– Тина не похожа на «просто соседку»? У тебя с ней что-то было?
– Рэйвен, когда парни и девушки в нашем возрасте живут вместе, у всех что-то было. Гормоны и всё такое, знаешь ли?
– Понятия не имею, – холодно фыркнула она.
Вот откуда противное чувство, будто её обокрали? И вдобавок ещё и испачкали.
– Ты ведь не планируешь ночевать в этой ночлежке? С этими твоими… друзьями, – с подчёркнутым презрением выплюнула Рэйвен.
– Вообще-то…
– Сам как хочешь. Но я к ним и на пушечный выстрел больше не подойду.
– Так нельзя.
– Ты сказал, что мы пришли сюда за деньгами? Тебе, кажется, не по вкусу пришлась моя идея с тем, чтобы выручить их вполне нормальным способом, продав моё кольцо? И вот теперь мы здесь, среди сомнительных личностей.
– Они не опасны.
– Грязь, Хэйл, опасна тем, что имеет тенденцию пачкать.
– Я такой же, как они. Так что, сиятельная мадонна, сильнее чем запачкались, испачкаетесь едва ли.
– Ты пользуешься моим беспомощным положением, ведь без тебя я даже в исходную точку к порталу вернуться не могу! Какая же ты… – Рэйвен смолкла, стараясь подобрать правильное слово.
– Кто? Кто я? Давай, скажи уже! Тебе ведь с самого первого часа здесь не терпится это сказать?!
– Нет.
– Что нет?
Рэйвен неопределённо пожала плечами:
– Я не хочу говорить гадости или ссориться, но ты меня и вправду сегодня разочаровал. Мой брат считал тебя умным, а умный парень с такой компанией не водится. И наркотиками не торгуют.
– Я наркотиками не торгую. Я собирался толкнуть пару эйфорический средств собственного производства. Питер знает парней, с которыми это будет проще провернуть.
– Ещё скажи, что демонстративные обнимашки с красавицей Тиной вовсе не пришлись тебе по вкусу?
– А тебе-то какая разница?
– Как – какая?! Ты мой муж, вообще-то! – искренне возмутилась Рэйвен.
– Хочешь сказать, что для тебя это что– то значит?
– А что, по-твоему, я здесь с тобой делаю, если это ничего для меня не значит?!
Оба шипели, как змеи. Будь они не у всех на виду, возможно, уже сорвались бы на крик?
– Глупо делать вид, будто наши отношения настоящие! Между нами только договор! – взмахнул он рукой.
– Я тебе не нравлюсь?
Хэйл смолк, глядя на девушку с таким выражением, словно пытался просочиться сквозь её черепную коробку и понять, что стоит за сорвавшимися с губ словами.
– Нравлюсь или нет? – шагнула она к нему ближе. – Или для тебя я только балласт, навязанный случаем?
– Звучит так, словно для тебя ответ что-то значит, что-то значат мои чувства, – с горечью вымолвил Хэйл. – Но мы оба знаем, что это не так. Я для тебя ничто – больше, чем ничто. Зеро. Ноль. Ты играешь со мной, как зверёк, пробующий остроту коготков. Не пойму только, зачем?
– Почему ты злишься?
– Потому что ты ведёшь себя так, словно у тебя есть право ревновать меня! Словно между нами нечто большее, чем просто совместное путешествие!
– А кто в этом виноват?! Может быть всё дело в том, что ты предпочитаешь держать дистанцию, ныть да обжиматься с Тиной?!
Выражение лица Хэйла в этот момент было описать трудно, но его чувства Рэйвен считала отлично. Тут была и ярость из-за подозрений в том, что она над ним подтрунивает, и желание доминировать, раз и навсегда расставить приоритеты, и опасения задеть девушку, оттолкнуть её от себя.
Стало совершенно ясным, что, какие бы чувства Хэйл не испытывал в отношении к Рэйвен, безразличным к ней он совершенно точно не оставался.
– Ладно, Хэйл. Заканчивай свои дела и давай уже… как тут у вас говорят? Свалим отсюда?
Оба с напряжёнными лицами вернулись к столику.
Питер хохотнул:
– Семейная сцена, приятель?
– Семейная жизнь она такая. Именно потому я и выступаю за свободные отношения, – поддержала Тина.
– Заглохните оба. Питер, что там по делу? – хмуро спросил Хэйл.
– Будут ждать нас на месте.
– Отлично. Тогда погнали. Не вижу смысла здесь задерживаться.
Во взгляде Тины промелькнули досада и раздражение, что несказанно порадовало Рэйвен.
Какое странное оно, человеческое сердце? Почему мысль о том, что твой парень нужен кому-то ещё, кроме тебя, сразу удваивает его акции в цене?
В Академии место Хэйла было где-то на задворках, да иначе там и быть не могло. Но здесь, среди своих друзей, он вёл себя как лидер.
С другой стороны, оборачиваясь на прошлое и пристальнее вглядываясь в смутный образ, едва держащийся в памяти, Рэйвен вынуждена была признать, что при всей бедности и невзрачности, Хэйл никогда не перед кем не заискивал, не искал сильного покровителя, не играл по чужим правилам. Он держался особняком, словно стремясь стать невидимкой. Не имея шансов сыграть короля, Хэйл предпочёл роль волка-одиночки, но в шестёрках не при ком не ходил.
***
– Что это? – с удивлением оглядела Рэйвен странное двухколёсное чудо, на которое Хэйл уселся верхом, как на лошадь.
– Мотоцикл, – пояснил он, протягивая ей шлем.
– А это ещё зачем? – полюбопытствовала она.
– Ну, чисто гипотетические для того, чтобы в случае аварии твои мозги аккуратно заполнили пространство шлема, а не разбрызгались по всей дороге.
Она нахмурилась, пытаясь сообразить, что к чему.
Хэйл закатил глаза:
– Чтобы полиция не приставала. Такие правила. Давай, надевай.
Мотоцикл взревел, словно зверь, набирая скорость.
Ощущения были классные! Будто летишь над землёй на минимальной высоте. Хотелось раскинуть руки и обнять весь этот странный город из прямоугольных домов, лишённый красок и всё же заполненный солнцем. Хотелось радостным криком озвучить всю полноту жизни, переполняющую Рэйвен в этот момент.
Без шлема, наверное, ощущения были бы полнее? Не хватало бьющего в лицо ветра.
Вскоре они влились в общую реку быстро движущегося в разном направлении транспорта, а через четверть часа остановились у какой-то тупиковой улочки.
Из тёмных провалов арок несло сыростью и мокрицами.
Предчувствие чего-то очень нехорошего накрыло резко, словно волна, с головой.
– Ты уверен, что мы приехали по правильному адресу? – спросила Рэйвен, срывая шлем с головы.
Заглушив мотор, Хэйл поставил мотоцикл. Острым взглядом окинул пустующую улочку.
– Конечно, уверен, – тихо проговорил он. – Да вот и они.
