– Правда, пахнет замечательно.
– На вкус еще лучше! Только запомните – ракию не пьют залпом, как водку, только маленькими глотками!
Ника под взглядом официанта сделала маленький глоток.
– Ну как? – спросил тот с надеждой.
– Прекрасно!
Она чуть покривила душой, потому что «дунечка» была ужасно крепкая, у нее прямо дух захватило.
– И закусите этим пирожком.
Ника послушалась. Пирожок оказался с брынзой или с домашним сыром, он буквально таял во рту.
– Вы пока выберите заказ, как только будете готовы, я сразу же к вам подойду! – Официант положил на стол две книжки меню и деликатно удалился.
Ника пролистала меню и повернулась к Андрею.
– Ты знаешь, что такое плескавица?
– Понятия не имею.
– А чевапичи?
– Аналогично. А мы сюда вообще зачем пришли?
Ника не успела ответить, потому что к их столу подошел высокий плечистый мужчина средних лет. Лицо его показалось Нике знакомым, и она почти сразу сообразила, в чем дело: именно он послужил моделью для портрета на гардеробном номерке. Но и тот, в гардеробе, тоже похож. Они тут все чем-то похожи…
– Добрый дан! – проговорил он, вглядываясь в лицо Ники.
– Вы Миодраг? – спросила девушка.
– Да, я Миодраг. А вы, наверное, дочь Дмитрия Джовановича?
– Да, я Вероника. Вот мой паспорт… – Ника полезла было в сумку, но Миодраг остановил ее жестом:
– Не надо! Вы так похожи на него! И самое главное – вы принесли номер. Пойдемте со мной.
Ника хотела спросить Миодрага, куда и зачем он ее зовет, но не решилась задать эти вопросы. Она поднялась из-за стола, вопросительно взглянула на Андрея.
– Наверное, мне лучше подождать вас здесь? – проговорил тот несколько настороженно.
– Да, лучше подождать! – ответил Миодраг за Нику.
Встретив взгляд его темных глаз, Андрей успокоился и сел на место. Однако ракию на всякий случай решил не пить. Как-то все это странно… Дочь Джовановича… Ника всегда жила только с матерью, про это и Татьяна говорила. И тут вдруг отец возник… Да, похоже, у нее в жизни наступили большие перемены. Замужество, переезд в большой город, отец… судя по всему, отца уже нет, так бы он пришел сюда вместе с дочерью. Что все это значит?
А это значит, с горечью понял Андрей, что ему в жизни Ники нет места. По всему выходит, что так. И он, разумеется, не будет мелькать у нее перед глазами и мешаться под ногами. Он только убедится, что с ней все в порядке, никто и ничто ей не угрожает, а потом деликатно уйдет с ее дороги…
Потому что сейчас с ней явно что-то не то. Нет рядом никого, кто бы помог хоть советом, хоть делом. А вот интересно, муж-то куда подевался?
Он все-таки отхлебнул ракии.
– Не залпом… – укоризненно сказал появившийся официант. – Маленькими глотками…
Ника вслед за Миодрагом вышла из зала через служебную дверь, они миновали кухню, где царили запахи жареного мяса и свежей зелени, свернули в узкий сводчатый коридор. По этому коридору прошли еще немного и остановились перед массивной дубовой дверью.
Миодраг достал связку ключей, одним из них открыл дверь и пропустил Нику вперед.
Она оказалась в просторном подвале, где вдоль стен были размещены многочисленные полки с запыленными винными бутылками. В дальнем конце подвала находилось несколько бочонков, в днища которых были вделаны краны. В общем, классический винный подвал, какие Ника видела прежде только в кино.
Ника все еще не понимала, зачем ее сюда привели.
Ей стало как-то неуютно – одна, в полутемном подвале наедине с незнакомым мужчиной…
Миодраг тем временем прошел в конец подвала, подошел к одному из бочонков, повернул кран.
Ника удивилась – он не подставил под кран какую-то емкость, и вино сейчас польется на пол…
Но этого не произошло. Вместо этого днище бочонка открылось, как дверца шкафа. Миодраг запустил внутрь бочонка руку и достал оттуда небольшую шкатулку из темного дерева.
Повернувшись к Нике, он протянул ей шкатулку и проговорил:
– Вот то, что я должен был вам отдать.
Ника взяла шкатулку в руки, осмотрела ее.
Крышка шкатулки была сплошь покрыта искусной резьбой, в центре, среди узоров, выделялась какая-то надпись на непонятном восточном языке.
– Что это? – удивленно спросила Ника Миодрага. – Что я должна с этим делать?
– Я не знаю. – Миодраг пожал плечами. – Я должен был сохранить эту шкатулку и отдать тому, кто принесет номерок. Больше ничего я не знаю. Может быть, вам поможет Юлия…
– Юлия? – переспросила Ника.
– Ну да, Юлия Милановна… ваш отец очень ей доверял.
Ника хотела было сказать ему, что Юлию Милановну убили, но вовремя прикусила язык. Всегда лучше лишний раз промолчать… говорят же, что молчание – золото… А этот Миодраг, похоже, и правда ничего не знает.
– Отец… он часто здесь бывал? – спросила она, чуть запнувшись, уж очень непривычно было произносить слово «отец».
– Заходил иногда, – ответил Миодраг, как ей показалось, неохотно.
И Ника поняла, что ее расспросы ни к чему не приведут. Что ж, придется разбираться самой.
Миодраг проводил ее обратно в ресторанный зал.
Андрей встретил ее растерянным взглядом. Перед ним на столе стояло огромное блюдо, на котором возвышалась целая гора каких-то колбасок, мясных рулетов, обжаренных ребрышек и прочих деликатесов, посыпанных свежей зеленью.
– Что это? – удивленно и испуганно спросила Ника.
– Мешано месо! – тут же ответил за Андрея вывернувшийся откуда-то официант.
– Понимаешь, я не знал, что выбрать, – смущенно оправдывался Андрей, – и попросил его принести что-нибудь на свой вкус. Вот он и принес… это.
– Это очень, очень укусно! – вставил официант. – Это главное сербское блюдо!
– Да, но это очень, очень много! – возразила Ника. – Нам столько за целый день не съесть!
– Вы только попробуйте! – уговаривал официант. – Вам понравится! Очень понравится!
Ника нацепила на вилку какую-то колбаску, откусила кусочек.
Это действительно было очень вкусно. Официант налил ей из кувшина домашнего вина и деликатно удалился.
Ника сделала глоток вина. Оно было простым, но очень вкусным, в нем чувствовался аромат меда и фруктов. На мгновение Нике показалось, что все ее неприятности не так уж серьезны, а жизнь, несмотря ни на что, прекрасна…
Но тут она вспомнила про Сергея… как она могла забыть о нем, пусть ненадолго? Сидит тут в ресторане, объедается, а он, может быть, умирает от голода и холода!
