– Весь в вас, отец. Мне жаль, что я был с вами резок, но отказываться от своего бизнеса я не собираюсь. Мне нужно позаботиться о благополучии своего рода, а не зависеть от старых упрямых пней… – Джей ухмыльнулся, видя багровеющее лицо родителя, и добавил: – Вроде дядюшки Гарри.
– Гарри?! – Лорд Руперт выдохнул, его лицу вернулся естественный бледный цвет. – Ты прав, сын мой. Гарри – редкостно упрямый пень. Только представь, он…
Джей примерно с полчаса выслушивал, как дядюшка Гарри обозвал суку из последнего помета криволапой засранкой только потому, что та обмочилась ему на штаны, и усомнился в непревзойденных охотничьих качествах лучшего производителя. Почему бы и нет? Отцу, в самом деле, давно пора переключиться с бизнеса на любимое дело.
– Гарри обещал в приданое за Камиллой самого Олоферна Шестого! Ты же понимаешь, мой мальчик, упустить такой шанс невозможно! Я уговаривал старого пня целых четыре года!
– Святые каракатицы! – Джей едва удержался, чтобы не прикрыть глаза ладонью. – Отец, вы что, продали меня за какого-то кобеля?
– Не продал, а договорился о дружеском обмене, – насупился лорд Руперт.
– А, производителя на производителя, – кивнул Джей.
– Именно! Я знал, ты у меня умный мальчик, ты поймешь. Что ж, значит дело решенное. Дай руку, Джеймс, помоги отцу подняться. У нас всего три часа до визита к Гарри, а я все еще валяюсь на этой чертовой койке.
Вот тут Джей не удержался, зажмурился и потряс головой. В ней не умещалось, что отец все это говорит всерьез. Жениться на Камилле даже не ради слияния компаний, а ради того чтобы отец получил породистого кобеля для своей псарни?! Святые каракатицы. Истинно аристократический бред.
– Я предлагаю вам другую сделку, отец. Гораздо более выгодную, потому что вы получите еще и внуков.
– Я и так их получу! Камилла достаточно породиста…
– Чтобы стать отличной производительницей для кого-то другого. Я на ней не женюсь.
– Джеймс!
– Так вы хотите этого чертова Олоферна Шестого, или нет?
– Джеймс, как ты разговариваешь с отцом?!
– Как вы меня учили, отец. Итак, вернемся к делу. Вы получите лучшего кобеля Британии…
– И Шотландии! – упрямо вклинился лорд Руперт.
– Ага, и Шотландии, – согласился Джей, – свободу от всех обязательств по бизнесу и в перспективе внуков. Взамен – вы будете любить и уважать мою невесту, будущую леди Карлайл.
– Какую еще невесту? Ты что, сделал щенков какой-то девице?
– Во-первых, не щенков, а ваших внуков, милорд. Во-вторых, не какой-то девице, а красивой, образованной и умной леди. Ее зовут Рейнбоу.
– Рейнбоу, значит, – понимающе хмыкнул лорд Руперт. – Ты что, вздумал привести в наш дом хиппи?
– Истинную леди и талантливого драматурга, отец. И, в-третьих, над вопросом о ваших внуках мы работаем. Но если вы будете вести себя с ней, как старый упрямый пень… то есть как дядюшка Гарри… Боюсь, внуков вам не будет. Видите ли, отец, она упряма, как все Пембертоны.
– Так-так. Джеймс. Ты что-то путаешь. У Пембертона нет ни дочери, ни внучки.
– У младшего Пембертона, вы хотели сказать, отец. У старшего, капитана британский ВВС – есть. Правнучка. И я намереваюсь жениться именно на ней.
– Откуда она взялась, Джеймс? Старший Пембертон погиб во второй мировой, о чем ты прекрасно знаешь.
– Не погиб, а попал в плен, а затем к русским. И у них остался. Вы же сами сто раз говорили, что социалистические взгляды до добра не доводят, не так ли? Вот и довели до гражданства СССР. Зато у него чудесная правнучка. Рыжая, как все Пембертоны. И она не хиппи. Она буддистка.
– Буддистка… Боже мой, за что?! Ты с ума сошел, Джеймс!
– Олоферн Шестой, милорд, – склонил голову Джеймс, констатируя родовой признак Карлайлов: отсутствие здравого смысла как такового.
– О боже. Что скажет леди Мелисса?! Ты совершенно не думаешь о чувствах матушки! – схватился за последний аргумент лорд Руперт.
– Ну что вы, отец. Матушка так вас любит, что ради вашего счастья в лице Олоферна Шестого готова смириться с моим неразумным выбором невесты. Только ради вас, отец.
* * *
Вот как-то так Джеймс и оказался на приеме у дядюшки Гарри. На приеме, посвященном его помолвке с леди Камиллой. Лицом к лицу с Рейнбоу – она шла к нему, держа под руку своего чертова супруга, и не узнавала своего сэра Бизона в упор. Пока не узнавала. А он…
Он боялся чуть ли не впервые в жизни. В его плане все было идеально. Все было продумано и просчитано. Все, кроме реакции Рейнбоу.
Он собирался ей все рассказать. Начиная с того, что он – лорд Карлайл, миллионер и наследник миллиардов, и заканчивая тем, что никакой помолвки с Камиллой на самом деле нет, а женится он только и исключительно на Рейнбоу, она же Лиз Пембертон, и плевать, что она целых четыре года была миссис Одоевски.
Несущественная мелочь. Он даже отцу с матерью этого говорить не стал. А то мало ли, у отца снова откроется язва.
Но вот беда, он так и не смог ей дозвониться. Ни с какого номера. Ее телефон был тупо выключен. Единственное, что он смог – это дать поручение Барри выяснить, что же такое у нее случилось, и начать с записей телефонной прослушки, благо все мобильные операторы хранят записи всех звонков и сообщений минимум за последнюю неделю. Незаконно? Плевать. У Сая осталось достаточно связей в его неназываемой конторе, чтобы эти записи добыть.
Сам же Джей за пару часов до начала приема созвонился с заклятым приятелем.
– Что, Гровер, ты все еще настаиваешь, что Карфаген должен быть разрушен? Тьфу, та развалина в Суррее должна принадлежать тебе?
– Никак в Карлайлах проснулась совесть? Грядет конец свет.
– И не надейся. Она спит в самом надежном швейцарском сейфе со времен Вильгельма Завоевателя. Но у меня есть предложение.
– Если поддержать тебя в драчке с Данишем, то мне это невыгодно.
– Ну что ты, драться с дядюшкой как-то неспортивно. Да и невежливо. То ли дело сделать ему маленький сюрприз.
– К делу, Карлайл. Сколько ты хочешь за поместье?
– Лучшего кобеля дядюшки Гарри, Олоферна Шестого, и девяносто процентов цены, которую ты давал на той неделе.
– Кобеля?.. Сумасшедшие собачники! Ладно. Кобеля и семьдесят процентов.
– Восемьдесят пять, и кобеля я хочу получить сегодня.
Сошлись на семидесяти пяти и кобеле завтра. Джей из принципа не уступил больше, хотя рад был избавиться от дорогой сердцу конкурента развалины хоть даром. Даже приплатил бы, чтобы не тратиться на ее содержание! Но фамильное отсутствие здравого смысла не позволяло так просто расстаться со случайно приобретенным чужим сокровищем.
И теперь Джею было чертовски интересно, что Гровер предложил Данишу за кобеля, и как Даниш будет юлить и выкручиваться на тему приданого своей дочери. Судя по тому, как дядюшка отводил взгляд, с Гровером он уже договорился.
