На мгновение отстранившись, он вопросительно заглянул девушке в глаза:
– Ты мне противен, – тряхнула она головой, словно стремясь развеять и прикосновения, и память о них. – Я тебя не хочу.
– Думаешь, меня это волнует? – произнёс Эссус с таким пренебрежением, что Лейла похолодела.
– Отпусти меня! – почти с мольбой попросила она.
– Нет.
– У нас ничего не может быть!
– Да неужели? – с сарказмом протянул он. И голос Эссуса так и сочился ядом.
Едва уловимое движение кистью и Лейлу опрокинуло на кровать невидимым, но сильным ветром. Будто чья-то невидимая рука подняла её руки к изголовью и зафиксировало призрачной, похожей на белый туман, сетью.
Лейла шипела, как настоящая змея, выгибалась и сопротивлялась, пока Эссус медленно водил ладонью по её телу от узкой щиколотки до бедра, задирая на неё платье, не сводя с неё пристального, изучающего взгляда.
Словно Лейла была каким-то любопытным зверьком, над которым ставят опыт! Она чувствовала себя беспомощной и, если бы ярость могла убивать, проклятый Чёрный Змей был бы уже мёртв.
– Я ненавижу тебя!
– Да-да. Мне кажется, я где-то это уже слышал?
Он резко задрал юбку её длинного, по волшебной моде, платья, водя руками по чулкам на бёдрах. Лейла всеми силами хотела отодвинуться, но невидимая сеть держала прочно и цепко – не шевельнуться.
– Ненавидь меня, если хочешь. Это не помешает мне. И скоро ты будешь умолять меня взять тебя снова. И снова.
– Аж три раза! – огрызнулась девушка.
– Может быть даже и четыре.
Лейла протестующе закричала, когда его руки легли ей на колени, грубо разводя их в стороны.
– Нет! Пусти меня, мразь!
– Хочешь, чтобы ноги я тоже тебе связал? Я бы предпочёл, чтобы они свободно лежали на моих плечах. Но решать, конечно, тебе.
– Какой ты добрый, мать твою!..
– Я сама доброта. Сам себе удивляюсь.
Лейла нервно сглотнула и закрыла глаза, чтобы не видеть ненавистного лица в тот момент, когда его ладонь нырнула под ткань лифа её платья, проводя по груди, обводя сосок, который предательски затвердел под этой нехитрой лаской.
Протестуя, Лейла даже зажмурилась. Да что же это такое?! Почему собственное тело предпочитает подчиняться ему, а не ей. Нужно срочно закрыть глаза и думать об Англии. Может, поможет?
Пока помогало не очень. И хуже всего то, что мерзавец об этом знал.
Дыхание Эссуса обжигало кожу. Он умело играл с её телом, очень умело и стоило ли тому удивляться? Втягивал соски в рот, проводил по ним языком, слегка прикусывая снова зализывал, и эта ласка заставляла кровь бурлить в жилах, а мышцы внизу живота скручиваться тугим узлом в предвкушении большего.
Его длинные волосы мехом возбуждающе скользили по коже, язык чертил на её теле замысловатые узоры, руки оглаживали бёдра с внутренней стороны.
– Видишь, моя милая блондиночка, твоё тело не такое упрямое, как его владелица!
Открыв глаза, Лейла с ненавистью уставилась ему в лицо. Его глаза были почти чёрными из-за занявших почти всю радужку зрачков.
– Ты правда думала, что сможешь это контролировать? Глупая, наивная, маленькая девочка. Конечно же, не сможешь.
Прикосновение его пальцев к её лону заставило Лейлу нервно дёрнуться всем телом как от удара током. Если бы не удерживающие её путы!..
Она попыталась свести ноги вместе, но не получилось.
– Ты можешь взять только моё тело! Моя душа и мой разум тебе не принадлежат!
– Твоя душа и твой разум находятся в теле, моя милая. И, конечно же, они связаны неразрывно. До самой смерти. И мне чертовски нравится твои попытки противостоять мне. Ты проиграешь.
– А может быть – ты? – с вызовом вскинула она подбородок.
Она тяжело дышала, всеми силами стараясь не поддаться вперёд, навстречу его умелым пальцам, непрерывно гладящих её, то замедляющих, то ускоряющих темп, окунающих её в ощущения, которых ещё неделю назад она и представить себе не могла – между ног словно пульсировал комок, заставляющий удовольствие растекаться по внутренностям, отчего она прогибалась в спине и вздрагивал всем телом.
Это было потрясающе унизительно – ненавидеть его всем сердцем и двигать бёдрами навстречу умело берущей её руке; длить сладкую пытку с гортанными, протяжными стонами.
– Вот так, девочка. Хорошо, правда?
– Иди ты к чёрту!
– А если я к нему уйду, то кто же даст тебе кончить, а?
– Как-нибудь обойдусь!
– Вот упрямая стерва, – засмеялся он. – Ладно, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Может, грубость тебе лучше зайдёт, мой сладкий ангел?
Его пальцы снова нырнули внутрь, но уже с куда большим напором, заставляя на этот раз вскрикнуть Лейлу от боли. Но и она была сладкой, тягучей и головокружительно-порочной. Он чувствительно прикусил сосок, оттягивая его вверх. Укусы перемежёвывались с поцелуями, покрывая её шею и грудь багровыми, как ожоги, пятнами.
Когда, утратив над собой контроль полностью, уже мало что соображая, Лейла сама раздвинула ноги шире, бесстыдно подаваясь ему навстречу, Эссус резко отстранился.
Прохладный воздух после его горячего тела показался ледяным. Лейла подняла на него удивлённый взгляд.
Он стоял, нависая над ней, опираясь на колени и тяжело дышал. Окровавленная рубашка наполовину распустилась на груди, обнажая крохотные соски.
– Попроси меня взять тебя.
– Что?..
– Скажи, что хочешь, чтобы я тебя трахнул. Давай, сучка! Скажи это. Что хочешь, чтобы я взял тебя здесь и сейчас. Ну?
Лейла молча смотрела на него, ненавидя ещё больше. Лучше бы он не спрашивал. Молча делал то… что делал, до конца. Но ему, кажется, доставляло удовольствие мучить и себя, и её, всеми возможными, способами.
Его рука привычно сжалась на её горле, добавляя к алым синякам, похоже, ещё и синие:
– Говори! – гортанно зарычал он.
– Да иди ты в задницу, извращенец хренов!
Глаза его зло сузились, дыхание участилось:
– И в чью же задницу ты предлагаешь мне пойти? Может быть, Дэйв вполне сгодится?
– Это как сговоритесь!
– Ах ты, мелкая дрянная девчонка! Да что ты себе позволяешь, а? Ты ещё запросишь пощады…
– Пока только одни угрозы, дальше которых дело не идёт.
– Даже так? – протянул он насмешливо. – Наглая лгунья. Я всегда держу свои обещания.
– Может быть тебе так только кажется?
Одним движением он скинул с себя рубашку. Потом поднялся и начал нарочито медленно и неторопливо развязывать шнуровку на штанах, стаскивая их с узких бёдер.
