К вечеру решимость Авроры держаться до последнего и не поддаваться привычным девчачьим уловкам дала трещину. Нет, с громким плачем к нему под дверь она не побежала, слава богу! Но, как бы невзначай, прошла по тем местам, где они могли бы встретиться, так, ненамеренно, невзначай. Таких случайных мест было не так много. И ей не повезло. Дарка она не встретила.
Зато встретила Камиллу Джейду. И нельзя сказать, чтобы эта встреча её хоть сколько-нибудь обрадовала.
– Привет, Аврора! – кивнула та с неизменной улыбкой, которую вряд ли можно назвать доброй.
Аврора даже не стала делать вид, будто её не достала эта мышиная возня.
– И тебе здравствуй… Камилла, кажется?
– Ты не удосужилась запомнить моё имя?
– Судя по тому, что я по нему к тебе обращаюсь, всё как раз наоборот. Послушай, так уж случилось, что у меня совершенно нет сегодня настроения продолжать наше наиглупейшее противостояние, – с нескрываемым раздражением произнесла Аврора. – Не могла бы ты спрятать коготки хотя бы до того времени, как твоя побитая хозяйка выползет из лазарета? Мы могли бы взять паузу и сделать вид, что мы друг друга не замечаем. Словом, пожить как люди? Как тебе идея?
– На самом деле – так себе, – усмехнулась Камилла.
Не так ехидно, как Сабрина, но она явно над этим работала.
– Ладно, – сложила руки на груди Аврора, окидывая собеседницу взглядом. – Выкладывай, зачем ты меня здесь поджидала. Мы ведь не случайно встретились?
– Нет, – к удивлению Авроры Джейда не стала отпираться, играть или жеманиться. – Я встретилась с тобой с определённой целью. Хочу передать тебе кое-какую информацию.
– Да? Что за информация?
В голове быстро прокручивались варианты очередных подлянок, которые «С» и компания могли в очередной раз затеять. Особенно теперь, когда война объявлена официально и по всем правилам искусства. Были разные варианты, от прямого вызова, хотя девушки в Академии и практиковали такое редко, но случалось и им драться за парней, ломая магические копья. Жизнь есть жизнь и всё уже когда-то, да было до нас. Как и будет позже. Итак, до магического вызова до подробного эмоционального пересказа о чувствах сладкой парочки «С» и «Д».
Но к тому, что пришлось услышать, она оказалась совершенно не готова.
– Ты знаешь, что твой отец изменяет твоей матери?
– Что? – смысл сказанного не сразу дошёл до сознания Авроры, поскольку мысленно она была слишком далека от затронутой темы. – Что ты несёшь? Что за чушь?
Камилла фыркнула, дёрнув плечом:
– Чушь? Вот уж воистину – святая простота. Твои родители живут порознь большую часть в году. Я не удивлюсь, если их брак – это чистой воды фикция.
– Тебя это совершенно не касается. Да как ты вообще смеешь лезть в чужую жизнь?! Да ещё в личную. Мой отец тебя совершенно не касается.
– Это правда. Меня – нет. Но если ты сейчас без предупреждения ворвёшься к нему в комнату, то своими глазами увидишь ту, кого он очень даже касается.
– Как ты смеешь!
– А ты – осмелишься? – голос Камиллы оставался спокойным, холодным и насмешливым, а потом резал едва ли не хуже ножа.
– Это – что? Дурацкий розыгрыш?
– Я же говорю – поднимись в его апартаменты. Даже если он выставил защитные щиты, фамильная магия не ставит заслоны кровным родственникам. Пойди и убедись во всём своими глазами.
– Зачем тебе всё это нужно? Очернять имя моего отца?
– Мне плевать на его имя. Я просто выполняю то, о чём меня попросила Сабрина.
– А зачем это Сабрине?
– Боже, Мэйсон! Какая же ты дура! Неужели самой додуматься трудно?! Она хочет унизить тебя, сделать тебя больно. Когда ты увидишь, кого трахает твой драгоценный папочка, белое пальто треснет на его толстом от лицемерия, совсем не спортивным, в плане морали, пузике. Тебе будет больно. Очень больно. А это именно то, чего Сабрина и хочет. У нашей королевы есть маленький бзик – она не терпит унижений и не любит страдать в одиночестве.
Аврора молча смотрела на Джейду, даже не понимая, что дышит, как загнанный зверь. Даже при одной мысли о подобной подлости со стороны отца она чувствовала себя так, будто в неё плеснули кипятком или кислотой. Только в кровавые кусочки раздирало не тело, а душу.
– Не может быть. Отец никогда бы так не поступил.
– Ну, да! Он же белый-белый рыцарь. Повзрослей, девочка. Мы на грешной земле. Ни рыцарей, не принцесс здесь не существуют. Зато грязи и вранья хоть отбавляй. Если подумать, Сабрина в какой-то степени оказывает тебе услугу.
– Не нуждаюсь я в её услугах! И не рассчитывай, что я куда-то пойду по вашей указке!
– Боишься? – насмешливо приподняла брови Джейда.
– Не люблю играть по чужим правилам.
– Так установи свои? Давай, пойди. Пригласи меня с собой. И если я лгу, мы обе окажемся в луже. Или, что скорее, и мы обе это отлично понимаем, тебе придётся убедиться, что твой папочка изменяет твоей мамочке, да ещё и с одной из своих студенток. Ну, так что? Готова бросить мне вызов? Или – принять его? Я уже запуталась. Главное, что медлить не стоит. Иначе мы пропустим всю клубничку.
Глава 32
Она смеялась, бросая Авроре вызов лицо. Уже сама та дерзость, с которой это было сделано, говорило о спрятанных в рукаве тузах. Или краплёных картах.
– В чём проблема, Мэйсон? В чём причина твоих колебаний? Ты мне не веришь? Так пойди, проверь! Или – ты веришь мне? И потому не торопишься? Твой высокоморальный папочка – он раньше изменял твоей матери? Если и так – не парься. Все отца изменяют нашим матерям. И то, что выбрал твой, как ты вскоре убедишься, не сахар, конечно, но… мой отец вообще от матери ушёл к мужчине. И ничего. Мы пережили.
– Твой отец – смертный! То, что в вашем обществе считается нормой, в нашем – не приемлемо!
– Ой, вот мы и добрались до любимого лейтмотива? Подумать только, от кого я слышу эти полу-нацистские речи? От дочери самого толерантного ректора всех Магических Академий? Или, на самом деле, не так уж мы и толерантны? Ну, мы так и будем болтать ни о чём или ты «убедишься в том, чего страшишься знать»?
Аврора с бешено колотящемся сердцем, круто развернувшись на каблуках, направилась в ту сторону коридора, откуда потайная лестница вела в покои отца. Нахалка Джейда, было, двинулась за ней, но взмахом руки Аврора захлопнула за собой дверь, отрезающую общую часть коридора от личной, принадлежащей её отцу.
Конечно, это клише, но сердце её колотилось от волнения и непонятно откуда черпающей свои силы злости так, что грозило вот-вот выскочить из груди. У Авроры в какой-то момент создалось впечатление, что колотится оно уже в горле, не давая нормально дышать.
«Этого не может быть, – увещевала она себя. – Чтобы ты не увидела – не спеши видеть, ведь всё может быть подстроено. Всё, с чем ты сталкивалась уже не раз – всё оказывалось не тем, чем казалось. Ты знаешь своего отца. Тебе нечего бояться».
