А Александра надеялась услышать: «Я хочу стать художником», или «… выдающимся специалистом по французской кухне», или «архитектором». Какую бы профессию Розамунда ни назвала, Алекс сумела бы дать ей начальные знания в этой области. Но она была абсолютно уверена, что мистер Рейно ни за что не согласится, чтобы она учила его воспитанниц курить сигары. Да и как учить этому, Алекс сама не знала.
— На первый взгляд это грандиозно, — сказала она. — Но как вы будете зарабатывать на такую жизнь?
— Я вполне могу позаботиться о нас двоих. — Розамунда бросила короткий взгляд на стол. — Так что можете забрать свои девять конфеток и оставить нас в покое.
— Вы же видите, что конфет здесь одиннадцать.
— Уверены?
Алекс пересчитала. Действительно, двух не хватало. Девчонке удалось стащить их прямо у нее из-под носа, причем одна конфетка оказалась уже в руках Дейзи. Было слышно, как младшенькая шелестит, разворачивая фантик.
— Розамунда, вы позволите вам кое-что сказать? Вы, может, в это не поверите, но это чистая правда.
Девочка равнодушно пожала плечами. Это была самая доброжелательная реакция на Алекс за все время ее пребывания в доме.
— Вы мне нравитесь, — сказала Александра. — Вы мне действительно очень нравитесь.
Глава 9
Алекс проснулась в темноте.
В голове стоял туман, который не позволял сориентироваться в пространстве. Она села на постели и тряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Сердце бешено колотилось. Влажная от пота ночная рубашка прилипла к груди. Хуже того, желудок сжимали спазмы, подступала тошнота. Как будто Алекс была на корабле, который швыряло штормящее море.
Страх быстро перешел в панику.
Как слепая, она вытянула перед собой руки — пустота. Потом нащупала простыни из нежнейшей фланели — они явно не ее. Спустила ноги с кровати и ощутила подошвами прочный пол. Пол даже не скрипнул под ее весом, когда она шагнула вперед, стукнувшись коленкой о тумбу с ящиками.
Боль привела ее мысли в порядок.
Прижимая руку к животу, она мысленно пересчитала все слои прочного основания у себя под ногами: деревянный пол, цокольные плиты, мощенная камнем лондонская улица, под ней — перемешанная с острой щебенкой земля, которую еще древние римляне топтали своими сандалиями. И все это опирается на скалу, в которую превратился титан Атлас. Он теперь держит город на своих плечах.
Уймись. Все в порядке. Ты, рохля!
Она не барахтается в открытом море. Это особняк мистера Рейно, а она у него служит гувернанткой.
Недостаточно квалифицированная, плохо обученная, никчемная, но гувернантка, несмотря ни на что.
Проглотив ком в горле, Алекс дотронулась кончиком языка до пересохшего нёба. Да, она гувернантка, к тому же страдающая от жажды.
Глаза уже привыкли к темноте. Алекс подошла к туалетному столику и взяла кувшин. Подняла его без усилий. Пустой! Хотя она была уверена, что вчера, после умывания на ночь, в нем осталось немного воды.
Надо бы вызвать горничную, но Александра терпеть не могла беспокоить слуг. Прищурившись, вгляделась в циферблат маленьких походных часов, стоявших на столике. Уже пять утра. Можно подождать еще часок, пока солнце взойдет.
Ее пересохшее горло запротестовало. Нет, нельзя! Многие люди, испытывая жажду, становятся беспокойными, остальное большинство и понятия не имеет, насколько мучительно медленно уходят минуты, когда жажда длится в течение нескольких дней.
Алекс сунула ноги в потертые домашние туфли и вышла из комнаты. Миновала коридор и тихонько спустилась по лестнице. Маленький рост и хрупкость фигуры позволяют передвигаться практически неслышно.
Оказавшись в кухне, Александра нашла большой чайник, который стоял на плите. В нем оставалось немного холодной воды. Она залпом выпила целую кружку, потом вторую, потом еще одну.
Утолив жажду, повернулась, чтобы отправиться наверх, к себе.
Бух! Бух!
Алекс посмотрела на закрытую дверь в комнату мистера Рейно.
Бух! Бух! Бух!
Глухие звуки прекратились, но потом послышались опять. Она приложила ухо к двери.
Теперь это были удары в стену, снова и снова. Удары сопровождались тихим ворчанием.
Не надо было ей подслушивать, но она не могла оторваться от двери. Притягательность чего-то грязного и постыдного была непреодолима.
За дверью все стихло. Алекс еще крепче прижала ухо к двери и затаила дыхание, чтобы оно не мешало ей слушать. И тут…
Бум, бум, бум…
Шарах!
Потом раздался низкий хриплый то ли рык, то ли какой-то животный рев.
Она прижала руку ко рту. Стояла и боролась с собой, чтобы не расхохотаться, и поэтому не обратила внимания на тяжелые шаги, пока кто-то не оказался у самой двери с той стороны. Дверная ручка повернулась.
Сбежать времени не осталось.
Дверь широко распахнулась.
Алекс отпрыгнула и закрыла глаза руками.
— Нет-нет! Я ничего не видела. Клянусь! — воскликнула она. — Я ничего не видела.
Чейз смотрел на гувернантку в упор. Прикрывая ладонями глаза, она стояла в одной ночной рубашке. Под рубашкой тенями обрисовывались контуры ее тела.
— Я думал, что подсматривать — это ниже вашего достоинства, мисс Маунтбаттен.
— Извините, — сказала она, не отнимая рук от лица.
— Я очень сожалею. Я спустилась в кухню, чтобы выпить воды, уверяю вас.
— Прижаться ухом к двери, мне кажется, не лучший способ утолить жажду.
Плечи у нее поникли.
— Я не собиралась мешать вам. И, положа руку на сердце, ничего не видела. Я прямо сейчас пойду к себе. — Прикрывая одной рукой оба глаза, другую руку Алекс вытянула вперед, словно прокладывая себе дорогу. Смех, да и только! — Разверните меня, если вам не трудно.
— Мы что, играем в прятки?
— Нет, конечно. — Девушка залилась краской. — Я должна вернуться к себе в комнату…
Сцена казалась совершенно абсурдной. Чейз даже забыл о пульсирующей боли в руке.
— Я пока не могу отпустить вас в постель. Мне нужна ваша помощь.
Алекс широко открыла глаза.
— Помощь?
— Я не смогу справиться в одиночку.
Девушка отшатнулась, сделав резкий шаг назад, натолкнулась на шкаф с медной посудой, которая тут же посыпалась с грохотом. Алекс забилась в угол, опять закрыв лицо руками.
— Разве ваша… Разве ваша гостья не доставила вам облегчения?
— У меня в берлоге никого нет.
Александра отставила мизинец в сторону. В щелке между пальцами Чейз увидел ее длинные черные ресницы.
