– Получается, что так.
– Ты любишь эту девушку – Эмили Кантри?
Хэйл снова посмотрел на неё долгим, внимательным взглядом.
– Ты ждёшь от меня каких-то слов? Хорошо. Я не умелец раскидываться красивыми фразами, поэтому стану говорить, как есть. Я люблю Эми. Всем сердцем. Она мой самый искренний, самый добрый и верный друг с детских лет. У неё золотое сердце. Наша с тобой внезапная свадьба разбила ей сердце и теперь она ненавидит меня. Считает, что перед тобой у неё шансов нет.
– А что считаешь ты?
– Всё случившиеся неправильно. То, что я сижу и обсуждаю с тобой Эми – неправильно. В первую очередь по отношению к ней.
– Мы обсуждаем не Эмили, а наше дальнейшее будущее. Эмили – часть твоего прошлого. Если ты хочешь будущего со мной, с этой частью придётся расстаться. Третьего не дано.
– Это ультиматум?
– Я предпочитаю считать это кругом очерченных правил. У моих мужчин не будет других женщин и это не обсуждается. А если появится другая женщина, в жизни этого мужчина не будет больше меня.
– Это ультиматум.
– В ответ я даю тоже, что требую – в моей жизни, сердце, мыслях будет только один мужчина. Если он не сможет занять все три позиции, я просто не стану его обманывать и отпущу. Но любое соперничество – это больно. Тот, кто любит, боли не причинит, а если причиняет – значит, не любит. Смысл жить с тем, для кого ты всего лишь удобный тапок после трудового дня? Это совершенно исключено. В жизни моего мужчины я буду единственной женщиной или меня там не будет вовсе.
– Но ведь в качестве друга Эмили может быть рядом?
– Нет, Хэйл! Боюсь, Эмили и не устроит твоё – «в качестве друга». Даже если женщина притворяется, что согласна на этот унылый статус, не знаю, кого это может обмануть? На самом деле ни одна женщина «просто другом» мужчине быть не согласится. А если подобная игра и ведётся, то лишь на выжидание – она ждёт волну, которая поднимет её туда, куда она хочет попасть: в статус любовницы или жены. Странно, что некоторые мужчины этого не понимают. Или делают вид?
– Ты хочешь, чтобы я считался с тобой, твоими чувствами, твоей роднёй, правилами в твоём мире. Ты как принцесса из старинной сказки, окружаешь себя замками и драконами, а жениха изводишь испытаниями. Я должен отказаться от девушки, которая была мне очень дорога. А что ты дашь взамен, Рэйвен? Ведь до сих пор ты предпочитала держать меня на расстоянии. Одной рукой манишь, другой – отталкиваешь. Как тебя понимать?
Рэйвен тяжело вздохнула. Вот они и подошли к самому серьёзному и самому сложному этапу в их разговоре.
Глава 15
Рэйвен глубоко вздохнула, будто собираясь погрузиться в воду:
– Я должна кое в чём признаться…
Хэйл вскинул руку, останавливая начатую ею фразу.
– Что? – раздражённо нахмурилась она.
– Прежде, чем ты начнёшь свои признания, я тоже хотел бы кое-что рассказать.
– Забавно, что на нас обоих столь внезапно нашло желание исповедаться, – усмехнулась девушка.
– Думаю, мы хотим поговорить об одном и том же, – вздохнул Хэйл. – Ты спрашивала, где я был? С этого мы ведь начали? Ну так вот, я был с твоим отцом.
– И о чём вы говорили?
– У нас лишь одна общая тема – это ты.
– И что мой обо мне рассказал?
– Что у тебя серьёзные проблемы. И что я могу помочь их преодолеть.
– Как именно – уточнил? – не без иронии поинтересовалась Рэйвен.
Хэйл в ответ пожал плечами и продолжил:
– Он рассказал о твоей матери; о том, кто она такая и что та тварь… – он запнулся, явно подбирая слова и не сводя с Рэйвен взгляда. – Та тварь, что убивала людей у нашего дома – она связана с тобой, даже больше – она часть тебя. Также предупредил, что скрывал от тебя правду, что ты ничего об этом не знала.
– Я и не знала. Всё случившееся стало для меня неожиданностью и полным шоком. Если бы отец предупредил меня…
– Он боялся ранить тебя.
– Что стоит дороже – мой комфорт или жизнь других?
– Ты ставишь жизни людей выше собственного благополучия?
– Ты в этом сомневаешься? Что же ты, в таком случае, обо мне вообще думаешь?
– Рэйвен, не сердись, пожалуйста, – вскинул он руки в примиряющем жесте. – Сейчас я думаю о тебе гораздо лучше, чем в самом начале нашего странного брака, честно. Но мне всё ещё страшно.
– Страшно? И чего ты боишься?
– Поверить тебе, а потом – разочароваться. Что я должен о тебе думать? Кто ты? Игрушка в руках своего отца? Ещё одна его жертва, нуждающаяся в помощи? Или монстр, как и всё твоё окружение, готовая использовать людей в своих корыстных целях?
Рэйвен обиделась:
– Я хоть раз тебя использовала? Не веришь мне, спроси себя сам – что говорят тебе твой разум и сердце? Мой отец обрёк тебя в жертвы, Хэйл, а не я!Я – категорически против. Если бы была с ним заодно, согласись, не разговаривала бы сейчас с тобой, пытаясь заручиться твоими дружбой или пониманием, а просто взяла бы то, что для меня приготовили. Я – не мой отец. И не мой брат. Я – это я, может быть, не святая, но уж совершенно точно не чудовище.
Хэйл вновь потянулся к ней, не сводя с Рэйвен глаз:
– Те поцелуи, что ты дарила мне – они настоящие? Ты действительно хотела меня? Или разыгрывала желание?
– Я не только ничего не разыгрывала, я искренне пыталась бороться с тем, что чувствовала! Не потому, что боялась чудовищ. Просто считала, что ты мне не пара.
– Вот чудесно! – фыркнул он, скрещивая руки на груди. – А теперь, когда ты узнала, что ты дракон и на аукционе невест твоя цена поползла вниз, мои акции вдруг неожиданно взлетели?
Не отвечая, Рэйвен поднялась и, стуча каблучками, направилась к двери.
– Эй! Ты куда? – обескураженно бросил он ей в догонку.
Если он считал, что «эй» достаточно, чтобы её остановить, он мало знал женщин.
– Рэйвен!
Дверь с неожиданной силой захлопнулась перед её носом. Язычок в замке провернулся, запечатывая дверь.
– Куда ты пошла? Мы не закончили наш разговор!
Он стремительно приблизился, догоняя. Рэйвен, повернувшись на каблуках, с вызовом поглядела ему в лицо:
– Если всё, к чему сводятся твои разговоры об отношениях, это акции и ценники, то и говорить нам не о чем.
– Извини, возможно мне следовало лучше выбирать выражения? Но и ты не ангел. Думаешь, приятно слышат о том, что ты не подходишь в мужья принцессам, поскольку не рыцарь? Даже если это и так. Особенно, если так!
Рэйвен тряхнула головой:
– Мы всё кружим вокруг и около, раз за разом, водим хороводы. Но ведь всё это многословие как лабиринт, уводящей от основного, от главного: вопроса о том, любим ли мы друг друга или нет? Нужно ли нам совместное будущее? Готовы ли мы рискнуть ради него?
