Алекс засмеялась.
— Давай так и поступим.
Они все же добрели до гостиницы, где занимались любовью, засыпая на час-другой в перерывах между приступами страсти. А потом, чтобы восстановить потраченные силы, решили подкрепиться.
— Ты хочешь устроить длинную помолвку? — спросил Чейз за завтраком.
Алекс отставила чашку с чаем.
— Что?.. О чем ты спросил меня сейчас?
В это время Чейз уже намазывал масло на ломоть хлеба. Закончив, разломил хлеб на две части и одну протянул ей.
— Если с помолвкой долго тянуть, появится множество отвратительных сплетен. Ты можешь вернуться в свой дом, чтобы переждать, когда все уляжется. И тогда мы сможем пожениться лишь следующей весной… — Он положил вилку с ножом на стол и пристально посмотрел на нее. — К дьяволу! Я не хочу ждать до следующей весны.
— Чейз, о чем ты говоришь?
— О нашей свадьбе. О чем я еще могу говорить?
— Я не знаю. Случилось что-нибудь серьезное?
Отодвинув в сторону тарелку. Чейз поставил локти на стол и, наклонившись к Алекс, тихо заговорил:
— Помнишь, ночью я сказал тебе, что хочу, чтобы мы были вместе всегда? Ты согласилась.
— Конечно, я согласилась, — прошептала она в ответ. — Но замужество?
— Ты еще сказала, что не допустишь, чтобы я тебя содержал.
— А ты сказал, что не можешь предложить мне ничего другого.
— Я передумал, — отрезал он.
— Я тоже.
Чейз барабанил пальцами по столу.
— Я в недоумении.
— Давай рассмотрим ситуацию. Если эта комета действительно моя, я смогу найти покупателя, который захочет дать ей свое имя. Возможно, я получу за комету столько, что смогу стать независимой женщиной и купить собственный домик. Тогда я буду твоей любовницей, а не содержанкой.
— У меня уже были любовницы. Я знаю, что значит иметь любовниц. Мне не нужна любовница.
Алекс вздохнула.
— Ты не можешь на мне жениться. Мой отец — американец, он зарабатывал на жизнь торговлей. Мать — безродная метиска. Я — католичка. У меня нет денег, нет связей. Я всего лишь гувернантка. А ты станешь герцогом.
Его глаза сверкнули.
— Несколько месяцев ты нуждалась в моей поддержке, а сейчас отказываешься от предложения? Целое лето ты рассказывала Розамунде и Дейзи, что женщина может делать все, что захочет. А теперь объявишь им, что не сможешь стать герцогиней? Выходит, ты все это время лгала нам или лжешь себе сейчас.
— Не знаю. — К горлу Александры подкатил комок.
Через стол он дотянулся и взял ее за руку, начал нежно поглаживать пальцы.
— Прости. Нам ни к чему выяснять отношения. Я просто хочу быть с тобой.
— Я тоже хочу быть с тобой.
Чейз поцеловал ей руку.
— Тогда давай вернемся домой. Я соскучился по нашей постели.
Ей безумно понравилось, что он сказал о постели «наша».
Она любит его.
Может быть — всего лишь может быть, — на этот раз ее не постигнет разочарование и мечты все-таки станут явью.
Если добавить ко всем событиям еще и поездку в карете, в Мейфэр они вернулись поздним утром.
Алекс собиралась принять ванну и выспаться… в объятиях Чейза, если удастся это устроить.
Но как только они подъехали к особняку Рейно, стало понятно, что этим планам не суждено осуществиться. Не дожидаясь, пока карета остановится, из дома выбежала миссис Грили.
— О, мистер Рейно! Слава богу, вы вернулись!
— Господи, в чем дело?
— Розамунда и Дейзи, сэр! Их нет. Они сбежали.
Глава 32
— Сбежали? — переспросила Алекс, понадеявшись, что неправильно поняла экономку.
Миссис Грили разразилась слезами.
Чейз не стал ждать подтверждения ее слов и быстро зашагал к дому. Алекс поспешила за ним.
Они торопливо поднялись в детскую. Переступив порог комнаты, подошли к распахнутому окну. От подоконника до тротуара спускалась веревка с навязанными на ней узлами.
О господи!
Алекс бросилась к сундуку сестер и перерыла в нем все сверху донизу.
Именно этого она и боялась.
— Его нет.
— Чего?
— Узелка Розамунды. Я обнаружила его совершенно случайно несколько недель назад. Она таскала деньги украдкой. Из всех этих пенни и шиллингов набрала приличную сумму. Там было еще кое-что, например, карта и расписание движения почтовых карет.
— И ты ничего не предприняла на этот счет? Господи. Алекс!
Александра сникла под его пронзительным взглядом.
— Мне не хотелось, чтобы Розамунда узнала, что я наткнулась на ее узелок.
— Ты должна была сказать мне об этом! Нужно было забрать его из сундука!
— Тогда Розамунда собрала бы другой узелок. Самый лучший способ удержать девочек от побега — это дать им понять, что у них есть свой дом. И я думаю, что они начали ощущать это в последнее время. Не могу понять, что заставило их принять такое решение.
Чейз покачал головой.
— Письма! Должно быть, это все из-за писем.
— Каких писем?
— Письма из всех приличных школ Англии, которые согласились принять девочек. Прошлой ночью я забыл их на письменном столе.
— О нет!
— Розамунда, наверное, спустилась вниз, надеясь найти в моих карманах пару шиллингов, и увидела их. — Растопыренной пятерней Чейз провел по волосам. — Куда они могли направиться?
— Понятия не имею. Возможно, в какой-нибудь портовый город.
— В портовый город?
Ощутив подступающую дурноту. Алекс на миг закрыла глаза.
— Они могут выдать себя за мальчиков, чтобы наняться юнгами на корабль.
Чейз грязно выругался. Настолько грязно, что этому мог бы позавидовать любой пират с почерневшей от пороков душой.
А Алекс мысленно ругала себя. Она должна была понять, что Розамунда участвовала в их пиратских играх не из прихоти. Она была очень внимательна. И не только к тому, как овладеть навыками, необходимыми для юнги, но в первую очередь к тому, как и где найти работу.
Все это время Алекс должна была дать почувствовать девочкам, что у них есть дом. Вместо этого она учила Розамунду, как сбежать из дома, быстро и не боясь ничего, и так, чтобы оказаться в недосягаемости.
Чейз покинул детскую с такой же стремительностью, как и вошел в комнату. Загрохотал сапогами по лестнице вниз.
