– То, что не снимается деньгами.
– Проклятье?
– Оно самое. – Княгиня провела пальцем по одному из шрамов, совсем как это делал ее брат. – Чарующее зрелище, правда? Грег перепробовал множество способов, но ничего не помогало, и тогда он обратился к матери-магии… «Лишь когда солнце захочет стать тьмой, все завершится само собой», – словно вспоминая чьи-то слова, процитировала Виталлески. – Ты носительница солнечной крови, девочка, моя последняя надежда.
Я покачала головой.
– Это немыслимо… Вы уверены? Совершенно непонятно, что значит «захочет стать тьмой», но в любом случае можно было просто попросить, я бы… я бы и так…
– Согласилась?
– Возможно.
Княгиня прикрыла глаза.
– Грег посчитал, что так будет правильнее.
– Но почему?!
– Сама догадаешься.
Виталлески замолчала, и в то же мгновенье в зал вошли сан Венте с Филином. Одетые в ритуальные плащи, они выглядели грозно и внушительно.
– Эрина, подойди, – велел сан Венте и тут же добавил: – Пожалуйста. У нас мало времени.
– А если откажусь? – сощурилась я, прекрасно понимая, что сделаю все, что он велит.
– Брачные клятвы не допускают отказа, – подтвердил мои мысли мужчина.
Я встала. Филин указал на требуемое ритуалом место и протянул серебряный браслет со знаком Шейо.
– Пожалуйста, наденьте, миледи.
– Я же его потеряла…
– А я нашел. – Сан Венте подождал, пока полоска с черным солнцем закрепилась на запястье, и кивнул чародею: – Все, начинаем. Милада, приготовься.
Виталлески легла на камень и закрыла глаза.
Как только зазвучали первые слова, я сразу поняла, почему до свадьбы никто не говорил о проклятье – ритуал оказался по-настоящему зловещим. Темные обряды в нашем королевстве запрещены под страхом смертной казни, и сан Венте сейчас подводил меня под виселицу. Впрочем, и себя тоже.
Я слишком далека от магии, чтобы понять, что именно происходило, лишь в какой-то момент княгиня закричала, а из шрамов на ее лице потекла кровь. И вдруг все звуки смолкли. Резко, неожиданно, словно кто-то надел меховую шапку и натянул по самые уши. Виталлески открывала рот и царапала лицо, но я ничего не слышала. Огонь от факелов разгорался все ярче, вынуждая зажмуриться. А когда глаза вновь открыла, обнаружила вокруг сплошную темноту.
– Что случилось?! – нервно спросила я, силясь разглядеть хоть что-то, но, увы, не видела даже собственных ног.
– Все в порядке, так и должно быть.
Из темноты появился сан Венте. Он смотрел устало и спокойно и чего-то ждал…
А потом вдруг прислушался и кивнул.
– Что? Что ты слышал? – Я нахмурилась. – Почему я ничего не слышу?!
– Ты не маг, – он улыбнулся, но тут же вернул серьезное выражение лица, словно понимая, как неуместна сейчас любая улыбка. – Я должен извиниться.
– Да уж, не мешало бы.
– Мой характер оставляет желать лучшего, но я вовсе не хотел тебя так сильно запугивать.
– Не надо было вообще это делать.
– Надо. Твое согласие на ритуал должно было стать добровольным.
Я презрительно скривила губы.
– Брачная клятва не оставляла выбора.
– Брачная клятва не имела силы, ритуал для Милады, а не для меня. – Он глубоко вздохнул и медленно выдохнул. – Я опять тебя обманул, но это в последний раз.
– Ты… ты…
– Солнечная дева должна была добровольно ступить в ритуальный круг, даже не помышляя о том, что может этого не сделать.
Я распахнула глаза.
– И тебе не пришло в голову, что можно обойтись без угроз?!
– Только два чувства заставляют идти человека против своих принципов: страх и любовь.
– Что же ты не воспользовался вторым чувством? – спросила я и по тому, как дернулась его щека, заранее поняла ответ.
– Меня сложно полюбить, – он растянул губы в бездушной улыбке, – зато легко бояться и ненавидеть.
Мгла вокруг начинала постепенно редеть, кое-где проявляя очертания стен, но ни княгини, ни Филина все еще видно не было.
– Они тоже нас не видят и не слышат. Мы для них в ином мире. – Сан Венте склонил голову набок. – Если ритуал поможет, я дам тебе все, что душа пожелает. Выполню любое желание, клянусь.
– Разбрасываешься клятвами, – пробурчала я, надеясь, что все действительно пройдет хорошо. Развод неосуществим, но если супруг выполнит любое условие, то потребую жить порознь и не вспоминать друг о друге до конца жизни! – Ты очень любишь сестру, раз решился на темную магию.
– Ее шрамы по моей вине.
– О, чем же она тебе так насолила?
– По моей вине, но не моими руками. Просто один человек решил, что проклинать меня уже неинтересно, и выместил злобу на Миладе.
– Жестоко. – Я взглянула вниз и с радостью увидела подол своего платья. Тьмы становилось все меньше.
– Эрина, – голос сан Венте звучал глухо. – Шрамы доставляют огромную боль, каждую ночь они сводят ее с ума.
– О…
– У меня нет никого кроме сестры, Милада единственная, кто любит меня, невзирая ни на что. Ей плевать на внешность, плевать на слухи, она всегда рядом, в какой бы бездне я ни оказался. Ради нее я пойду на что угодно, даже на нарушение запретов короля.
– Понимаю.
Я правда понимала. Сан Венте не такой человек, чтобы разбрасываться своим. А Милада Виталлески была именно «своей». Она принадлежала его роду по крови и по разуму, заменяла ему мать и верного друга. Она была той, кто утирал горькие мальчишеские слезы в далеком детстве, успокаивал после первой любви, внушал желание жить дальше после отвратительных шрамов. Сестра была его семьей. А я… Я была никем. Девчонкой, лишь случайно подходившей под ритуал. О моей жизни он предпочитал не думать.
– А если бы ради княгини надо было кого-то убить, ты бы убил? – Я посмотрела ему прямо в глаза.
– Это все, что тебя интересует?
– По-моему, вполне уместный вопрос. Вот, например, твои жены… они мертвы?
– Да. – Сан Венте не отводил взгляда, но я заметила, как напряглись его скулы.
– Все три?
– Да.
– Звучит вдохновляюще… Но самое страшное – уверена, ты сейчас не лжешь.
Не знаю, на что я надеялась, что хотела услышать? Почему-то казалось, что именно сейчас, пока мы находимся на изнанке мира, пока наша жизнь в руках друг друга, все будет по-другому.
– Их смерть на моей совести, – сказал сан Венте, не давая возможности как-то по-иному осмыслить его слова. – Я отправил их к праотцам.
