Никогда не забуду, как позапрошлым летом я спустилась в гостиную. Было уже скорее рано, чем поздно. Дэйв сидел, съежившись. Его судорожно сжатые в кулаки руки были такими маленькими, такими бледными… он… он так и не рассказал мне, что случилось, но я сразу поняла, что нечто очень страшное, что изуродовало его навсегда.
А ведь знаешь? Они все бросили Дэйва одного, и никому до него нет никакого дела. Никто не защитил его! Ни отец, ни мать! Думаешь, я плачу потому, что он там с этой Розмертой? Я плачу потому, что он с ней от безысходности! Из-за того, что он затравленный, одинокий, отчаявшийся… ну почему он меня отталкивает? – закусила губу Пенни. – Это, наверное, глупо, я знаю, – опустив голову, продолжила она. – Но я ничего не могу с собой поделать. Дэйв нужен мне как воздух. Для меня он освещал своим присутствием всю мою жизнь, ещё с детства. Как же я была счастлива, когда он предложил мне встречаться в старших классах! Когда мы впервые поцеловались! Мне так хотелось обнять его покрепче, но я не решилась.
Лейла внимательно слушала девушку, а Пенелопа словно разговаривала сама с собой, позабыв, что не одна. Кажется, ей вообще было всё равно, кто её слушает и слушает ли. Она полностью погрузилась в свой внутренний мир, в себя, свои воспоминания:
– В ночь, когда Лисандра забрали в тюрьму, мы с отцом как раз гостили у Майлзов. Я вот тебе что скажу – если бы законники не явились первыми, отца Дэйва уже не было бы сейчас в живых. Чёрный Змей бы его уничтожил.
– Но за что? Что он такого сделал?
– Точно не знаю, как именно, но Лисандр его предал. Пытался передать какие-то тайные сведения, только у Нахширона везде глаза и уши. Он всё наводнил своими шпионами и сведения к нему на стол легли раньше, чем на стол Президента Магического Департамента. И он со своей стороны дал наводку на какие-то махинации с финансами.
– А они были?
– Странная ты! Да у всех, у кого состояние в банке с большими нолями, всегда в биографии отыщется нечистое дельце, которое лет на десять с конфискацией имущества потянут на раз-два.
– Ну так вот, –продолжала Пенелопа. – В ночь после ареста Лисандра, я нашла Дэйва в кабинете отца. Он с отрешенным видом просматривал старые журнальные подшивки. Рядом с ним был отцовский кальян и бутылка виски.
«Отец запрещал мне пить, – со смехом заявил тогда Дэйв, – но из своей проклятой камеры он вряд ли сможет меня остановить, правда?», – девушка фыркнула. – Моя мать всегда говорила, что отец Дэйва один из самых привлекательных и страшных людей, а моя мама не из пугливых. А Дэйв с тех пор пьёт, не переставая.
Лейла слушала признания Пенелопы и чувствовала себя гадкой предательницей. Ведь по сути, они были соперницами. Пенни ещё не знала, что та, кому она изливает сейчас душу, просватана за того, кого она так любит.
Наверное, следовало сказать правду? Но как? Нет, на это у Лейлы духа сейчас не хватит.
– Не плачь, – погладила она Пенни по волосам. – Всё будет хорошо. Всё как-нибудь уляжется.
– Как?
– Пока не знаю. Увидим. Но знаю наверняка – всё будет хорошо.
Любовь это ненормальное чувство –это болезнь с осложнениями. Иначе как объяснить то, что вполне здравомыслящая девушка так убивается по парню, единственным достоинством которого сама Лейла могла признать разве что смазливую физиономию? Так, по её мнению, причина недостаточно веская для той одержимости, которую выказывала несчастная Пенни.
А может быть, сама Лейла просто плохо знала жениха?
Само слово «жених» звучала совершенно нелепо по отношению к их случаю. Да какой Дэйв ей «жених»? Какая она ему «невеста»? Нелепый фарс какой-то!
Хотелось открыть окно и вдохнуть холодного, бодрящего воздуха. Но окна на самом деле не было – одна лишь его иллюзия.
Вот и в жизни Лейлы всё уперлось в какую-то непроходимую стену, на которой, как на экране, показывали картинки из придуманной кем-то страшной сказки.
***
– Доставайте свитки и чернила, – велел Нортон Хэйс, угрожающе нависая над аудиторией со своей кафедры. – Потрудитесь записать тему урока: «Эмпатические связи». Кто может ответить, что такое эмпатия? Лосан?
Неван нерешительно поднялся, переминаясь с ноги на ногу:
– Э…эмпатия, сэр?
–Да, Лосан, эмпатия. Вы плохо слышите? Или разучились понимать смысл английских слов?
– Я н–н–н–незнаю, сэр…
– Неудовлетворительно. Пенелопа Уилкс?
Профессор как всегда упрямо игнорировал уверенно поднятую руку Торри Флик.
– Эмпатия в переводе с греческого означает сопереживание. Этим словом определяется постижение эмоционального состояния другого человека, – ответила Пенни.
Торри продолжила вызывающе трясти руку.
– Мисс Флик? Хм-м? Хотите ещё что-то добавить?
Профессор Хэйс говорил почти не разжимая губ.
– Да, сэр, – твердо заявила Торри. – Эмпатия представляет собой восприятие субъективного мира другого человека так, как если бы сам воспринимающий был этим другим человеком.
– Никак не желаете оставить дурную привычку отвечать готовыми фразами из учебника? Сделайте мне подарок, попробуйте самостоятельно сформулировать определение.
Торри задумчиво свела брови:
– Эмпатическая связь сродни спонтанной, обратной?
– Понятия не имею, что вы под этим подразумеваете, – пренебрежительно дёрнул плечом профессор. – Возможно, термин, предложенный вами, ближе к психологии, в то время как я веду речь о магии. В магии, мисс Фикс, никакие связи «спонтанно» не возникают и не проходят. Их создают или уничтожают при помощи обрядов, ритуалов или заклинаний. Попрошу привести пример эмпатической связи. Мисс Алаистар?
– Я не знаю.
– Неудовлетворительно. Уилкс?
– Любовь, сэр? – робко предположила Пенни.
– Правильно.
«Опять эта проклятая любовь!», – скривилась Лейла, горько раздосадованная тем, что не смогла ответить.
– Итак, сегодня мы с вами будем рассматривать два вида эмпатической магии: симпатическое и антипатическое; следовательно, притяжение и отторжение объектов. Самыми известными из них, широко применяемыми на практике, являются приворотные зелья, конечно же.
Класс едва успевал записывать.
– Симпатические зелья по известным причинам пользуются большим спросом и популярностью. Они применяются в тайнописи, любовных эликсирах, даже медицине. Я уже не говорю о Темных Искусствах. Почему, мистер Майлз?
– Приворот между противоестественными объектами; причинение боли через симпатическую связь, – без запинки, будто читая по буквам, ответил юноша.
– Верно. Связанные таким способом объекты обречены на одинаковые чувства и ощущения.
Хэйлз вдруг замер и резко побледнел.
