— Пойдем. — Киркланд взял Гордона под другую руку и повел из приемной через холл в личный кабинет.
Когда они вошли в кабинет Киркланда, Калли подвела мужа к дивану, поставленному под прямым углом к массивному письменному столу. Гордон сел, она опустилась перед ним на колени и взяла его за обе руки.
— Поговоришь со мной? Пожалуйста.
Гордон видел, что она в замешательстве и пытается скрыть это. Он сжал ее ладони и посмотрел на Киркланда, который протягивал ему стакан бренди.
— Выпей.
Гордон взял стакан и сделал глоток. Обжигающий напиток немного прояснил его разум.
— Как я мог унаследовать титул? Леди Агнес говорила, что мой отец умер год назад и его наследником стал самый старший брат, Уэлхэм. Даже если он неожиданно умер, после него должен наследовать Джулиус, второй брат.
Киркланд налил еще две порции бренди, один стакан дал Калли и указал на диван:
— Вы тоже садитесь.
Калли села рядом с Гордоном.
— У вас облик человека, который привык иметь дело с шокирующими новостями, — промолвила она.
— За мои грехи, да. — Киркланд посмотрел на Гордона. — Отвечаю на твой вопрос. Джулиус погиб, катаясь верхом, вскоре после смерти твоего отца. Он прыгал через изгородь, будучи пьяным. — Уэлхэм… — Он замялся. — Он умер несколько дней назад. Официальная версия гласит, что это был несчастный случай в процессе чистки ружья. Уэлхэм любил оружие, и все, кто был с ним знаком, сочли эту версию правдоподобной.
— Он оставил записку, из которой можно предположить, что это было самоубийство? — спросил Гордон.
Источники информации Киркланда его всегда поражали, и на сей раз — тоже.
— Насколько мне известно, нет. Но если записка и существовала, родные не захотели бы придавать ее огласке. — Киркланд замолчал и прежде, чем продолжить, взглянул на Калли. — Ходили слухи, будто ему не нравились женщины. Мол, его интересы лежали в иной области, нетрадиционной.
— Лорд Киркланд, — сказала Калли, — вам нет нужды смягчать слова из-за моего присутствия. Я понимаю, что вы имеете в виду, и должна заметить, меня это удивляет. В нашей части Ланкашира каждая девочка к тому времени, когда она подрастет, усваивала, что не надо оставаться с Уэлхэмом наедине. Он был известен тем, что грубо лапал девушек. Со мной Уэлхэм тоже пытался распускать руки, но, к счастью, всегда умела постоять за себя.
Взгляд Киркланда стал заинтересованным.
— Не исключено, что дурное поведение Уэлхэма с женщинами было призвано скрыть его истинные предпочтения. Или он любил оба пола.
Гордон нахмурился:
— Если ему нравились и те, и другие, то не следовало из-за этого убивать себя.
— Возможно, он стал пьяницей, и это так повлияло на его психику, что однажды в момент отчаяния он решил со всем покончить, — предположила Калли.
— Вероятно, — кивнул Киркланд. — Есть и другая версия. Ходили слухи, будто Уэлхэм вот-вот обручится с родовитой и богатой юной леди. Возможно, она передумала и это очень сильно его расстроило. В общем, мы никогда не узнаем, как или почему он умер. Но нравится тебе это или нет — а, похоже, что не нравится, — но титул и поместье теперь переходят к тебе.
Гордон шумно выдохнул.
— Надо было мне остаться в Америке и сделать вид, будто я мертв. Уверен, моему младшему брату Элдону больше, чем мне, понравилось бы быть лордом Кингстоном.
До кабинета донеслись звуки фортепиано. Киркланд склонил голову набок.
— Мне нужно идти наверх, в музыкальный салон. Мы с Лорел планировали сыграть несколько пьес дуэтом. Вы приехали в экипаже? Если нет, хотите, я распоряжусь, чтобы вас отвез кто-нибудь из моих людей?
— Спасибо, в этом нет необходимости. Думаю, нужно сходить к нашему семейному адвокату и сообщить ему, что я жив. Вряд ли я могу просто оставаться невидимым и надеяться, что меня никто не заметит.
— Сейчас уже многие знают, что ты жив. Я могу сходить вместе с тобой к адвокату, чтобы подтвердить твою личность, если возникнут вопросы. Леди Кингстон, полагаю, вы пойдете с мужем?
Калли опешила:
— Леди Кингстон?
Гордон слабо улыбнулся:
— Киркланд, я тебя обскакал, поскольку ты всего лишь простой граф.
Тот засмеялся:
— Я это переживу. Поскольку у вас нет в городе экипажа, я за вами заеду утром?
— Спасибо, это было бы очень удобно, — ответила Калли. — В десять утра?
После того, как Гордон и Киркланд договорились и граф ушел, Калли придвинулась к Гордону.
— Ты уже разобрался, почему тебя так расстраивает мысль унаследовать богатство и почести Одли?
— Я ненавидел эту семью, — медленно проговорил Гордон, разбираясь в собственных смятенных чувствах. У него в голове звучал голос отца: «Можете его убить, если хотите. У меня есть сыновья получше». — Своих родных я презирал, они все отвратительные. И я ненавидел Кингстон-Корт, это, наверное, самое уродливое, мерзкое поместье во всей Британии. Там сыро, потому что поместье находится на озере, и расположено так, что на него несет дым от горящих угольных пластов. Всякий раз, когда я там оставался слишком долго, то заболевал.
— Веские причины не желать становиться лордом и хозяином Кингстон-Корта, — заметила Калли. — Но худшие из твоих родственников умерли, а ты давно перерос свое несчастное детство.
Он сжал ее руку:
— Калли, лучшей частью моего детства была ты. Благодаря тебе я ухитрился вырасти хотя бы в какой-то степени разумным и счастливым. Но у меня нет желания туда возвращаться. — Он поморщился. — Помимо всего прочего, это наследство не позволит мне вернуться в Америку, если ты решишь, что не хочешь постоянно жить в Англии.
— Куда ты поедешь, туда и я. Ты слишком ответственный, чтобы отвернуться от земли, арендаторов и от бизнеса, а все эти три части — составляющие имущества Кингстонов. Поскольку на тебя свалилась большая ответственность, я буду здесь, рядом с тобой.
Гордон всмотрелся в ее милые тонкие черты и спросил себя, как же он стал таким везучим. Когда Калли с ним рядом, он справится с чем угодно.
— Я был в лучших отношениях с арендаторами, чем со своей семьей, — произнес он. — Я не могу подвести их. Мой отец был неплохим хозяином, но не тем человеком, который может понравиться, а Уэлхэм был бы во всех отношениях еще хуже.
— Жестокий и эгоистичный. Если он сделал девушке предложение, она могла решить, что жизнь в Кингстон-Корте — слишком высокая цена даже за то, чтобы стать маркизой.
— Ни один нормальный человек не захочет жить в Кингстон-Корте.
— К счастью, нам не обязательно там жить, — заметила Калли. — Хотя от своих обязанностей ты уйти не можешь, нет такого требования, чтобы ты постоянно находился в родовом гнезде. Мы найдем удобный современный дом где-нибудь на территории поместья, достаточно далеко от озера и угольных пластов, там будет более здоровая обстановка. Я думаю, что наследство включает и лондонский дом, но там нам тоже не обязательно жить. Мне нравится твой дом на Маунт-роу. Наш дом.
