– Мне нравилась такая жизнь. Я любил ее и хотел для нее всего самого лучшего.
Джеймс искренне любил мою мать. Это было ясно как день. Почему же мама предпочла его забыть? Что такого могло произойти, отчего она вела себя так, будто его не существует?
– Почему мама сбежала? Она же была еще совсем юной.
– Ей только исполнилось семнадцать. Прошло три месяца… – Он отвернулся. – Случилась ужасная ссора, и мы не разговаривали несколько дней. Однажды я просто пришел домой с работы, а все ее вещи исчезли. – Он сделал глоток. Я терпеливо ждала продолжения. Нервы были натянуты как струна. Я грызла ноготь, а сердце билось с чудовищной силой.
– Я даже не представлял, куда она могла отправиться, никто ничего не видел. Я работал полный день и не мог просто так взять и пойти ее искать. А еще я верил, что она вернется. И когда этого не произошло, каждый выходной тратил на поиски. Я прочесал всю Ирландию вдоль и поперек. Я подавал объявления в газеты, постоянно опрашивал ее друзей, но никто ничего не слышал. Она будто растворилась.
Я чуть придвинулась к нему.
– И все? Вы так ее и не нашли?
Он запрокинул голову, выпивая остатки алкоголя залпом и ненадолго прикрыл глаза.
– О нет, я нашел ее в полном порядке. Через несколько лет. Вы уже жили тогда в графстве Уотерфорд.
Позвоночник словно парализовало, когда я вспомнила наш прошлый дом, но Джеймс не заметил моего замешательства.
В его глазах блеснули непролитые слезы.
– Она ничего мне не объяснила. Да и уделила от силы пять минут. Была такой безразличной.
Он помотал головой, будто прогоняя воспоминание. Его дыхание участилось.
– Сказала держаться от нее подальше. Что она не хочет меня больше видеть.
– Но почему? Почему она так сказала? В этом нет никакого смысла, – удивилась я, продолжая сверлить его взглядом. Он точно должен знать, в чем дело. Единственная сестра, единственная семья никогда не вычеркнет тебя из жизни без веской причины.
– Не знаю, что ты хочешь услышать, Фэй. Она никогда ничего не объясняла. Лишь сказала, что счастлива замужем и оставила прошлое позади. Она даже о тебе не сказала ни слова. – Джеймс смотрел в пустой камин, пока пересказывал эту историю.
Я сгорбилась на стуле, когда волна отвращения вдруг окатила меня с головы до ног.
Джеймс коснулся моего колена:
– Это не то, что ты думаешь. Она защищала тебя. От меня.
Я нахмурилась, пытаясь понять, что он имеет в виду.
– Я рассказал, что у меня жена и дети, она видела, что я предан своей семье. Тройняшки тогда еще не родились, Алекс только вернулась к работе после рождения Кэлвина – бизнес взлетел, – а я сидел дома с детьми. Отец-домохозяйка. Мы не знали, что делать со всеми этими комнатами, и я предложил ей переехать, снова стать семьей, но она отказалась.
Он опять закрыл рукой рот и сник. Я видела, насколько трудно ему второй раз переживать это, но жажда подробностей перевесила чувство вины. Джеймс вскоре вернул себе самообладание.
– Алекс – единственный ребенок в семье, и, хотя у нее много родных, ты единственная девочка. Сирша понимала, что, если я узнаю о тебе, то не оставлю этот факт без внимания, и ничего не сказала.
Он встал и налил себе еще выпить.
– И все равно назначила вас моим опекуном?
Что-то в этой истории не складывалось.
– Предполагаю, она решила, что это меньшее из двух зол.
Я подняла голову.
– Она знала, что я тебя не брошу, и не хотела, чтобы ты была одна.
Я сплетала и расплетала пальцы. Запутанный клубок эмоций словно тяжкий груз теснился в груди. Я машинально накрутила прядь волос на палец, пытаясь разобраться в своих чувствах.
– Ты напоминаешь мне ее. Она тоже так делала. – Он указал на мой локон, и я остановилась. Джеймс сделал еще глоток. Воздух хоть от сгустившихся эмоций, казалось, можно было резать ножом, и я уже пожалела, что задавала вопросы.
Да и вопросов, на самом деле, только прибавилось.
Поставив пустой стакан на стол, он открыл один из фотоальбомов и перелистнул несколько страниц.
– Вот последнее фото, где мы вместе. – Он показал мятый снимок, зажатый в уголках страницы. Стало трудно дышать. Я будто смотрелась в зеркало. У мамы были ярко-рыжие волосы, и я машинально коснулась своих.
– Ей нравилось экспериментировать с волосами, я всегда давал ей часть своих с трудом заработанных денег, чтобы она могла попробовать что-нибудь новенькое.
Задумчивая улыбка смягчила черты его лица.
Мы переворачивали страницы в полной тишине. Поначалу он объяснял мне обстоятельства каждой фотографии, рассказывал истории, связанные со снимками, но с каждым разом говорить становилось все тяжелее, пока он и вовсе не замолчал. Меня тоже захлестнул внезапный прилив горя. Эта потеря тяжким грузом лежала на душе Джеймса, и горевал он гораздо дольше, чем я.
Мне всегда казалось, что мама как открытая книга. Да, иногда она замыкалась в себе, но я думала, что это из-за слишком болезненных воспоминаний о пожаре, унесшем жизни ее родителей. Она убедила меня в том, что осталась совсем одна, но это оказалось ложью. Джеймс заботился о ней. Зачем она скрывала от меня эту часть своей жизни? И знал ли папа? После всего, что выяснилось на этой неделе, я уже ничему не удивлюсь. Мое горе теперь отягощалось мыслью о том, что я вовсе не знала маму. Потому что та мать, которая так сильно меня любила, никогда не врала бы о таких важных вещах.
Но она именно так и поступила.
И я желаю знать, почему.
Глава 9
Громкий шум снаружи отвлек нас. Джеймс подскочил и стремглав вышел из кабинета выяснить, что произошло.
Я последовала за ним, замедлив шаг и раскрыв рот от того, что предстало перед моими глазами.
– Нам необходимо поговорить с вашим отцом, – произносит мускулистый полицейский в черной форме. Его внушительная ладонь покоится на плече Кента, руки которого сцеплены за спиной. Китон кивает брату. Кэлвин подпирает стену, не в силах сдержать смех. Джеймс слетает по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.
– Что ты натворил в этот раз? – в раздражении орет он.
– Да как обычно, – развязным тоном отвечает Кент.
– Мистер Кеннеди, сэр, – вмешивается офицер, – вашего сына снова поймали за кражей в магазине. В этот раз руководство магазина настаивает на принятии мер, нам придется забрать Кента в участок для официального оформления.
– Спасибо, что зашли, офицер Хэнкс. Я последую за вами на своей машине. – Джеймс хватает ключи и говорит Кайлеру: – Сообщи маме. – А затем уходит, с силой захлопнув дверь.
Затем три брата повернулись и посмотрели на меня. Я облокотилась на перила.
