Японский капитан с улыбкой склонил голову, после чего произнёс:
— Благодарю.
— Хаторри-сан, Вы что-нибудь можете сказать по поводу того, что остатки гарнизона форта скопились практически в одном месте, и что-то маловато их было?
— Не знаю, но могу предположить, что за теми зданиями, где укрылись китайцы, находится вход в галерею, которая ведёт в Северный форт. Видимо, по ней большая часть защитников этого форта уже сбежала.
В это время к нам подбежал сияющий Станкевич.
— Господа офицеры, восточная стена от китайцев очищена. Многие бежали через стену и сейчас бегут кто к Северному форту, а кто и мимо него к заливу. Это победа!
— Господа! — я повысил голос. — Всё это прекрасно, но давайте отойдем вот за это здание. Было бы глупо погибнуть от шальной пули.
Я ускоренным шагом направился к строению с выбитыми стеклами. Для чего оно было предназначено, судить было трудно, но рядом стоял флагшток с развивающимся флагом вице-короля северного Китая. Поэтому для себя я решил, что это было здание штаба местного форта. Офицеры дружно проследовали за мной. Подойдя к шесту с развивающимся флагом, я рядом поставил на сошки и приклад пулемёт.
— Вот теперь можно спокойно всё обсудить, — проговорил я, распрямляясь. — Думаю, особо наседать на китайцев у входа в галерею не будем, пусть бегут. Потом организуем там баррикаду и поставим заслон. Под землей в Северный форт не пойдем, могут быть сюрпризы. Наступать будем поверху. Как оказалось стены и ворота легко преодолимы, а солдаты противника так увлечённо бегут, что вернее всего, заразят этим и защитников следующего форта.
— Было бы неплохо ворваться в следующий форт на их плечах, — восторженно произнёс Янчис, которого явно потряхивало от адреналина первого боя.
— Мы готовы, — лицо Хаторри были невозмутимо.
— Что мне делать? — согласно кивнув головой перед этим, спросил Станкевич.
— Для начала я думаю, надо спустить китайский флаг и поднять российский и японский. Почин в захвате крепости Таку, вопреки приказу командира десанта, нашими отрядами мы сделали. Первый из фортов, можно сказать, взят. Надо дать сигнал судам на реке.
Янчис с улыбкой на лице начал опускать на флагштоке вражеский стяг, дергая шнур, быстро перебирая руками. Капитан Хаторри выглянув из-за угла штаба, что-то прокричал в сторону своих солдат. Из-за грохота выстрелов я не разобрал его команды. Станкевич, остановив пробегающего мимо стрелка своего полка, прокричал: «Где, Ткач»?
— Вбилы йохо, — с явным западенским акцентом ответил боец. — У ворот вбилы.
— Бегом к нему. У Ткача был ранец, в нём флаги. Принесёшь его сюда. Всё понял? — встряхнул за плечо солдата Станкевич.
— А як же, так точно, Вашбродь. Я швыдко! — стрелок, развернувшись, побежал навстречу солдатам, которые толпой валили через ворота в форт.
— Всё! Снял! — радостно раздалось за моей спиной.
Развернувшись, я увидел Янчиса, который, сияя, как начищенный самовар, держал в руках флаг вице-короля северного Китая.
«Ёлы-палы, да подпоручик никак на Георгия заработал. Захват вражеского знамени, как не крути. А мне победную реляцию с наградными листами писать. Надо будет данный факт обязательно отметить, да и о Станкевиче не забыть. И эту сладкую парочку „Твикс“ отобразить, всё же первыми за мной ворвались в крепость, да и без их пулемёта мне куда тяжелее было бы», — подумал я, начав улыбаться следом за подпоручиком.
Через некоторое время, которое мы посвятили разглядыванию стяга, к нам подбежал японский матрос, который держал в руках сверток белой ткани. Низко поклонившись Хаттори, он быстро протараторил фразу, из которой я понял, что он принёс знамя великой империи. Капитан отдал команду бойцу прикрепить флаг к веревке флагштока.
Мы все внимательно наблюдали за тем, как матрос умело подвязывает к веревке японский флаг, когда я увидел в его глазах, смотрящих мне за спину удивление и страх. Не раздумывая, я, приседая, начал разворачиваться через левое плечо, одновременно выдёргивая наганы из кобуры. Ещё не завершив разворота, я увидел, что из потерны, расположенной в стене форта, которая располагалась за моей спиной метрах в тридцати, выбегает группа китайских солдат, вооруженных винтовками.
Выстрел с левой руки, окончание разворота, выстрел с правой руки. Сцепив большие пальцы рук, и смещаясь влево «тактическим перекрестным шагом», так называл это передвижение мой инструктор, обучающий стрельбе из двух пистолетов в моей уже далёкой прошлой жизни в будущем, я продолжил огонь. Через шесть или семь секунд по моему внутреннему секундомеру на земле лежало десять трупов противника, одиннадцатый медленно опускался на землю, а ещё трое китайских солдат побросав винтовки, поднимали руки вверх.
Левым револьвером, в котором оставался ещё один патрон, я удерживал на мушке трёх сдающихся китайцев, а сам быстро осмотрелся по сторонам. Господа офицеры истуканами застыли перед флагштоком, только Хаттори успел достать саблю. Японский матрос, вешавший флаг, лежал на земле в неестественной позе, прикрытый знаменем Восходящего Солнца, видимо, сорванный им при падении. От ворот в нашу сторону устремились бойцы, судя по форме, английские матросы.
— На колени, руки за голову, — по-китайски скомандовал я, поднявшим руки вверх солдатам. Дождавшись, когда они выполнять эту команду, я обратился к Янчису.
— Пётр Александрович, позовите кого-нибудь из наших солдат, надо пленных связать, да и потерну осмотреть. Что-то мне не хочется больше таких сюрпризов.
Подпоручик, продолжая смотреть на меня округлившими глазами, громко закричал:
— Тепло-о-в…! Тепло-о-в! Ко мне с отделением быстро! Ой!
Продолжая держать в руках китайский флаг, подпоручик пробежал мимо меня, направляясь к лестнице, ведущей на западную стену форта, при этом он продолжал звать унтер-офицера Теплова.
— Это было очень красиво, — капитан Хаттори отсалютовал мне саблей. — Я впервые вижу такое умение воина в обращении с оружием.
Лицо японского капитана на несколько секунд закаменело, а потом он произнёс:
Рассветную мглу
Разбила и гонит прочь
Меткая стрельба.
— Извините, Аленин-сан, но на английском языке эта хокку звучит несколько коряво.
— Благодарю вас, Хаттори-сан, она прекрасна.
Мой обмен любезностями с командиром японского десанта, на который удивлённо смотрел Станкевич, прервал английский матрос, точнее, судя по нашивке в виде якоря и короны, старшина первого класса. Данный морячок, пройдя мимо нас, как мимо пустого места, споро начал прицеплять английский флаг к верёвке флагштока. Пока мы охреневшие, выпучив глаза, смотрели на наглеца, тот быстренько поднял «Юнион Джек» вверх. Из столбняка меня вывел голос капитана Крадока.
— Господа! Прекрасная победа союзного десанта, не правда ли?!
