– Какая же ты бессердечная! – снова, как мантру, повторила Анна. – Ты же понимаешь, через что Илии придётся пройти? Неужели у тебя не найдётся ни слова, чтобы поддержать подругу?
– Это с каких это пор мы стали с ней подругами? – Рэйвен повернулась к «бедняжке», сверкая глазами, как волчица на охоте. – Если с Руаном случится что-то серьёзное, я отгрызу тебе голову. В прямом смысле этого слова. Молись, чтобы всё завершилось парочкой пустых заклятий и царапинами. Если, не дай бог, что посерьёзней, ты узнаешь, милочка, за что люди до смерти боятся моего отца на своей тупой паскудной шкурке.
– Рэйвен! Что за выражения? – охнула Анна. – Ты набралась этой гадости от своего простолюдина-мужа? Изволь при нас не изъясняться языком подворотен.
– Да ты мне ещё укажи, как мне говорить, – фыркнула Рэйвен. – Племянникам своим и детям будешь лекции читать.
Ох, если бы в этот момент Рэйвен могла выпустить своего дракона, она бы вовсе против этого не возражала. Нет, убивать этих дур ей не хотелось, но заставить со страху навизжаться до хрипоты – с полным удовольствием.
Не то, чтобы Рэйвен трогало демонстративно настроенное против неё трио… хотя, да! Трогало! В конце концов, именно она по-настоящему переживала за парней. За брата – больше, за Айзека меньше, но последний тоже был ей небезразличен.
А «бедняжка» Илия изо всех сил переживала только за себя. Но это в глазах подруг отчего-то заслуживало больше поддержки и утешения?
Проклятая дуэль состоялась тем же вечером, тянуть с выяснением отношений не стали. Плохо – ранены оказались оба.
У Айзека ран оказалось больше, они были обширнее, у Руана – одна, но глубокая.
Оба отправились в лазарет, но хорошей стороной вопроса можно было считать то, что оба остались живы. Знаю мастерство, жестокость и упорство противников можно было с облегчением перевести дух.
«Они и не стремились друг друга убить», – решила Рэйвен.
Илия валялась в очередном глубоком обмороке, Анна и Розамунда кудахтали рядом, тыча в нос страдалицы ароматными солями и натирая ей виски разведённым уксусом.
– Боже! Она не дышит! Она умрёт! Что же делать?! Как быть?! – причитали обе.
Рэйвен надоел весь этот цирк. Вместо солей – нашатырь заставил очнуться дешёвую актрису на раз-два. Увесистая оплеуха предотвратила повторение приступа.
– Ещё раз грохнешься в обморок, вызову отцовского лекаря, – пообещала Рэйвен. – Всем известно, он даже мёртвых оживляет.
Видимо, вид у Рэйвен был такой, что отбивал желание спорить. Плач-причитания повторить никто не рискнул, обморочные припадки тоже закончились.
– Вот и хорошо, – удовлетворённо кивнула Рэйвен, ставя пузырёк с нашатырём на стол.
Дверь отворилась, и на пороге показался один из тех, вечно незаметных работников Академии, что всюду поддерживал порядок, часто служили посыльными между преподавательским составом и студентами.
– Леди Хэйл? Вас срочно просят пройти в кабинет господина ректора. Прибыл лорд Кроу. Он желает видеть вас незамедлительно.
– Боже мой! – визгнула Илия и в очередной раз распласталась лягушкой по полу.
– Боже! Она не дышит! Она умрёт! Что же нам делать?! – завели свою песню Розамунда с Анной.
– Нашатырь – там, – указала Рэйвен рукой на пузырёк. – Не поможет, прикопайте где-нибудь по-тихому, – злорадно посоветовала она и, одёрнув пышные складки юбки направляясь к ректорскому кабинету.
Уже с лестницы она услышала визгливый голос почти бьющегося в истерике начальства:
– Клянусь вам! Я и подумать не мог! Я не виноват! Да если бы я знал!
– За то, что вы совершенно не умеете думать, вы и отстраняетесь от должности, – с замораживающим спокойствием ответил Уорлок.
– Но это несправедливо! Вы не можете так со мной поступить!
– По вашей вине произошла дуэль, мой сын и Айзек Блад едва не погибли. Вы не способны должным образом исполнять возложенные на вас обязанности.
– Но что я мог сделать?!
– Вы знали о том, что мой сын помолвлен с госпожой Илией?
– Да, но…
– Вы были в курсе интрижки, случившейся между господином Бладом и госпожой Илией?
– Да, – голосом умирающего, делающего последний вздох, проблеял ректор, – но…
– Вы в курсе правил, которым следует большинство баранов в нашем обществе?
Голос отца был мягким-мягким, как травушка-муравушка на солнечной полянке. Такими же, наверняка, были и его глаза в этот момент.
В такие моменты Уорлок Кроу был опасен, как никогда.
– Вы всё знали и ничего не сделали для того, чтобы предотвратить столкновение молодых людей. Почему? Потому что, по-вашему же собственному признанию, вы не умеете думать. Печальный факт для человека, занимающего такой высокий пост и отвечающего за такое количество молодых жизней.
– Лорд Кроу, это не справедливо! Я не подчинюсь!
– Уйдите, – с замораживающей ласковостью проговорил Уорлок. – Не испытываете моего терпение. Уйдите, пока можете. А ты, Рэйвен, – добавил Уорлок спустя мгновенную паузу, – перестань подслушивать и войди уже, наконец.
На входе, Рэйвен столкнулась с почти бегом выбегающим ректором. Щёки у него были красные, как варёная свёкла. Казалось, ещё немного и его хватит удар.
– Леди Кроу – коротким кивком поприветствовал он
Слова прозвучали так, словно он в неё плюнуть хотел.
– Милорд, – присела она в реверансе. – Отец, добрый день.
Уорлок, как всегда, выглядел отлично. Чёрный с серебром камзол, платиновые длинные волосы, собранные в хвост, сапфир на указательном пальце и надменная, как и её хозяин, трость, с который хозяин не расставался даже в спальне.
Рэйвен подозревала, что это не просто трость, а какой-то магический артефакт.
– Подойди, дочь, – открыл отец объятия, и традиционно положив руки на плечи, расцеловал её в обе щёки. – Дорогая мой, вы с вашим братом не устаёте меня радовать, – с сарказмом проговорил отец, вертя трость в пальцах. – Ты была в курсе дуэли. Почему не написала мне?
– Я не ваш шпион. И к тому же, вы забыли, батюшка? Мы в соре.
– И поэтому ты решила рискнуть жизнью брата?
– Я решила, что он сам сумеет разобраться со своими проблемами, без постороннего вмешательства.
– Я стал для своих детей посторонним?
Рэйвен решила смягчить тон, боясь перегнуть палку:
– Просто подумала, что на его месте мне бы хотелось принять решение самостоятельно, самой всё уладить. К тому же в том, что случилось, есть и ваша вина. Это вы настаивали на браке Руана с Илией.
Уорлок поморщился:
– Ты слишком дерзка. И ещё – больше не смей мне ничего говорить об этой девице. – Уорлок с глубоким вздохом откинулся в кресле. – Всё ещё злишься на меня, Рэйвен?
