– Где клиент? – осведомился старичок.
– Вот он, Коптёлыч! – Шатун показал на Сергея. – Смотри не угробь его… он мне живой нужен.
– Обижаешь, Шатун! – Старичок наморщил детский лобик. – Когда это я клиентов гробил? Ты меня со своими громилами не путай! Я работаю аккуратно, интеллигентно, подход у меня психологический! Можно даже сказать, философский!
– Ну, давай, философ, работай!
Старичок подошел к Сергею, улыбнулся ему детской приветливой улыбкой и проговорил:
– Ну, здравствуйте, молодой человек! Как вы себя чувствуете?
– Погано, – честно ответил Сергей.
– Ну, зачем же так грубо! – Старичок покачал головой. – Пока вам не так уж плохо. А вот сейчас мы с вами познакомимся ближе и посмотрим, что можно сделать.
Сергей промолчал, удивленно разглядывая старика.
– Сейчас мы с вами поиграем в одну простую игру. Я вам буду говорить слово, а вы мне – другое, первое, какое придет вам в голову. Только не раздумывайте.
– Это еще зачем?
– Затем, что так хотят старшие товарищи! А раз они хотят… Ну, начнем. Улица…
Сергей угрюмо молчал.
– Ну, я же вам объяснил правила. Я вам говорю слово, вы мне – другое…
Сергей по-прежнему молчал.
Старичок повернулся к Шатуну:
– Попроси его соблюдать правила!
Шатун поднялся, наклонился над Сергеем и, поиграв желваками, проговорил:
– Будешь делать, что тебе сказали, иначе отдам тебя таким людям, что ты пожалеешь, что на свет родился!
– Шатун, – влез тут приземистый, – ну, можно я его…
– Да отвали ты, Шуруп! – рявкнул Шатун.
– Спокойно! – Старичок отодвинул приземистого, наклонился и жесткими пальцами нажал Сергею точку за ухом.
Все тело пронзила мгновенная боль, Сергей застонал.
– Ну что, продолжим? – спросил старичок ласково, когда он отдышался. – Улица…
– Дом, – нехотя ответил Сергей.
– Отлично. Комната…
– Окно.
– Фонарь…
– Снег.
– Свадьба…
– Фотография.
– Тарелка…
– Мясо.
– Шерсть…
– Расческа.
– Серый…
– Волк.
– Змея…
– Трава.
– Гора…
– Море.
– Теснота…
– Пещера.
– Ползают…
– Раздавить.
– Восемь лап…
– Гадость.
– Паук…
– Бежать.
– Ну, видите, как все хорошо и просто? – Было похоже, что старичок искренне обрадовался. – Вот мы с вами и познакомились. Я теперь все о вас знаю.
– Что вы такое обо мне знаете?
– Я знаю о вас самое главное. Знаю, чего вы боитесь больше всего на свете.
– И чего же?
– Да ладно, наш разговор закончен. Переходим ко второй части марлезонского балета. Для начала обеспечим полную неподвижность пациента…
С этими словами он удивительно ловко пристегнул Сергея кожаными ремнями за руки и за ноги к кровати. Затем старик повернулся к Шатуну и попросил:
– Скажи своим ручным дуболомам, чтобы принесли чемодан номер четыре.
Шатун отдал приказ, и через минуту Шуруп принес небольшой чемодан, который он держал на отлете, стараясь как можно меньше с ним соприкасаться.
– Ну вот, молодой человек, приступим… – Старичок открыл чемодан, так что крышка закрывала его содержимое, и достал оттуда небольшой стеклянный ящичек, в котором шевелилось что-то мохнатое и бесформенное.
– Ну вот, молодой человек, начинается самое интересное…
Он поднес ящик поближе, и Сергей увидел, что в нем ползают несколько огромных мохнатых пауков.
Душа у него ушла в пятки. Он вспомнил, как в далеком детстве, в детском саду, подошел к террариуму. Там, в таком же стеклянном ящике, сидел большой мохнатый паук. Маленький Сергей смотрел на этого паука как завороженный и не мог сойти с места.
Вдруг к нему подскочил главный детсадовский хулиган Северюхин. Северюхин все время издевался над Сережей, доставал его по-всякому. И сейчас он внезапно схватил паука поперек брюшка, вытащил из террариума и засунул Сергею за ворот рубашки.
Мохнатые лапы заскребли по животу.
Это было так страшно и омерзительно, что Сергей едва не умер. То есть на какое-то время он почти умер, во всяком случае, он потерял сознание…
С тех пор он не выносил пауков. Даже самых маленьких. При виде безобидного крошечного паучка, который тихо плел свою паутину в углу, поджидая зазевавшуюся муху, у Сергея в ушах начинали забивать сваи, и к горлу подступала тошнота.
И вот сейчас мерзкий старик сдернул с него одеяло и поставил на живот Сергея стеклянный ящик с пауками.
У Сергея пересохло во рту, сердце заколотилось, как целый ансамбль японских барабанщиков.
– Уберите это! – прошептал он умоляюще.
– Нет, молодой человек! Сначала вы скажете все, что хочет знать старший товарищ. А потом я это, может быть, и уберу. Очень может быть. А иначе – я выдвину нижнюю стенку ящика, и пауки выползут прямо на ваш живот…
Сергей покрылся холодным потом. Он представил, как мохнатые лапы заскребут по его беззащитной коже… пока между ним и пауками была хотя бы тонкая преграда, тонкая стеклянная стенка, но если мерзкий старик ее уберет…
– Только не это! – вскрикнул он неожиданно тонким голосом. – Все, что угодно, только не это!
– Ну что, теперь ты готов серьезно поговорить? – проговорил Шатун, выдвинувшись из-за спины Коптёлыча.
– Готов… готов… я заплачу тебе, сколько ты скажешь… пусть будет пять лимонов…
– Э, нет! Я же говорил тебе, что счетчик тикает! Это раньше было пять, а теперь уже восемь.
– Хорошо, хорошо, восемь! Только пусть он уберет это… пусть сейчас же уберет…
– Вот как ты заговорил! На все согласен! А вот скажи мне, где ты возьмешь эти восемь лимонов? На дереве они не вырастут! Не тот у нас климат. Сейчас Коптёлыч уберет своих зверюшек, и ты сразу успокоишься и возьмешь свои слова обратно, заноешь, что у тебя таких денег нет и взять их неоткуда.
– Нет, я отдам! Я знаю, где их взять!
– И где же?
– У моей жены! – выдохнул Сергей.
Он держался, он держался, понимая, что жена – его последний шанс. Но это сильнее его. Теперь все кончено.
– Вот как? Мы, оказывается, женаты? Это что-то новое!
