Дарк скрестил руки на груди и сделал это очень натурально для абстрактной проекции:
– Я никогда не был близко знаком с Лоуэлом Мйэлом – он учился на старших курсах, когда я поступил. Но всё, что я о нём слышал, сложно сочетать с понятием «здравомыслия». Он фанатик, но фанатик хитрый, храбрый, как хищный зверь и не умеющий (или не желающий) вовремя останавливаться. Он словно неизвестный вирус – смертельно опасен. И мы не должны давать ему козырей в руки. Что-то не так? – смерил её взглядом Дарк.
– Странный вопрос, если учитывать обстоятельства. Не так теперь абсолютно всё. Просто в первый момент я подумала, что ты пошёл за мной, потому что беспокоился обо мне. Но ты, оказывается, радел об общем деле?
Дарк коротко усмехнулся:
– Конечно, в первую очередь я беспокоился о тебе. Но общее благо есть общее благо.
– Точно! И всё во имя него, – натянуто улыбнулась Аврора.
– Ты должна понимать, что в случае опасности я мало чем смогу помочь. Но даже такая помощь лучше, чем никакой.
– О, да!
– Почему ты на меня злишься? – удивлённо развёл руками Дарк. – Я сделал всё, что мог. И всё случившееся не моя вина.
– Нет, не твоя. Моя. И все, похоже, только и ждут, когда я облажаюсь ещё больше.
– Это не правда! – горячо возразил Дарк.
Утробное, тихое, но грозное урчание прервало их горячую беседу, заставив смолкнуть и поглядеть, наконец, в одну сторону.
Кроме непроглядной тьмы рассмотреть ничего не удалось.
– Ты это слышал? – дрожащим голосом протянула Аврора.
– Конечно, слышал. Я же не глухой.
– Что это такое?
– Сейчас погляжу.
– В смысле – поглядишь?
Дарк посмотрел на неё, не то, чтобы как на умалишённую, но с некоторой долей сомнения и сожаления.
– Просто пройду вперёд и взгляну, что издаёт эти милые звуки, – пояснил он. – А ты подними защитный купол и создай вокруг себя чары невидимости.
– Но я не смогу долго оставаться на месте. Да и ты… это же рискованно.
– В призрачных состояниях есть свои плюсы. Например, тебе невозможно нанести больший вред, чем уже причинён.
Урчание повторилось. На этот раз оно, казалось, звучало ближе и тише, но, не смотря на последний пункт воспринималось более угрожающим.
– Будь начеку, – бросил через плечо Дарк. – Я скоро вернусь.
Он двинулся вперёд и вскоре исчез в темноте.
Аврора поспешила выполнить его указания, подняв магический щит. При определённых усилиях он мог защищать не хуже стены или, скорее, силового поля. При массированных атаках уходило много энергии на его поддержание, а главное, атаковать из-за защитных щитов было невозможно. И дело не только в том, что Щит непроницаем с обеих сторон – концентрации и энергии на то, чтобы держать щит и атаковать мало у кого из магов было достаточным. А у Авроры с собой даже аккумулирующего посоха не было.
Тишина и темнота действовали на нервы. В том, что она находится глубоко под землёй, не было сомнений.
У Авроры, чьей профилирующей стихией был Воздух, замкнутые пространства всегда вызывали панические атаки, на это раз усугублённые вынужденным бездействием. Она слишком любила движение. Любое замедление, остановка, вызывали раздражение и страх. У неё создавалось впечатление, что она никак не контролирует ситуацию. И на этот раз это было правдой.
Она чувствовала себя параноиком, но… даже в Дарке Аврора начинала сомневаться и, одновременно с тем, опасаться за своё психическое здоровье. Никому не верить – опасно. Это первый шаг к тому, чтобы либо сойти с ума, либо стать жестоким монстром. Тот, кто никому не верит, тот и никого не любит. Невозможно любить кого-то, если не доверяешь ему. Но вместо с темнотой и толщиной пещерных стен, которые Аврора не видела, но которые ощущала всем существом, нутром и кожей, на неё давило сознание, что Дарк может оказаться таким же подставным лицом, как в своё время – Камилла. Что и ему мешало сговориться с проклятым Вороном.
Что-то зашелестело справа, заставляя Аврору испуганно и резко повернуться. И замереть, то ли изумлённо, то ли испуганно.
Перед ней на валуне, свернувши тело в кольца, лежала змея. Нет, не змея, а Змея. То, что она была необычной, делалось понятным с первого взгляда. Во-первых, размеры – слишком большие для настоящего животного, хотя, судя по некоторым натуралистическим отчётам, некоторые питоны достигают до семи метров в длину и способны заглотить в себя целого быка или аллигатора. А, во-вторых, цвет – Змея была словно сделала из золотых пластин. Чешуйки её, как в сказке, светились, отчего она вся казалась охваченной золотым пламенем. И только глаза выглядели неправдоподобно чёрными. Не было и намёка на привычный острый вертикальный зрачок – всё заполняла чернота.
Змея выглядела столь сказочно-необычной, что Аврора не испугалась. Новая знакомая вызывала интерес, а не страх. А ещё, за животной формой Аврора чувствовала человеческое сознание.
Оборотень? Вполне вероятно. Но из всех известных оборотней только Нахшироны умели перекидываться в ядовитых и опасных рептилий, а последний из проклятого Змеиного рода сгинул почти двадцать лет тому назад.
– Привет, – тихо проговорила Аврора и готова была поклясться, что Змея её слушает.
Агрессивных намерений со стороны странной собеседницы не наблюдалось, и Аврора рискнула продолжить монолог:
– Прошу прощения за грубое вторжение, но я не специально. У меня нет дурных намерений. Всё, чего я хочу, это выбраться отсюда.
Змея по-прежнему не шевелилась и не сводила с Авроры бусинок-глаз.
– Я никого не хотела потревожить. Я попала сюда случайно. Меня сюда закинули… и… и я не знаю, что делать дальше. Возможно, мне следует просто пойти вперёд.
Авроре показалось или Змея действительно покачала головой, будто отрицая подобное развитие событий.
– Нет? Но я не могу просто стоять и ничего не делать? Так мне отсюда не вырваться.
Змея снова застыла, упрямо глядя Авроре в глаза. И только тут она почувствовала ментальное давление. Не агрессивное. Это было скорее похоже на попытку ей что-то сказать, сообщить. Не очень умелое ментальное давление.
И Аврора рискнула, осторожно, словно дверцу, приоткрывая раковину собственного разума.
Первым пришло осознание, что перед ней действительно человек. И это – девушка.
А уже потом, вслед за информацией, возник сам образ. Это было похоже на голограмму. Тонкая и плоская фигура, как на картинке телевизора.
Девушка, как и Змея, выглядела сотканной из лучей солнца, света и золота. Она вся будто светилась: белокожая, золотокудрая, причём волосы были длинные и походили на то самое Золотое Руно, за которое погибли Аргонавты и бился герой Тесей.
