— А капитан здесь причём? — поинтересовалась Мария, и её щёки предательски вспыхнули, но отец этого видеть не мог.
— Он оказался старым знакомым Бутягиной, которая в станице, откуда родом Тимофей Васильевич была знахаркой. Несколько раз Аленин-Зейский был её пациентом. Последний раз, когда закрыл собою от пули наследника престола.
— Так это не сказки, папа’?
— Нет, доченька, не сказки. Слухи о Ермаке-Аленине несколько преувеличенные описания того, что действительно совершил этот молодой офицер. Любит народ приукрасить своих героев.
— Тоже мне, молодой… Полголовы седых волос и взгляд, как у старика.
— Он тебе не понравился? — спросил генерал и попытался повернуть голову, чтобы посмотреть в лицо дочери, но та не дала ему это сделать, прижавшись щекой к макушке отца. — Ого!… Значит, понравился, раз не даешь посмотреть на себя…
— Папенька, не выдумывай. Он не в моём вкусе, — Мария потихоньку дунула в ухо отцу, как это делала с детства, когда делилась своими тайнами.
— А кто же в твоём вкусе? Неужели, Викентий Петрович?
— Скажешь тоже, папа’! С манерами у него, конечно, куда лучше, чем у твоего Аленина, но я его терплю только из-за того, что он твой адъютант.
— Да уж, сравнить этих офицеров тяжело, всё равно, что болонку с волкодавом. Своего адъютанта, если честно, терплю только из-за того, что мой старый друг и сослуживец за него просил. Так бы давно в какой-нибудь полк отправил, чтобы узнал, что такое настоящая служба, — Беневский грустно улыбнулся, а потом с хитринкой спросил. — Но что-то я не понял на счёт манер?! А как же твои взгляды об улучшении жизни простого народа?! Как ты с ним общаться собираешься, если у него манер вообще нет?
— Да ладно тебе, папа’, - Мария залилась краской и уткнулась носом в макушку отцу. — А чего от тебя хотели Бутягины и Тимофей Васильевич?
— Капитан испросил разрешение воспользоваться фельдъегерской почтой для отправки результатов исследований Бутягиных цесаревичу, графу Воронцову-Дашкову и фон Рамбаху, а последние попросили устроить их на воинскую службу в госпиталь и разрешить использовать их лекарство при лечении.
— Что же, Тимофей Васильевич, самому императору не стал писать? — язвительно произнесла Мария.
— Дочка, Его императорскому величеству, и я бы не решился написать напрямую. Аленин-Зейский очень рискует, перепрыгивая через головы многих начальников. Он в первую очередь офицер и должен соблюдать устав, субординацию.
— Но он же у тебя спросил разрешения. А ты разрешил?
— Рискнул, дочка. Когда видишь перед собой трёх человек, готовых пожертвовать своим положением, благополучием, жизнью ради других людей, то хочется хоть немного к ним присоединиться.
— А Бутягины чем же рискуют? Если их лекарство примут, они станут знаменитыми, да и на карьеру и жалование господина Бутягина это повлияет благотворно.
Генерал высвободился из объятий дочери и развернулся к ней лицом.
— Понимаешь, доча, Тимофей Васильевич не только написал три письма и приложил к ним исследования по препарату. Он пожертвовал Бутягиным значительную сумму для дальнейших исследований. Настаивал при мне, чтобы они не совершали этого опрометчивого шага по поступлению на службу, особенно в тот момент, когда вот-вот начнутся военные действия.
— А они начнутся?
— Они уже ведутся. Вчера капитан за обедом рассказывал весёлые байки про Таку и Тяньцзинь. У меня в кабинете, он поведал несколько другое. Мы уже потеряли ранеными и убитыми почти пятьсот стрелков и матросов. Среди офицеров также большие потери. Во время штурма Восточного арсенала в Тяньцзине погиб врач стрелкового полка. А супруги Бутягины хотят в действующую армию, — Беневский погладил дочери руку. — Павел Васильевич Бутягин — титулярный советник, заведует бактериологической лабораторией и станцией по выпуску противодифтерийной сыворотки при Томском университете. У них две дочки семи и шести лет. Дождись только величайшего повеления, а я уверен, что оно будет после писем Аленина-Зейского, и можно дальше заниматься научной и исследовательской работой по своему препарату в спокойной обстановке, а не под пулями, рискуя жизнью. Но он и его жена настаивают на своём.
— Почему они так поступают, папа’?
— В первую очередь, они хотят спасти жизни тем, кто окажется у них на излечении. Сепсис при ранениях очень распространён и часто приводит к смерти. Во-вторых, им необходим статистический материал о результативности использования нового лекарства.
— И много у них этого лекарства?
— В ближайшее время из Томска должно прийти столько, что должно хватить на возможное излечение ста — ста пятидесяти пациентов. С дополнительным финансированием Тимофея Васильевича это число увеличится вдвое или втрое.
— Папа’, ты принял их на службу? — спросила Мария, встав со спинки кресла.
— Нет, дочка. Не взял греха на душу. Тимофей Васильевич, был очень убедителен в том, что в случае гибели супругов Бутягиных весь мир может потерять панацею от очень многих болезней. Но разрешил им проследовать в Хабаровск к генерал-губернатору. Здесь уже супруги, особенно Мария Петровна, были убедительными. Пускай Николай Иванович принимает решение. Надеюсь, что и он не разрешит, — генерал как-то виновато посмотрел на дочь.
— А Тимофей Васильевич где будет служить?
— Не знаю, Машенька, он также попросился отпустить его к генерал-губернатору Гродекову. Их связывает давнее знакомство.
— Попросит у Николая Ивановича теплое местечко? — с усмешкой спросила Мария.
— Доча! Не обижай Тимофея Васильевича. Он не давал для этого повода, — генерал гневно посмотрел на девушку. — Он первым ворвался в один из фортов Таку, за что получил золотое оружие. На сегодняшний день обладателей Золотого оружия «За храбрость», одновременно являющихся кавалерами ордена Анны четвёртой степени, в империи можно пересчитать по пальцам на двух руках. Потом он во время разведки попал в плен к китайцам, пытаясь спасти другого пленённого офицера. Смог не только бежать, уничтожив двух главарей ихэтуаней и спасти других пленников, но и захватить штаб-офицера китайской армии. Именно после этого у него появились седые волосы на голове. Во время штурма Восточного арсенала он лично взорвал южные ворота и ворвался одним из первых в крепость. По его мнению, именно Благовещенск может скоро оказаться под ударом регулярной китайской армии, поэтому он будет проситься туда на любую должность.
— Извини, папочка, — Мария закусила нижнюю губу. — Я была неправа. А когда они поедут в Хабаровск?
— Насколько знаю завтра.
— Спасибо, я пойду.
Беневский с недоумением посмотрел вслед вышедшей из кабинета дочери.
