– Да зачем? Пойдем к тебе, если это правда близко.
– Ко мне? – Андрей оживился. – Конечно, близко! Совсем рядом, вот тут, за углом!
Они немного прошли по Большому проспекту, свернули, подошли к железной двери подъезда. Андрей открыл ее ключом-таблеткой, пропустил Нику вперед.
Его квартира была на втором этаже.
– Ты только не обращай внимания, – засуетился Андрей, едва они вошли в прихожую, – тут не убрано… тут беспорядок… я не знал, что ты придешь… если бы знал, я бы прибрался…
– Да ладно, все вполне прилично! – отмахнулась Ника.
Квартирка была небольшая, но довольно чистая, во всяком случае, находиться в ней было гораздо приятнее, чем в той берлоге, куда привезли Нику из аэропорта. Андрей провел Нику в скромно обставленную гостиную, торопливо задвинул ногой под диван потертые тапочки.
– Посиди пока здесь, я сейчас кофе сварю… или, может быть, ты хочешь чаю?
– Можно кофе, если есть. И достань ту шкатулку.
Андрей выдвинул ящик комода, вытащил оттуда резную шкатулку, поставил ее на стол и ушел на кухню. Оттуда донесся какой-то грохот и приглушенное ругательство, потом наступила тишина.
Ника подошла к столу, взяла шкатулку в руки, осмотрела.
Всю поверхность шкатулки покрывали сложные узоры, посреди крышки была какая-то надпись, выполненная изящной восточной вязью.
Ника попыталась открыть крышку – но не нашла ни защелки, ни замка. Она повертела шкатулку так и этак, но не смогла ее открыть.
С кухни появился Андрей с медной джезвой в руках. Он поставил на стол две чашки, разлил кофе, вопросительно взглянул на Нику.
– Не знаю, как ее открыть, – пожаловалась та.
– Ну, давай выпьем кофе, может, какая-то мысль придет в голову.
Ника улыбнулась, взяла чашку.
Она почувствовала удивительный покой. Здесь, на съемной квартире Андрея, она и правда чувствовала себя как дома – не то что в той квартире, где все было не тем, чем казалось, где от чашки чаю можно было заснуть…
Господи, да хватит уже вспоминать про тот ужас! Свекрови уже и на свете нет, а с Сергеем она разберется. Он же трус, так что не станет искать лишних проблем на свою голову. Деньгами небольшими от него откупиться, да и забыть про все…
Вдруг кто-то позвонил в дверь квартиры.
– Ты кого-то ждешь? – испуганно проговорила Ника.
Ей пришло в голову, что Сергей все-таки выследил ее.
– О черт! – Андрей страдальчески поднял глаза к потолку. – Опять он! Будет звонить, пока не открою!
– Он? Кто это – он?
– Да сосед мой! Рядом квартиру снимает и то и дело ко мне ломится – то чего-то попросить, то посоветоваться…
В дверь уже не только звонили, но и стучали.
– Подожди, сейчас я его выпровожу…
Андрей вышел в прихожую, щелкнул замком – и почти сразу в гостиную, толкая перед собой упирающегося Андрея, ввалился смуглый парень в коричневой кожаной куртке.
– Мне сейчас некогда… – бормотал Андрей. – У меня гости… ты же видишь…
– О, у тебя дэ-вот-чка! – радостно воскликнул незваный гость, увидев Нику. – Будэм знакомиться! Меня зовут Кемаль… я изучать русский язык… я приехать из Турция… а как тэбя зовут?
– Кемаль! – попытался пробиться к нему Андрей. – Говорю же – мне некогда!
– Я понимать! – Кемаль прижал руки к груди. – Ты с дэ-вот-чка… ты только отвечать на один вопрос – и я уходить…
– Ну, какой еще вопрос? – простонал Андрей, обменявшись с Никой выразительным взглядом.
– Я тоже познакомиться с дэ-вот-чкой, отчень красивый дэ-вот-чка, только когда мы с ней прос-чались, она сказала такое, что я нэ понять… вот здесь я записать… – Кемаль достал из кармана листок и с выражением прочитал: «Сдэлай так, чтобы я тэбя отчень долго искаль и никогда нэ нашель…»
Кемаль поднял голову, взглянул на Андрея:
– Я отчень хорошо знает русский язык, но я не понимать… что она хотеть – играть со мной в ролевые игры? Я знаю ролевые игры, я уметь играть…
– Нет, не то, – осторожно ответил Андрей, чтобы не рассмеяться. – Эта девушка хотела тебе сказать, что больше не хочет с тобой встречаться.
– Не хотеть? – воскликнул Кемаль. – Как это – не хотеть? Я ей все, что она хотеть! Я ей из Турции платья привозить, шелковый шарф привозить, кофта привозить, красивый бусы привозить, шкатулка привозить, вот как эта… – Он показал на шкатулку, стоящую на столе. – Турецкий шкатулка хороший… что еще этот русский дэ-вот-чка надо?
– А это тоже турецкая шкатулка? – спросила Ника, заинтересовавшись его словами.
– Турецкий, турецкий! – подтвердил Кемаль. – Вот ведь, на ней по-турецки написано…
– А что на ней написано?
– На ней написано – нажми один раз на узун, три раза на мерхаба и два раза на араба…
– А что это такое – узун, мерхаба?
– Узун, мерхаба, араба – это турецкие буквы… как это сказать? Они так называться в альфабет…
– В алфавите! – догадалась Ника.
– Да-да, в алфавите!
– Как у нас раньше были аз, буки, веди… – проговорил Андрей.
– А где здесь эти буквы? – не отставала от Кемаля Ника.
– Ну вот. – Кемаль показал на буквы в надписи. – Это – узун, это – мерхаба, это – араба…
– Спасибо! – искренне проговорила Ника.
– А теперь иди-ка ты домой и сделай так, чтобы мы тебя очень долго искали! – добавил Андрей.
– О, теперь я понимать! – усмехнулся Кемаль. – Ты говорить мне «до свидания!».
Едва дверь за ним закрылась, Ника бросилась к столу, где стояла шкатулка.
– Как он сказал – один раз нажать на узун, три раза на мерхаба и один раз на араба?
– Вроде бы два раза на араба…
– Надо было записать, пока он не ушел!
– Я и так едва его выпроводил!
Ника нажала на те буквы, которые ей показал Кемаль. Внутри шкатулки что-то щелкнуло, и она открылась.
Под крышкой, на подкладке из красного шелка, лежал сложенный вчетверо листок пергамента.
Ника почувствовала укол разочарования.
Она думала, что найдет в шкатулке какую-нибудь удивительную драгоценность – бриллиантовое колье, или браслет с изумрудами, или, на худой конец, перстень с огромным сапфиром, а тут всего лишь старая, потертая бумажка.
Но потом она подумала, что если ее отец, богатый и влиятельный человек, приложил такие серьезные усилия, чтобы спрятать эту шкатулку с ее содержимым и передать эту шкатулку ей, своей дочери, – значит, это не простая бумажка, а что-то очень важное… Опять же Юлия Милановна… человек, можно сказать, жизнью за это заплатил…
