Леди Агнес сказала:
— Уже довольно поздно, чтобы продолжать путь в Лондон. Почему бы вам не переночевать здесь? У меня много комнат для гостей, мои бывшие ученики регулярно пользуются ими. Сегодня с нами будут обедать Эмили и генерал Роулингс, они будут рады видеть вас. — Она пояснила Калли: — Это мои партнеры по управлению школой.
— Будут ли они столь же дружелюбны, как вы? — спросил Гордон.
— Думаю, да. За эти годы ваше имя несколько раз всплывало в наших разговорах, они будут рады узнать, что вы не только выжили, но и процветаете.
Калли вопросительно посмотрела на Гордона:
— Если не хочешь немедленно вернуться в Лондон, я бы с удовольствием переночевала тут. Вдруг повезет и я услышу еще более волнующие истории о твоей бурной юности.
Он усмехнулся:
— Как я могу отказать тебе в таком удовольствии? Благодарю вас, леди Агнес. Мы с удовольствием воспользуемся вашим гостеприимством.
Директриса академии была тем испытанием, которого Гордон боялся больше всего. Но извиниться перед ней оказалось нетрудно. И теперь Гордон спрашивал себя, не означает ли это, что другие попытки искупления вины будут сложнее, чем он ожидал. Гордон надеялся, что нет. Ему начинало нравиться, когда получалось делать что-то легко. С Калли все становилось легким, и этот новый поворот его жизни радовал его.
Глава 35
— Гляди, как листья меняют цвет! Какие красивые, и зеленые, и золотые. — Калли смотрела из окна экипажа, и все, что она видела, ее завораживало. Неудивительно, ведь прошло пятнадцать лет. — Я не знала, как хорошо иметь четыре времени года, пока их не лишилась.
— В Вашингтоне тоже четыре времени года, — напомнил Гордон.
— Да, но они не такие, как в Англии. Они чрезмерные. А на Ямайке большую часть времени очень жарко.
Он взял Калли за руку и потянул обратно на сиденье рядом с собой.
— Ты оставляешь на стекле отпечатки носа. Когда с Северного моря налетят ледяные штормовые ветра, возможно, ты будешь уже не так рада иметь четыре английских времени года.
— Как ты думаешь, почему я вышла замуж? Это твоя работа — согревать меня зимой.
Гордон засмеялся и прижал ее к себе.
— Буду стараться изо всех сил.
Калли положила голову ему на плечо:
— Мы иногда дурачимся, вероятно, ты уже заметил.
— Да, и мне это нравится. — Он погладил ее по руке. — Почему бы тебе не отдохнуть немного? Чтобы, когда мы доберемся до Лондона, у тебя были наготове новые восклицания. Ты устала, мы же легли поздно, потому что полночи проговорили.
— Да, и это было мило. — Калли зевнула, прикрывая рот ладонью. — Но насчет усталости ты прав. Я., пожалуй, вздремну, разбуди меня, когда мы прибудем в Лондон.
Калли задремала и проснулась, когда Гордон сообщил:
— Мы въезжаем в Мейфэр и скоро будем дома!
Калли резко выпрямилась на сиденье.
— Ты позволил мне проспать почти весь Лондон! — возмущенно воскликнула она.
— Он никуда не денется и завтра, а ты не будешь такой усталой.
— Я мечтаю исследовать Лондон годами, мне уже не терпится начать. — Она снова прижалась носом к окну экипажа. — В детстве меня сюда привозили пару раз, но я ничего не помню.
Гордон взглянул в противоположное окно.
— Мы почти приехали. Мой дом стоит на Маунт-роу, это вроде уменьшенной версии Беркли-сквер. Сквер на середине площади гораздо меньше, и там нет кондитерской «Гюнтере», но приятно видеть перед собой зелень.
Экипаж остановился перед угловым домом. Гордон спрыгнул на землю, опустил подножку и подал руку Калли.
— Моя принцесса, добро пожаловать в ваш новый замок!
Она едва не подпрыгивала от радостного возбуждения. Площадь окружали аккуратные одинаковые дома, все очень ухоженные. Калли обратила внимание, что даже каждая парадная дверь покрашена в другой цвет, но не броский. В доме Гордона была дверь темного красного цвета.
— Ты говорил, что фамилия пары, которая следит за твоим домом, Болтон?
— Да, они оба добросовестные и обладают способностью появляться именно тогда, когда нужны, а остальное время быть незаметными.
Они поднялись к двери парадного входа по лестнице, и Гордон постучал сияющим латунным дверным молотком. Увидев, что молоток выполнен в форме львиной головы, Калли улыбнулась. Предупредив таким образом о своем приходе. Гордон отпер дверь ключом и пригласил Калли в небольшой холл. Ярко освещенный полуденным солнцем, он сиял чистотой. На столе около стены стояла ваза с осенними цветами. Три корзиночки рядом с вазой были заполнены письмами и приглашениями.
— Стоит уехать на несколько месяцев, и почта, как река, выходит из берегов, — усмехнулся он, помогая Калли снять накидку.
Появился какой-то мужчина крепкого телосложения, вероятно. Болтон. Левую сторону его лица пересекал зазубренный шрам.
— Лорд Джордж! — Он поклонился. — Как приятно видеть вас снова!
— Моя жена и я решили не именоваться лордом и леди Джордж, — сказал Гордон. — Мы будем мистером и миссис Гордон. Прости, если это делает ваше положение среди других слуг несколько менее уважаемым.
— Мы это переживем, сэр. — Выражение лица Болтона было серьезным. — Миссис Одли, добро пожаловать в Лондон. Могу ли я поздравить вас обоих?
— Да. — Калли тепло улыбнулась. — Мне не терпится провести экскурсию по дому.
— Кэткин, я тебе с удовольствием все покажу, однако это не займет много времени. — Гордон предложил ей руку и обратился к Болтону: — Будь добр, позаботься о багаже и кучере. Пока мы внизу, я попрошу миссис Болтон, чтобы обед был готов через полтора часа. Ничего замысловатого, ты не возражаешь, Калли?
— Нет Полагаю, последним пунктом нашей экскурсии будет хозяйская спальня?
Гордон одарил ее улыбкой, после которой отвечать не потребовалось.
Миссис Болтон была крепкой женщиной с проницательными глазами и спокойной уверенностью в облике. Калли подумала, что они с ней хорошо поладят.
Они поднялись с уровня кухни до общих комнат, расположенных на один лестничный пролет выше. Дом выглядел весьма привлекательно, комнаты согревали персидские ковры сочных, пестрых расцветок.
— Дом еще требует забот, — произнес Гордон извиняющимся тоном. — Я купил его не так давно и долго отсутствовал. Ты можешь вносить любые изменения, какие пожелаешь.
— Мне нравится его убранство. — Калли кольнуло воспоминание о собственном прекрасном доме в Вашингтоне, безвозвратно потерянном.
— Я этого и добивался.
Когда они поднимались в спальни, Калли провела пальцами по дубовым перилам, они были гладкими, как шелк.
