– Как жалко, что ты не хочешь побыть у меня моделью.
– Я немного тяжеловата для модели, да и разве не нужно быть высокой, чтобы ходить по подиуму?
Я протянула руки за платьем.
– Для подиума ты низковата, а вот для каталога – в самый раз. – Она присмотрелась. – Да еще загорелая, с красивой фигурой! Просто идеальна для съемок нашей последней коллекции. Уверена, что не хочешь? Всего один снимок. – Она с надеждой посмотрела на меня.
На этот компромисс я уж точно не могла пойти.
– Я худшая модель в мире, честно. Нескладная, застенчивая. Совсем не такая, как вам нужна.
Она махнула, чтобы я подняла руки, и натянула платье мне через голову.
– Чудесно, Фэй. Не поддавайся на мои провокации, иногда я слишком назойлива. Мальчики постоянно дразнят меня за это.
– Вы просто любите свою работу, только и всего. Это же превосходно.
Мягкая шелковая ткань заскользила по коже, приятная и легкая как перышко. Алекс дополнила образ широким черно-золотым поясом и чуть подвернула ворот, чтобы открыть плечи. Пока я любовалась отражением в зеркале, она прошла в гардеробную. Она права, платье было сшито специально для меня – подчеркивало каждый изгиб, элегантное, дорогое, с легким намеком на сексуальность.
Я распустила волосы, и они волнами легли на плечи. Алекс улыбнулась, вернувшись с парой туфель, которые я надевала на вечеринку той ночью, и золотым клатчем. Я обула их и в восхищении взглянула на себя в зеркало. Очень по-взрослому.
– Ты красавица, – воскликнула Алекс, и в ее глазах я заметила… гордость. – Я обожаю сыновей, но всегда хотела девочку. Владеть такой компанией и совсем не иметь возможности разделить свое дело с дочерью!..
В ее глазах вновь появилась тревога, а я словно окаменела в ожидании продолжения. Я не смогу стать ни дочерью, ни воплощением ее давней несбыточной мечты.
– Я не пытаюсь заменить тебе мать, – сказала Алекс со всей искренностью. Никто бы не смог этого сделать. Но я бы хотела быть твоим другом. – Она с надеждой улыбнулась. – Иногда уровень тестостерона в доме зашкаливает, и я просто нуждаюсь в женской компании. – Ее глаза остались печальными, несмотря на улыбку.
Я понимала, что Алекс и правда нуждается в друге, да и сама не могла похвастаться кучей друзей. Из всех возможных сценариев развития наших отношений этот нравился мне больше всего.
– Конечно, я не против.
– Замечательно, я так рада! Ты милая девочка, так что не позволяй никому и ничему изменить себя, – широко улыбнулась Алекс и вышла, чтобы поторопить остальных.
Я поспешила закончить сборы. Ее слова помогли мне преодолеть нервозность. Надеюсь, когда я сообщу свою новость, Алекс все еще будет хотеть со мной дружить.
Громкий стук в дверь оторвал меня от раздумий.
– Тук-тук, кузина. Можно войти? – Это был Кэлвин.
– Ты быстро учишься, – подмигнула я, впуская его в комнату. – Застегнешь? – Убрав волосы на одну сторону, я повернулась спиной, приложив к шее традиционное ирландское ожерелье Кладда из золота с изумрудами, чтобы Кэлвин застегнул замок.
– Спасибо.
Он поцеловал меня в щеку.
– Тебя хочется как следует оттрахать. Кстати, классный цвет волос.
– Отлично, я именно этого и добивалась, – скривилась я.
– Да это лучший комплимент, чтобы ты знала. – Он протянул мне руку.
– Тебе стоит поработать над искаженными моральными установками. – Я взяла его под руку и усмехнулась.
На Кэлвине были модные черные брюки и синяя рубашка.
– А твоя мама не шутила насчет дресскода.
– Нет. Место конечно, довольно претенциозное, но за еду и вид я готов убить. Тебе понравится.
Когда мы пришли, остальные уже собрались в холле. Все были одеты формально, но выглядели по-разному. Неудивительно, что эти Кеннеди везде производят фурор. Поразительная семья.
Китон присвистнул, увидев меня.
– Секси! – Он дал мне пять, и я рассмеялась.
Джеймс строго посмотрел на сына, и тот отошел, подняв обе руки в свою защиту.
– Фэй, ты просто умопомрачительна! – Кажется, Джеймс пребывал в легком шоке, когда подошел меня поцеловать. Он тоже был одет стильно и, самое главное, по возрасту.
Кеану одобрительно подмигнул, а Кент посмотрел так, словно ему было ужасно скучно от всех этих разговоров. Кайлер старательно избегал моего взгляда, будто я была невидимкой. Терпеть не могу, когда сердце начинает вот так стучать в его присутствии! На нем была приталенная черная рубашка, обтянувшая каждый мускул на груди. Образ завершали черные брюки и туфли. И что бы он ни сделал, от него все равно исходила сексуальность, которой было трудно сопротивляться. Между нами сгустилось привычное напряжение, и я лишь надеялась, что никто не замечает этого опасного притяжения.
Как бы Кайлер ни противился химии между нами, он тоже чувствует связь. И нарочно пялиться в окно, игнорируя меня, – не выход.
Пока Макс вез нас в ресторан, почти все молчали. Тот располагался на верхнем этаже шикарного отеля с видом на бухту Бостон. Кэйден и Кэйвен уже ждали всех за столом, у окна с захватывающим видом на залив и ближайший элитный район.
Кэлвин сел слева, а Китон справа от меня. Кайлер – в другом конце стола. Весьма неудачно, потому что он оказался как раз напротив меня. Зато мне стало легче наблюдать за ним, пока он не смотрит. Я не собиралась пялиться как преданный щенок, но, видимо, у моих глаз были свои планы. И каждый раз, когда взгляд фокусировался на нем, я мысленно умоляла свое тело сосредоточиться на семейном ужине.
– Что происходит между вами с братом? – шепотом спросил Кэлвин, намазывая масло на хлеб.
– Абсолютно ничего. – Я сделала глоток воды.
– Ага, расскажи кому-нибудь другому. Поэтому вы постоянно пялитесь друг на друга, когда думаете, что никто не видит? – нахально подмигнул он.
Я почти прижалась губами к его уху:
– И он тоже пялится?
Взгляд Кэлвина оживленно вспыхнул.
– Я знал! Значит, ты втюрилась.
– Ой, заткнись. Он мне вообще не нравится, хватит нас сватать или чем ты там занимаешься.
– Я занимаюсь тем, что констатирую факты. И в таком случае будь осторожна – родители не должны про вас знать. Им это не понравится. Особенно папе.
Как будто я и сама не понимала, к чему приведут отношения с кузеном. Репутация для Кеннеди – важнее всего. И это становится все более очевидно. Образ семьи напрямую отражается на бренде, который они так бережно развивали, и я понимаю, что на карту поставлено больше, чем просто слухи в обществе.
Сердце упало от осознания того, что мы с Кайлером никогда не смогли бы проявлять свои чувства публично. Может, это и было причиной его грубого поведения.
