В случае отказа китайцев добровольно сдать форты, для их обстрела союзным флотом выделялись шесть канонерских лодок: три русских — «Бобр», «Кореец» и «Гиляк», английская канонерка «Algerine», германская «Iltis», французская «Lion». Канлодкам придавались два русских миноносца — № 203, бывший «Уссури» и № 207, бывший «Борго», а также два английских контр-миноносца «Fame» и «Whiting». Общее командование этими силами было возложено на капитана первого ранга Добровольского, командира «Бобра».
Для действия с берега против фортов был сформирован десантный отряд, составленный на случай боя под общим начальством германского капитана Гуго Поль. В отряд входило триста пятьдесят английских матросов под командою капитана Крадока, двести тридцать японских под начальством капитана Хаттори, сто тридцать германских, пятьдесят австрийских и двадцать пять итальянских с лейтенантом Танка. Данный отряд расположился биваком рядом с железнодорожной станцией Тонгку. В его распоряжение нас и переправляли по реке на баржах.
Лейтенант Бахметьев находился с нами, потому что ему была оказана честь стать парламентёром, который передаст ультиматум союзных сил коменданту крепости Таку генералу Ло Юнгуань. Вместе с ним, как переводчик с нашим отрядом следовал английский лоцман Джонсон. Перед китайским Адмиралтейством их должен был подобрать миноносец № 207, а наши баржи пройдут выше по реке.
От лейтенанта узнали и план штурма фортов, если вдруг китайцы не захотят добровольно их освобождать. Данный план был выработан на военном совете командиров кораблей, которым предстояло действовать против береговых укреплений Таку. Потом каперанг Добровольский доложил его Гильтебрандту, а тот довёл до Маскевича и Бахметьева, когда водил их в курс дела. Данный план Николай Иванович вкратце довёл до нас. Он состоял в следующем.
С начала боя весь огонь канонерских лодок сосредотачивается на Северо-Западном форте номер четыре. Цель подавить огневые точки форта, перед взятием его десантом. Из тех орудий канонерок, которые в силу своих углов обстрела будут не в состоянии стрелять по Северо-Западному форту, следовало открыть огонь по тому из южных фортов второму или третьему, который будет более всего мешать своим огнём.
Когда десант будет подходить к четвертому форту, огонь всех лодок следовало перевести на Северный форт номер один. После его взятия сосредоточить весь огонь на Южном форте номер два. Союзный десант, поддерживаемый огнём с канонерских лодок, переправляются через реку на другую сторону и атакуют сначала Южный форт номер два, а затем Прибрежный форт номер три. Ну и на закуску Юго-Западный форт номер пять.
Вот такой лихой план. Я когда его услышал из уст Николая Ивановича, несколько опешил. За одну операцию взять одним отрядом пять фортов с переправой через реку, которую по словам того же Бахметьева китайцы начали минировать морскими минами?! В общем, комдив Чапаев отдыхает со своей атакой впереди всех на белом коне, в черной бурке и с шашкой в руке.
Между тем, лейтенант Бахметьев продолжал вещать:
— Господа посмотрите, как слева по борту, открывается вид на Прибрежный форт номер три. На его вооружении самые мощные у китайцев двадцати четырех сантиметровые патронные пушки Круппа на станках с круговым обстрелом без защитных щитов. Слава Богу, только две штуки. Но ещё есть двадцати одного сантиметра, тоже две, и десять, которые можно отнести к шести дюймовкам. Всего восемнадцать пушек. Устье этот форт вместе с пятым Юго-Западным запирает надёжно. Хорошо, что наши канонерки и миноносцы уже его прошли и находятся выше по реке.
— Николай Иванович, а каково вооружение пятого форта? — поинтересовался я у нашего парламентёра.
— Там двадцать одно орудие. Из серьезного, только четыре шести дюймовки Круппа на крепостных станках. Остальное старьё, которое не стоит и внимания. Поэтому этот форт и оставили напоследок. Его пушки нашим канонерским лодкам не грозят.
Плывём мимо фортов. На земляных валах, на нас смотрят черные точки орудий, старательно покрытые чехлами, флагштоки и деревянные грибы для часовых напоминают, что здесь скрываются батареи. Но ни часовых, ни прислуги при орудиях не видно. На фортах мертво.
Входим в реку. Встречаются английские, американские и японские грузовики, угольщики, китайские шаланды, шампунки. Ширина реки не более пятидесяти сажен.
Слева показался Южный форт номер два — самый сильный форт крепости Таку. Со слов Бахметьева на вооружении семьдесят четыре орудия. Основная часть китайское старье различных калибров, но есть три стопятидесятидвух миллиметровых патронных орудия Армстронга на станках с круговым обстрелом и щитами из стали толщиной в полтора дюйма, скорострельная стопятидесятимиллиметровая пушка Круппа с клиновым затвором, также с круговым обстрелом и щитом. Ещё две стодвадцатимиллиметровых скорострельных пушек Круппа, шесть шестидюймовок. Только их хватит нашим морячкам за глаза и за уши. Тем более расчеты этих орудий тренировали американские советники.
Я стоял и молча рассматривал стены фортов, которые проплывали справа и слева от меня. Фактически форты — это группа батарей среднего и крупного калибра, родственная тем же островным фортам Кронштадта, представляющая собой длинную брустверную стенку, но в Кронштадте стенки были из камня, а здесь в основном глинобитные, высотой шесть-семь метров под углом градусов семьдесят-восемьдесят. За стеной находились орудийные дворики различных пушек. Кое-где было видно, что некоторые, по всей видимости, уже бетонные, причем при их создании китайцы стремились создать кольцевой дворик, прикрытый, в том числе, и с тыла. Новые пушки Круппа и Армстронга к тому же имеют стальные щиты, защищающие орудийный расчет с трёх сторон. При обзорной экскурсии Порт-Артура с Шен Ли, на его строящихся береговых батареях, такого богатства я не наблюдал. Посередине между орудиями, вернее всего, располагается казематированный траверс, в котором располагались снарядный и зарядный погреба.
«Крепкие орешки, — думал я, мрачно слушая Бахметьева, который продолжал рассказывать о вооружении фортов, мимо которых мы проходили. — С фронта нечего и думать атаковать, только с тыла. На стенку не забраться. Засветло надо будет успеть осмотреть Северо-Западный форт с тыла. Не может не быть слабых мест. Да есть надежда, что китайцы особого сопротивления не окажут. В войне с японцами они показали себя не с лучшей стороны, в отличие от самураев».
Проходим мимо германской канонерской лодки «Iltis», английской «Algerine», наших «Бобра» и «Корейца». Последним напротив фортов стоит французская канонерка «Lion». Солдаты и матросы разразились приветственными криками, верх полетели фуражки и бескозырки. Офицерский состав приветствует друг друга стойкой «смирно» и отданием чести.
Пэйхо делает очередной поворот, который прячется среди камыша, гаоляна и китайских построек. Только вырастающие над ивами и хижинами мачты джонок или труба очередной канонерки указывают направление этой узкой змеистой реки.
Издали показались китайские глинобитные желто-серые домики, большие таможенные пакгаузы, склады, мастерские, китайское адмиралтейство и пристань, заваленная ящиками и тюками. Зеленый тростник и тощие ивы несколько ласкают глаз, утомленный лучами солнца, блеском неба, блеском воды и песчаной равнины, которая теряется за горизонтом. Эта пустыня несколько оживляется видом китайских могил и куч морской соли.
