхать от голода, вспомни мои слова. Может тогда дойдёт, что Кашик желал тебе только добра.
