– Я знаю, – донеслось в ответ.
Айрис помолчала, прислушиваясь к его спокойному дыханию. Она пыталась догадаться, понять, что Дойл сейчас чувствует.
– Ты любил её? – наконец прямо спросила она.
– Любил. Но это в прошлом.
Айрис кивнула:
– Как и моя любовь к Оливеру.
В распахнутое окно приятно тянуло прохладой. Ветер обдувал влажную кожу.
– Сегодня во время нашего разговора с этой женщиной я словно впервые её увидела, – медленно роняла слова Айрис, размышляя вслух. – До этого Каро Мёрфи была для меня чем-то вроде театральной маски. Так, функция без человеческих чувств. Но сегодня… всё изменилось. Я слушала её и – слышала. Я не могу не понимать, что вас с ней очень много роднит. Недаром молва всё время связывает ваши имена. Это ведь была не просто интрижка? Что же могло произойти такого, что развело вас, сделав врагами? Я думала, это ревность. Думала, из-за Оливера. Но сегодня поняла, что всё было не так.
– Наша ссора случилась гораздо раньше. Она не одобряла многое из того, что я делал. Чёрт! Она ничего из того, что делал я, не одобряла. Считала, что я беру слишком круто. Но при этом не стеснялась пользоваться моим именем как прикрытием и угрозой своим врагам. Я бы не был против, честно. Но когда она возомнила меня чем-то вроде своего цепного пса, возникли первые разногласия. Каро не пожелала понять, что не каждый её каприз может быть исполнен и объявила войну. Помогла моему врагу завладеть моим кораблем и увела часть моей команды. Из-за неё я очень плотно сел на мель.
– Ты не остался в долгу?
– Увы, нет, – пожал он плечами и мускулы задвигались под гладкой кожей словно тугие волны. – Я помог её врагам сдать Каро анадолийским властям. Она выкрутилась и попыталась поквитаться, повесив меня. В этой войне мы оба утратили ту любовь, что когда-то нас соединяла. Вот и вся история. В ней невинных нет И я не благородный герой, и она не благородная дама. Мы квиты.
– Я постараюсь учесть ошибки моей предшественницы и не перегибать палку. Но ты сделаешь для меня одно дело?
– Что за дело то? – хмуро спросил Дойл.
– Возьмёшь на себя обеспечение безопасности Ранерлика? Будешь защищать гавань?
– Буду, – коротко прозвучало в ответ.
– И не сочтёшь при этом, что мы похожи с Каро?
– Нет. Каро желала защиты для себя лично, ты хочешь защитить остров. Это разное.
Дойл поднялся, натягивая на себя штаны.
– Знаешь, что я услышала сегодня, когда говорила с Каро?
– Что?
– Безнадёжность! – поделилась Айрис. – Она считает этот остров проклятым, а всех вас – обречёнными. У обречённых нет завтрашнего дня, они живут одним сегодня. Хочешь знать, что я хочу сделать? Я хочу, чтобы у людей здесь появилось будущее. Вера в то, что завтра наступит. Что им есть для чего дышать, есть за что бороться. Чтобы их страх потерять всё стал завтра чуточку меньше, чем был вчера. Вы все отлично научились выживать, Дойл Райан. А я хочу, чтобы вы научились жить.
– А для воплощения твоего плана в жизнь тебе нужен в партнёры злодей? – с усмешкой, щурясь, проговорил Дойл.
– Я не считаю тебя злодеем. Я верю, что в итоге мы оба хотим одного и того же.
Зарницы уходящего грозового фронта время от времени заливали комнату зловещим серебром.
И тем же зловещим серебром отливали глаза Дойла.
***
– Что значит «сбежал»? Что вы такое говорите? Да вы с ума сошли! – вцепившись с энтузиазмом гончей догнавшей добычу в жёсткий воротник мундира, Айрис трясла принесшего ей дурную весть лейтенанта, сжимая в далеких от нежности, объятиях.
За спиной незадачливого вояки, попавшего в передрягу, маячили судья Арчибальд Грейсвелл и доктор Хэйнс, отводя глаза и пряча взгляд.
– Всё, что от вас требовалось, это просто держать дверь на замке и приглядывать! Вы и с этим оказались не способны справится?! Не верю! Вы все были в сговоре с моим преступным мужем!
– Мы и подумать не могли…
– Молчать!!! Подумать они не могли! – Айрис наконец выпустила воротник полузадушенного лейтенанта из пальцев и упала на стул, судорожно сдавливая виски. – Вы не смогли выполнить ваш долг. Не выполнили мой приказ. В лучшем случае вы всего лишь бесполезны, в худшем… в худшем, господа, вы все изменники.
Айрис хотелось материться и топать ногами, но продолжай она вести себя подобным образом, все решат, что она избалованная девчонка, склонная к истерикам. А это допустить нельзя.
Да, тяжела корона.
Сколько раз, наблюдая за действиями отца в душе она не соглашалась с выбранными им методами управления. Сколько раз ей казалось, что к людям нужно меньше применять кнут и чаще – пряник? Но вот ещё одно лишнее подтверждение – большинство людей понимают лишь один язык. И если она хочет преуспеть, придётся выучиться этому. Или бросить всё к чертовой матери, как только отыщется хоть кто-то, способный нести эту ношу.
– Надеюсь, вы понимаете, что наделали? Вы можете потерять всё, что построили. Всё, что сделали. Думаете, экс-губернатора волнуют ваши кошельки? Ваше благополучие? Ваша жизнь? Нет! Его интересует только он сам.
Дойл стоял в дверях, скрестив руки на груди.
Стоял с самого начала разговора. И слышал то же, что слышала Айрис.
Этим утром пленённый Оливер Гордон сбежал и, захватив галеон, сумел выйти в открытое море.
Если бы новоявленный адмирал оставался там, где ему полагалась быть, а не отдыхал в постели у своей любовницы, инцидент мог быть предотвращён. Но они оба, негласно, решили, что, хотя бы один раз можно пожить не так, как нужно, а так, как хочется. И – вот результат.
Ставки были сделаны. Счёт принят. Игра началась.
– Теперь, когда вы упустили сэра Гордона, нам следует готовиться к большим неприятностям, – сказала Айрис.
– Что вы хотите этим сказать? – дёрнулся Арчибальд Грейсвелл.
– А то, многоуважаемый, что бежать в Анадолию мистеру Оливеру Гордону нет никакого смысла. Там его ждут долги и правосудие. Поэтому, куда, по-вашему мнению, он сунется?
На лицах мужчин явно читалась, что они не имеют об это ни малейшего понятия.
– Он будет искать убежища у католийцев, – поделилась с ним Айрис. – Но просто так раствориться среди толпы человеку его происхождения вряд ли получится. Да и не стремился никогда Оливер стать одним из многих. А для того, чтобы заручиться союзничеством бывшего врага, ему нужно за что-то этот союз купить. И ему есть что предложить – нас с вами, господа. Он знает эту землю, знает её сильные и слабые стороны. Насколько мы обороноспособны, насколько – уязвимы. Так что нас ждут тёмные и опасные времена. Я бы рекомендовала немедленно и вплотную заняться подготовкой к военным действиям. А теперь, господа, если вопросов больше нет, идите, занимайтесь вашими непосредственными обязанностями.
