– Знаете что, Жанна. Вам не кажется, что мы с вами похожи? – вдруг она посмотрела на мою девушку.
– Нет, не кажется. Мы совершенно разные.
– О, это точно. Я феминистка и защитница женских прав. А вы кто? Придаток к Митчеллу? Вам не хочется самостоятельности? Или вы всегда готовы быть на вторых ролях?
– Вы феминистка? – Жанна нахмурилась. – Знаете, я тоже всегда считала себя феминисткой. Считала, что нужно считаться с выбором человека. Если он или она хочет быть «придатком», то это его или ее выбор. Осуждать, а уж тем более оскорблять, как мне кажется, не в моем праве. А вы не феминистка. Вы мужененавистница… Почему столько ненависти к Митчеллу? Чем он заслужил?
– О, что за глупости! Никакой ненависти! Мне просто его жаль.
– Жаль? Поэтому вы оскорбляете? Вам жаль человека и вы его оскорбляете… Знаете, мне кажется, хотя опять же не буду доказывать, что моя версия это правда в последней инстанции… Так вот мне кажется, что вам не жаль его, у вас просто какая-то злость и неприязнь к нему. Возможно на то есть причины. Но не это главное. Главное, что вы, как политик, до сих пор не можете справиться со своими эмоциями. А значит вам вряд ли выиграть место в Сенате, – произнесла она равнодушно, заставив мгновенно стать пунцовой от злости Аманду.
– Извините, мне нужно поговорить с другими гостями, – натянула она искусственную улыбку и покинула нас.
– О, Жанна, ты моя героиня! – засмеялся. – Ты поставила эту стерву на место. Мне, как мужчине, всегда это было сложно.
– Ты влюблен в нее? – посмотрела в мои глаза…
Да так посмотрела, что я не мог обманывать.
– Когда-то был, но сейчас нет. Сейчас я влюблен в другую.
Но она опустила грустный взгляд.
– Погоди! Я же в тебя влюблен.
– Митчелл… Я не могу. Извини, – вдруг пошла к выходу.
Нагнав ее, взял за руку, стараясь утянуть к своей машине.
– Поехали ко мне?
– Митчелл. Я не могу! Мне кажется, я совершаю ошибку. Ты очень непостоянный мужчина. У тебя было столько девушек! Твой интерес ко мне на неделю-две… А потом я, так же как та сумасшедшая, буду выжидать тебя у твоего дома. Или как эта, замечу, будущая сенаторша, буду ненавидеть тебя из-за того, что разбил мне сердце.
– Ты про Аманду? – засмеялся.
– Она в меня никогда не была влюблена. Мне кажется, она лесбиянка. Ты слышала ее риторику.
– Мне предлагают работу в Лондоне по профессии. Я смогу встать на ноги, смогу заявить о себе. А с тобой, к сожалению, я как на раскаленных огнях. Я все время переживаю, что ты увлечешься кем-то еще. И ты пошел в политику… А политики они те еще ловеласы… Взять хотя бы Клинтона, – усмехнулась.
– Клинтона? Ты меня с ним сравнила? Лестно конечно, когда тебя сравнивают с бывшим президентом. Но я не такой.
– Ну или Трамп. Он же тоже тот еще гуляка!
– Жанна, не усложняй! Мы же только начинаем отношения! – почувствовал, как голова начала гудеть.
От этих вопросов я всегда приходил в ярость. Лиза, Оливия, Саманта, Хелен… Жанна… Все задают одни и те же вопросы. Все требуют серьезных отношений и намерений. Я не могу дать больше того, на что сам рассчитываю. Куда она торопится! Я уже сказал, что помогу с работой. Мы можем начать жить вместе. А там все само и сложится. Кто сказал, что я не буду верным? Это лишь ее догадки! С чего она решила, что я гуляка?!
– Мне кажется, ты не справедлива и ставишь ярлыки, – все же усадил ее в свою машину и сел за руль.
– А мне кажется, ты слишком несерьезно относишься к отношениям.
– Откуда такие мысли?
– Митчелл, скажи, пожалуйста, тогда в магазине ты заскочил за презервативами, когда был на свидании?
Вопрос-дилемма… Ответ она уже знает. Но говорить правду очень не хочется. Да, Жанна, зашел купить презервативы, чтобы жахнуть свою подружку, но увидел тебя и сразу влюбился… Причем не просто влюбился, а был очарован твоим сходством с Амандой. Да, ты права, я мудак…
Только прокрутив всю ситуацию в голове, понял, как она будет выглядеть вслух.
– С Лизой у нас не было серьезных отношений. Так просто… Секс, – произнес, глядя на изменения в мимике Жанны.
Она хмурилась, сжимая губы. То ли это была злость, то ли скорбь. Понять с профиля не мог.
– Но когда я увидел тебя, у меня в душе сразу вспыхнула… страсть… любовь.
– Так любовь или страсть? – усмехнулась.
– А разве есть разница?
Жанна посмотрела прямо в глаза.
– Конечно! Разница есть! Страсть это не любовь. Это использование человека в свою угоду. Любовь это когда ты отдаешь, ничего не требуя взамен.
– А я разве от тебя что-то требую взамен? – пошел ва-банк.
Я ведь ничего от нее не требовал. Мне с ней хорошо и считаю, ей со мной не хуже. Так зачем все условности и мозгокопание?
– Ты прав… Ты ничего не требовал взамен. Это я требую. Наверное, я хочу слишком много. Ты и так столько уже дал, а мне все мало, – она отвернулась в окно.
На самом деле, к своему удивлению, я ее понимаю. Наше знакомство было не слишком романтичным. Тогда я показал себя полигамным козлом. Но и после во мне она видела много недостатков, в числе которых вспыльчивость, безразличие к чувствам других.
– Поедем ко мне? Или отвезти тебя домой?
– Поехали к тебе! – она закивала.
Радостно улыбнувшись, потянулся ее поцеловать. Настроение немного поднялось, особенно в причинном месте. Вжав педаль газа в пол, погнал к своему дому. Двадцать минут и мы были на месте. Припарковавшись, помог ей выйти. Жанна улыбалась, по всей видимости, она наконец выбила эту дурь из головы. Я же уже распланировал сегодняшний вечер и завтрашнее утро. Если буду вести себя романтичнее, смогу успокоить ее. А спокойна она, спокоен и я.
Зайдя в подъезд, сразу же пошел с ней к лифтам. К нам подскочил назойливый консьерж.
– Мистер Винчестер, приходила та самая дама. Требовала впустить ее. Мы не пропустили! – гордо отчитался.
И кто его тянул за язык? Неужели нельзя было не рубить все это в присутствии Жанны?!
– Хорошо, спасибо, – буркнул и зашел первым в лифт.
Моя прелестница зашла следом.
– Все хорошо? – взволнованно поинтересовался.
– Да, все отлично, – тряхнула своими шелковистыми волосами.
Несколько часов назад я делал ей прическу, наряжал ее… А сейчас хочу снять с нее платье и… испортить прическу, намотав ее себе на руку, чтобы крепко держать, чтобы и мысли у нее не возникло убежать.
