– Да, миледи. Но вы же не думаете?..
– Думаю.
Айрис необходимо было действовать, бездействие её убивало.
– Распорядитесь выделить нам лодку и охрану.
– Это безумие! С какой стороны не посмотри!
– Я не нуждаюсь в оценке моих действий, особенно с вашей стороны. Вы – лейтенант, и вы должны подчиняться мне. Если я приму неправильное решение, я отвечу за это перед королём.
– Но сейчас каждый человек на счету.
– Достаточно будет троих. Один с мушкетом, двоих – на вёсла. Выполняйте, сержант.
– Я могу поехать вместе с вами? – поспешила подняться из-за стола Каро, устремляясь к двери следом за Айрис.
– Можешь. Скажу больше – обязательно поедешь.
Нельзя сказать, что капитан Томпсон был счастлив вновь видеть свою любимую госпожу.
– Миледи? – поспешил он навстречу. – Мне только что сообщили о вашем приказе отправляться вслед за «Скитальцем»?
– К рассвету нужно достичь указанных координат. Медлить нельзя, – сказала Айрис.
Капитан Томпсон достаточно изучил характер своей госпожи чтобы не тратить время на бессмысленные споры. Не стал он также говорить и о том, что существует риск столкнуться с врагом – не стал вообще упоминать о риске.
Айрис и Каро стояли на квартердеке и наблюдали за тем, как натягивает ветром разворачивающиеся паруса.
– Вы уверены, что сделали правильный выбор? – спросила Каролина.
– Это единственный правильный выбор, если я хочу спасти Дойла. И пора покончить с Оливером.
Айрис щурилась от сильного ветра, бьющего в глаза. Над головой скрипели корабельные снасти.
– Главное, не брать слишком круто к ветру, – сощурилась Каролина.
– Не переживай, – усмехнулась Айрис. – Твой Оливер манёвренный, но я-то всё равно быстрей. На этот раз ему не уйти.
***
– Корабль по левому борту! – прокричал дозорный с марса.
– Вот и начало конца, – обречённо вздохнул капитан.
– Я бы не была настроена столь пессимистично, – попыталась бодриться Айрис.
– Кому-то ж надо оставаться реалистом, – буркнул капитан в сторону.
Шумели волны и людские голоса, хлопали паруса. Мир был полон резких звуков, постоянного качания.
То взмываешь вверх, то падаешь вниз.
Над синей водой ещё носились обрывки порохового дыма, словно утренний туман, только с едкий, въедливым запахом.
Размерено погружались в воду вёсла, с каждым взмахом приближая Айрис к некогда горячо любимому мужу, теперь внушающему лишь отвращение.
«Какая странная штука жизнь, – отстранённо, словно о ком-то постороннем, думала она. – Когда мы в девичестве гадаем на будущее, пытая его то у зеркал, то у свечи, то у воды, мы и понятия не имеем какое это для нас благо – неведение. Как можно смириться с тем, что люди, которые для тебя были почти тем же самым, что твоя рука или голос, вдруг становятся не просто чужими – ненавидят тебя? А ты – ненавидишь их? Вы пытаетесь друг друга уничтожить. Бьёте на поражение, не признавая правил. Какая странная, нелепая метафора.
Сегодня я готовы рисковать жизнью ради Дойла. А завтра? Где гарантия того, что завтра история не повторится?
Враги, друзья – суета сует. Человеческие страсти, сокращающие жизнь».
Чем сильнее приближались они к галеону, тем темнее и осязаемей становилась тень, отбрасываемая кораблём на зыбкие волны.
– В случае если всё пойдёт ни к чёрту мы уже ничего не сможем сделать, – волновался, кусая губы, Адам Беннет.
Он ухитрялся одновременно и бесить, и умилять Айрис. Трусоватый и вечно раздражённый, готовый впасть в панику по малейшему поводу, вечно ожидающий неприятностей, упрямо не отставал от неё ни на шаг, куда бы она не пошла.
Вот и теперь, уверенный, что они плывут на верную смерть, вместо того, чтобы остаться на фрегате, Адам первый полез в шлюпку. И ворчал всё время, ни на секунду не смолкая, словно лейтмотив унылой песенки: «Бу-бу-бу, бу-бу-бу».
Им сбросили сверху сходни. Айрис и её люди взобрались наверх, представ пред светлые очи Оливера.
Дойл стоял на коленях в кольце нацеленных на него мушкетов.
Это было почти смешно! Достаточно двух-трёх солдат, чтобы с расстояния меньше, чем фут, наверняка убить одного человека. А их тут не меньше десятка! Что это? Трусость? Демонстрация сила? Перестраховка?
Оливер знает – Айрис не понять.
Рядом с Дойлом, в нескольких шагах, тоже на коленях стояли члены его команды.
Сам господин муж восседал на стуле, изображая королевское достоинство, хозяина жизни и положения. Но взгляд под опухшими веками был как у затравленного волка. Или как у человека, поднявшего ставки выше крыши и готового идти до конца, чего бы это не стоило.
Люди Оливера смотрели на Айрис с ненавистью и презрением. Как если бы она была не леди, а обычной пиратской шлюхой. Как если бы не их господин, а она предала Ранерлик.
– Миледи? – при её появлении Оливер поднялся.
Его рука непроизвольно потянулась к жуткому синяку на скуле молодой женщины.
– Неужели кто-то осмелился проявить к вам непочтение?
Ветер трепал волосы Айрис, такие же буйные, как её фамильный темперамент.
Она резко отклонилась от протянутой к ней руки.
– Насланные вами, милорд, муж мой, мародёры-католийцы, увы, не оказали мне должного почтения.
Голос так и сочился язвительностью.
– Я знаю, вы вините меня в случившимся, но ты было необходимое зло.
– Боюсь вы не смогли до конца просчитать риски, на которые пошли в тот момент, когда предали интересы своей короны и своей семьи.
– Я всего лишь пытаюсь спасти вас от вас самой!
– Я сама себе ничем не угрожала. В отличие от вас.
Оливер в нетерпении нервно кусал губы.
– Нам нужно поговорить, миледи. Наедине.
Он указал рукой на распахнутые двери. Не говоря ни слова Айрис двинулась в тёмное нутро корабля.
– Слушаю вас, милорд. Что вы желаете сообщить?
– Вы считаете меня своим врагом, сударыня. Вы считаете, что я дважды предал вас.
– У меня нет альтернативы мнений, сударь, – развела руками Айрис. – Ваши поступки не оставляют маневра для толкования.
– Айрис… – было, снова шагнул Оливер к ней, но она вскинула руку, выставляя ладонь в жесте отрицания, всем своим видом приказывая не приближаться.
– Милорд, вы пришли со мной торговаться, взяв в заложники того, чьей жизнью, как вы знаете, я дорожу. Будет лучше, если, не теряя времени, вы изложите суть ваших требований.
