Я повернулся на голос и увидел бравого командира англичан, который постукивая стеком по сапогу, задрав голову, любовался на развивающий флаг.
— Мой отряд займет данный форт и не допустит, чтобы он вновь перешёл в руки этих грязных китайцев, — Крадок с открытой улыбкой, доброжелательно осмотрел нас. — Вы не против, господа?
От такой бесцеремонности завис, по-моему, не только я. Хаттори, как говорят японцы, потерял лицо. Его удивление показывало не только положение глаз, но и вся фигура капитана. Про Станкевича можно было ничего не говорить, он просто хлопал ресницами, не в силах даже вздохнуть.
С трудом отвиснув, я произнёс.
— Это хорошая мысль, капитан Крадок. Оставляем форт на вас. Хаттори-сан, надо проверить своих людей, разобраться с ранеными и убитыми. После этого нас ждёт Северный форт.
Командир японского десанта, придя в себя, благодарно посмотрел на меня.
— Согласен, Аленин-сан. Я сейчас отдам приказ. Уничтожение противника перед входом в галерею оставляем на англичан?
— Капитан Крадок сам изъявил желание осуществить это. Сильвестр Львович, — я обратился к поручику Станкевичу. — Отведите наших солдат за пределы форта к его юго-восточному фасу. Здесь оставляем только раненных и убитых. Их заберём после захвата всей крепости.
— Господа, о каких китайцах и галерее вы говорили, — прервал меня командир английского десанта.
— Данный форт связан с Северным подземной галереей. На её начале между зданий засело около ста китайских солдат, которые до сих пор оказывают сопротивление. Не исключаю, что они ждут подкрепления, чтобы ударить во двор форта. Я иду к своим людям, чтобы отвести их. Надеюсь, ваши матросы быстро займут их место.
Закончив свою бесстрастную речь, капитан Хаттори, кивнув головой, четко сделал поворот кругом и направился к своим бойцам. С той стороны до сих пор трещали выстрелы.
Английский офицер, несколько растерявший свою жизнерадостность, с тревогой обратился ко мне.
— Господин капитан, у меня всего сто шестьдесят воинов, возможно меньше, я ещё не получил докладов о потерях после обстрела нас артиллерией форта и при его штурме. Мы можем не справиться при контратаке этих желтых обезьян, если их будет больше нас.
— Неужели мужественные представители Альбиона не смогут отразить атаку каких-то желтых обезьян? С вашим-то опытом?!
— Нет, мы конечно справимся, — Крадок гордо подбоченился. — Но было бы лучше и надёжнее, если бы вы оставили здесь несколько ваших пулемётных команд.
— Млять… Девушка дайте воды напиться, а то так кушать хочется, что переночевать негде, — эти слова я произнёс по-русски, после чего тихо и ласково обратился к Станкевичу. — Сильвестр Львович, вы до сих пор здесь? Выполняйте приказ. Немедленно!
Дождавшись, когда поручик буквально испарится с места, где только что стоял, я повернулся к Крадоку, краем глаза успев заметить в воротах появившихся германских матросов. Английский офицер-джентльмен уже успел нацепить на лицо самое благожелательное выражение и с улыбкой поинтересовался у меня.
— Господин капитан, я не смог разобрать ваш ответ на мою просьбу о пулемётных расчетах. Думаю, пяти хватит.
— Дорогой Крадок, я вежливо ответил вам — «нет» на своём языке. Да! Не забудьте, в потернах также могут скрываться солдаты противника, — я махнул револьвером в сторону, стоящих на коленях, сдавшихся китайцев.
После этого, вложив револьверы в кобуры, я поднял с земли пулемёт и направился за Станкевичем. Надо было проконтролировать, чтобы смена наших бойцов на английских матросов прошла без эксцессов. Тем более, чувствую, скоро и капитан цур зее фон Поль в форт пожалует. Как говориться «у победы всегда много отцов, а поражение всегда сирота», хотя о победе пока говорить рано, надо ещё четыре форта занять.
Глава 6. Крепость Таку
Я стоял на восточной стене Южного форта номер два и смотрел через бинокль на идущую по реке китайскую грузовую баржу под парусами, которые казались алыми в лучах заходящего солнца.
— Что там, Тимофей Васильевич? — поинтересовался у меня поручик Станкевич, который пытался рассмотреть судно невооружённым глазом.
— Я думаю, на этом корыте оставшиеся в живых китайские солдаты с северных фортов. Вернее всего, с помощью рыбачьих лодок захватили эту посудину и попытаются на ней прорваться вверх по реке. Самоубийственный, конечно, шаг, но как говорится «смелость города берёт». Мы-то сегодня форты взяли, а сил у нас было в два раза меньше, чем у противника.
— Судно идёт уверено. Прилив и ветер попутный. Может и получится у них проскочить мимо фортов, а там, не доходя Тонгку, высадятся на берег и соединятся со своими, — задумчиво произнёс поручик.
— Вы, имеете виду те китайские войска, о которых говорил Хаторри-сан?
— Да, господин капитан. Если там действительно семь тысяч солдат и сорок орудий, нам будет несладко.
— Сдюжим, Сильвестр Львович. Вояки из китайцев, скажем так, слабоватые. Вспомните, как они впереди собственного визга улепётывали с северных фортов к морю…
Произнося эти слова, я мысленно пробежался по тем событиям, которые произошли за сегодняшний день после захвата форта номер четыре.
Оставив в Северо-Западном форте наших английских и немецких союзников, мы вместе с японцами, буквально на плечах бегущих китайцев ворвались в Северный форт. Бегству китайцев способствовали несколько мощных взрывов на Южном форте, которые вызвали там пожары. Видимо, рванули склады со снарядами. Кроме того, увидев взвившийся над фортом номер четыре британский флаг, канонерские лодки под громкие и радостные крики матросов снялись с якорей и направились вниз по реке ближе к её устью. Канонерки пошли все, кроме «Гиляка», который, как потом узнали, получил множество повреждений и потерял четверть экипажа убитыми и ранеными.
Северный форт мы взяли, можно сказать, без единого выстрела. Двигаясь двумя штурмовыми колоннами вдоль насыпи над подземной галереей, соединяющей форты, увидели, как гарнизон форта номер один, как и перебежавшие из форта NW китайцы, не дожидаясь нашего подхода, бежали со стен прямо в море. В связи с отливом, оголившим на большое расстояние устье Пэйхо, китайские солдаты пытались удрать, как можно дальше по побережью. Кстати, многие из них завязли в густом иле и потом утонули, накрытые приливом, который начался после трёх часов ночи, но был ещё слабым на момент бегства.
Пока русские и японцы штурмовали Северный форт, германцы и англичане, освоившись в форте номер четыре, открыли оттуда огонь из захваченных орудий. Теперь уже точно и не скажешь — чей выстрел, германцы утверждают, что стрелял их австрийский комендор, моряки ссылаются на снаряд с «Бобра», но этот выстрел стал «золотым», как говорят на флоте. На Южном форте от него рванул большой погреб боеприпасов и начался сильный пожар. После этого взрыва огонь южных фортов прекратился, а уцелевшие от взрыва китайцы бросились бежать в сторону Таку и городка Сику, но попадали под пули пулеметов Максима, которые безостановочно стучали на марсах «Гиляка», а также огонь из пулемётов, скорострелок и шрапнель других канонерок, вставших на якорь перед Южным фортом. Позже, днём, когда из оставшихся в живых и сдавшихся в плен китайцев сформировали похоронные команды, на этом пути бегства собрали больше трехсот трупов солдат из Поднебесной.
