«Либо от отличный актёр, что не исключено, либо его подставили, как и меня».
– Посмотри уже, наконец.
Он взял из её ледяных пальцев смартфон и нажал кнопку воспроизведения.
Аврора, как коршун, зорко следила за малейшим выражением его лица в надежде понять истинное положение дел. Но лицо Дарка сделалось под стать его имени – потемневшим и замкнутым.
– Ты это сделал специально? – спросила она, сама, не зная, на что больше надеется, разувериться или убедиться, что он в курсе.
– Специально – что? – вскинула он на неё тёмный, как море перед штормом, взгляд.
– Ты нарочно пытался меня соблазнить? Чтобы выставить на всеобщее посмешище?
– Ты знаешь, что это не так, – его голос звучал мягко, но это была какая–то неприятная мягкость.
Мягкость топкого болота, мягкость зыбучих песков – утягивающая, затягивающая, губительная.
– Знаю? Ты опять играешь? Скажи мне прямо, ты замешен в этом?
– Да. Как и ты, – с усмешкой отозвался он. – И это может увидеть каждый.
Так. Спокойно, Аврора, спокойно. Вдох–выдох.
– Значит, это твоя работа? Напару с сукой Сабриной.
– Если я скажу, что был не в курсе того, что где–то включена камера, ты мне поверишь?
– Не знаю. Смотря как скажешь. Но ты… вот честно, в твоих оценках я не страдала излишним оптимизмом, но это – это откровенное дно!
– «Откровенное дно»? – с сарказмом протянул он. – Такое бывает? Хотя – да, – скользнул он взглядом по смартфону, где на экране всё ещё транслировались их вчерашние сексуальные игры. – Довольно откровенно.
На этот раз ярость, окатившая с ног до головы, была не горячей, а вымораживающей. Она ощущалось противным сосущим чувством под ложечкой, комком тошноты в горле. Не говоря больше ни слова, Аврора двинулась вперёд стремительным шагом.
Далеко не ушагала. Дарк крепко схватил её за руку, дёрнув на себя.
– А ну, пусти! – рыкнула она.
– Не впечатляет. И ответ «нет». Наш разговор не закончен.
– Мне нечего тебе сказать. Разве если только поздравить за находчивость? Ты хотел выставить меня дурой на всеобщее обозрение? У тебя получилось. Можешь торжествовать победу. Только убери от меня свои лапы. Мне больно, в конце концов!
Чем больше она вырывалась, тем крепче сжимались его пальца на девичьем предплечье:
– Хочешь синяки на мне оставить?!
– Перестань. И я перестану, – зашептал он.
Они снова стояли слишком близко. Плечом, к плечу, лицом к лицу.
– Ты инфантильный мерзавец! Не мог придумать ничего лучше этой грязи? Я была о тебе лучшего мнения! Да после такого ты для меня не существуешь, ясно?! Идиотская, глупая и грязная выходка, не достойная человека, уважающего себя. Да ещё и, к тому же, противозаконная.
– Дважды. Статья за разглашение персональных действий и статья за совращение несовершеннолетней. Конечно, между мной и тобой разница меньше, чем в пять лет, но факт остаётся фактом – я совершеннолетний, ты – нет. Посадят меня вряд ли, но вот заставить жениться на тебе могут вполне.
– Нет!!! – испуганно охнула Аврора, от неожиданности перестав выдираться. – Ты не опустишься до такого!
– Ты что? Думаешь, я жажду на тебе жениться?!
– А чем тебя не устраивает моя кандидатура?
Аврора прикусила язык, но фраза уже вылетела.
– Малышка Мэйсон, тот, кто снял и распространил это видео, целился не в тебя, – покачал головой Дарк.
– Я должна тебе верить? – с презрением протянула она.
– Мне – нет. Но есть такое понятие, как здравый смысл и мотивация. По–твоему, я рискнул бы портить отношения с ректором (а не один нормальный отец на такое сквозь пальцы не посмотрит), подвернуться неприятностям с законом, с которым у меня и без того не всё ладно, рисковать оказаться перед выбором – либо тюрьма, либо брак с тобой, – и всё ради чего? Чтобы все увидели, что я оказался не способным совратить неопытную девчонку?
– Ты о чём?
– О том, что на видео плохо слышен звук и наша миленькая перепалка «скажи мне, и тогда я…» вообще не слышна, но отчётливо видно, как ты меня отталкиваешь и я, как побитый школьник или пёс, поджавший хвост, словно мокрица, уползаю в тёмный угол, не солоно хлебавши. Мне достался не жаркий секс с девочкой, а птица Обломинго. По–твоему, если бы я стоял за этим, я стал бы это обнародовать? Ну, если бы вообще мне пришла фантазия делать из моей богатой интимной жизни порнофильм?
Аврора, хмурясь, слушала. И приведённые Дарком доводы казались вполне себе убедительными. Не говоря уже о том, что он не производил впечатления парня, способного пакостить столь мелко. Плохиш, да. Но плохиш другого уровня. Аврора привыкла доверять своей интуиции.
– Значит, это проделки Сабрины, – с уверенностью сказала она. – Вчера она была необыкновенно милой, приглашала на вечеринку.
– Вполне может быть, – мрачно кивнул Дарк. – У нас с ней длинный счёт. И мой отказ…
– Ты посмел в чём–то отказать королеве Академии?
– Было как–то пару раз, – хмыкнул он. – В общем, она могла активизироваться.
– И, таки – да! Видео и обнародованный позор – это очень по–девчачьи. И чего она ко мне привязалась? Никак не угомонится.
– Всё просто, – с улыбкой произнёс Дарк. – Она тебя боится. Ты – красивая, умная. И у тебя есть огромный бонус – ты дочь ректора.
– Кому многое даётся, с того многое спросится. С меня так что, если я ещё раз посмею опоздать на занятие.
– Так ты мне веришь? – всё ещё не спешил отпускать её Дарк.
Аврора подняла на него глаза, вздохнула и едва заметно покачала головой:
– Не знаю. Я хочу, чтобы к этому позорному видео ты своих рук не приложил. Твои объяснения выглядят разумными. Но…
– Ну, конечно! А всё, что до «но» обычно малосущественно.
– Я не уверена, то могу тебе доверять. Или что – хочу.
– Отлично. Не доверяй. Пока. Но нам всё равно придётся работать вместе сегодня вечером. И насчёт Сабрины у меня есть план…
– Лучше придумай, как остановить распространение видео до того, как о нём узнает мой отец.
– Правильная идея. До вечера, малышка Мэйсон.
– До вечера, плейбой.
На душе стало капельку легче. Не то, чтобы Аврора исключала возможность того, что он попросту водит её вокруг пальца, но… до сих пор не было случая, когда бы интуиция её обманула. Конечно, это не железный аргумент.
Кроме того, есть крупицы истины в высказывании, что врагов нужно держать ближе друзей. Это даёт право наблюдать за ними и контратаковать. И не она назначила себе отработку в обществе Бэсета. Вот о чём только думал её отец?
