Не могла видеть жениха, боялась изменить собственной выдержке и сказать что-нибудь не то. А сказать очень хотелось.
С каждым днем я все больше и больше убеждалась, что слухи не врали. Сан Венте весьма и весьма непрост, и творящееся в замке с трудом поддавалось объяснению. Да еще эта башня… До сих пор, закрывая глаза, я слышала злосчастный всхлип.
Тайны сводили с ума, заставляя опасаться каждого слова, каждого шага. О боги, и это еще не началась супружеская жизнь! Захотелось тоже зарыдать, как та девица.
К ужину я так же не появилась и не открывала на вежливый стук прислуги. Надеялась, что забудут, оставят в покое. Наивная.
Ровно в восемь вечера потайная дверь моей спальни заскрипела и явила невозмутимого сан Венте с широким подносом в руках.
– Ты не ела, – пояснил граф в ответ на мой изумленный взгляд. – А я решил составить тебе компанию. Тут вино и холодные закуски.
Мужчина прошел к столику, сдвинул в сторону туалетные принадлежности и водрузил поднос.
– Подогреть?
– Что? – Мне показалось или в его голосе звучала забота?
– Тебе подогреть вино? – Он поднял кувшин. – Не знаю, как ты больше любишь.
– Нет, не надо.
– Как хочешь.
Граф наполнил один из фужеров и протянул мне. Внимательно оглядел комнату, вроде бы хотел взять стул, но в последний момент передумал и сел на кровать.
Я покачала головой. Будущий супруг не уставал удивлять. Если он опустится до пошлых намеков, то я окончательно разочаруюсь в жизни.
– Сегодняшняя ситуация заставила немного поменять планы. – Он сделал глоток и бросил на меня странный взор. – Я долго думал и решил, что надо поторопить свадьбу.
– Что значит «поторопить»?
Он встал и, поставив фужер обратно на стол, подошел ближе.
– Мы заключим брак в ближайшие дни.
– Зачем? – Я в смятении отпрянула.
Почему-то в голове верталась только одна мысль: торопить свадьбу – значит приближать судьбу предыдущих графинь.
– Так нужно. – Мужчина схватил меня за талию и резко притянул к себе. – Ты слишком самостоятельна для невесты. Это не плохо, но опасно. Есть вещи, которые могут знать только законные жены.
– Что за глупости!
– Проведем ритуал в самое ближайшее время. И это не обсуждается.
Я закусила губу, стараясь придумать что-нибудь, что позволит отсрочить событие.
– Но ничего еще не готово! Гости, платье…
– Платье наденешь любое, в конце концов, не принципиально. А гости… Те, кому я позволю приехать в замок, могут сделать это в любое время. – Голос сан Венте звучал тягуче, будто паутина умелого паука, который с каждым словом затягивает новую петлю на безвинной жертве.
Сердце билось, как раненая птица, стараясь выскочить из груди, а мозг лихорадочно придумывал новый план. Что делать? Закатывать истерику бессмысленно, брак неизбежен, а любой конфликт лишь ухудшит ситуацию. Значит, надо рискнуть.
– И когда ты хочешь сыграть свадьбу? – спросила я, уже догадываясь об ответе.
– Завтра.
* * *
– Завтра? – я отшатнулась. – Но это слишком рано.
– Почему? – В черных глазах скользнуло удивление. – Чем быстрее сыграем свадьбу, тем быстрее кончатся проблемы.
– Но начнутся новые!
Я прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться. Как же объяснить? Как дать понять, что он не прав?
– Семейная жизнь – это не принуждение, – наверное, мой голос дрожал, но ничего поделать не могла, слишком внезапным оказалось известие, – это осознанный выбор двух людей.
– Не согласен. Семейная жизнь, если уж говорить правду, одно сплошное несчастье, но несчастье, которого не избежать. – Он вернулся к кровати, но, словно передумав садиться, остался стоять посреди комнаты. – Несчастье, которое приносит еще большее несчастье.
– Видимо, именно поэтому ты так настойчиво женишься?
Сан Венте резко развернулся и зашипел:
– А вот это тебя не должно касаться!
– Почему? Именно меня брак касается больше всего! Ты-то вряд ли от него страдаешь.
Мужские губы разъехались в болезненной ухмылке.
– Уверена? – Он опять подошел ко мне и, взяв за подбородок, заглянул в глаза. – Ты должна быть рада свадьбе, почему противишься?
– А чему радоваться?
– Ну как же, ты многое приобретешь от нашего союза. Хочешь богатства? Я способен осыпать тебя золотом. Желаешь получить титул? Будешь именоваться графиней на зависть всем подругам. Могущество? Мои магические силы огромны, сам король просит о помощи, если возникает нужда. Так чем ты недовольна?
– А как же любовь? – спросила я.
– Любовь? А что такое любовь? Слезы в подушку, сжатые кулаки, закушенные до крови губы? Боль в груди, когда тот, кто стал центром твоей вселенной, ласкает другого? Ненависть и пустота, когда сердце разрывается на части? Это та любовь, которую ты жаждешь?
– Нет, о боги, конечно нет! – Я дернулась и тут же была остановлена холодным взглядом.
– Увы, – голос сан Венте прозвучал колко, – я вижу, как ты хмуришься и рвешься прочитать целую лекцию про отношения и чувства. Мнишь себя специалистом, узнав о браке из какого-нибудь глупого дамского романа, но поверь, настоящая жизнь вовсе не такая. В отличие от тебя, я успел прочувствовать семейную жизнь со всех сторон.
Хотелось ответить, но последняя фраза заставила сжать зубы: мужчина был прав, и это ставило жирную точку в нашем разговоре.
– Брачный ритуал проведем завтра, – припечатал он.
* * *
А утром меня разбудила Ирис. Она настойчиво стучала в дверь и не желала уходить, пока я не открыла.
– Милорд нанял вчера еще двух швей из деревни, чтобы к обеду пошить вам платье, – сказала она, широко улыбаясь. – Они интересуются, кружева пришивать арлеонские или комерильские? – Ирис протянула два мотка тончайших кружев.
Я недоуменно похлопала ресницами, пока выдернутый из сладкого сна мозг не понял что к чему.
– Нанял еще двух швей?
– Милорд сказал, что вам очень важно получить платье к сроку. – Служанка смущенно хихикнула и тут же покраснела. – Так какие выбираете, миледи? – Она вложила оба мотка мне в руки.
О боги – я опешила, – они же стоят целое состояние! Арлеонские кружева плелись из паутины гигантского шелкопряда, а комерильские – из тонких, нитеобразных побегов небесной ивы. И то и другое было очень сложно достать. Смельчаки, рискнувшие нырнуть в берлогу к пауку или взобраться на истекающую смертельным ядом иву, редко оставались в живых.
– Если не можете выбрать, швеи придумают, как уместить на платье все сразу, – предложила Ирис, поняв мое замешательство по-своему.
