Интересно, сын на него похож?
Теперь, когда Андиас смотрел прямо на Рэйвен, она резко передумала насчёт «выглядит не грозно». Ну, может грозным Дракон и не выглядел, но был жутким.
Это белое, как у альбиносов, лицо и красный отблеск в глазах! Ух! И – ой.
– Рад познакомиться.
Слово «взаимно» вертелось на языке, но Рэйвен так и не заставила себя его произнести.
– Вы очаровательны именно настолько, как мы и надеялись. Само воплощение весны, юности и свежести.
– Благодарю, – кивнула Рэйвен. – Но я не вижу вашего сына? Разве он не осчастливит нас своим посещением?
– Непременно осчастливит, – пообещал Андриас.
Пообещал таким тоном, что всем стало понятно, поступи парень иначе и его ждут не просто неприятности, а настоящее наказание.
Интересно, что значит «серьёзно наказать» по драконьим меркам?
Всё вокруг задрожало, словно началось землетрясение. Впрочем, им это содрогание и было. Раздался неприятный рокот, похожий на те, что слышатся на взлётной полосе и чёрные гранитные плиты пола покрылись тонкой сетью трещин.
Рэйвен испуганно покосилась на мать, затем на отчима. Все оставались спокойными. Значит, ничего страшного?
Трещины ширились и расходились, пока из земных недр не вырвался густой пар с клокочущей лавой.
Плиты под ногами мелко подрагивали, словно в экстазе. Огонь выплёскивался, как гейзер и, вспыхивая, тут же гас.
Из недр земных вырос огромный массив, гармонично сочетающийся со всей обстановкой. Кстати – он был из гладкого чёрного камня, похожего на агат.
На камне, в позе короля-льва лежал молодой человек. Облокотившись на локоть и согнув одно колено, он казался моделью, позирующей для фотокамеры. Кроме брюк на из одежды на молодом человеке ничего не было. Голый торс украшало ожерелье с острыми шипами. Точно такие же красовались на предплечьях.
Гладкое тело с великолепной мускулатурой, поджарое, стройное, в меру накаченное, снискало бы парню славу, реши он всерьёз податься в модельный бизнес.
Лица у всех драконов были красивые. К этому, оказывается, очень быстро привыкаешь и это перестаёт цеплять, становясь чем-то обыденным. Внимание Рэйвен больше привлекли волосы. Не рыжие, как у отца, а тёмные, как у матери. С красноватым, таки, отливом.
В фигуре на камне было что-то непристойное, но привлекательное.
– Похоже, кто-то любит эффектные появления, – усмехнулся Сиурхан, глянув в сторону Андриаса.
Тот молча кивнул:
– Страсть ко всему театральному наметилась у сына с детства. Наверное, так проявляется в нём частичка человеческой крови? Бэллиан, мне придётся извиниться за тебя. Ты опоздал, явившись позже невесты.
Рэйвен встретилась взглядом со своей «истинной парой».
Глаза у Бэллиана, как и у Хэйла, были чёрные. Как у его отца, в зрачках юного дракона танцевали языки пламени.
– Желаете, отец, чтобы я принёс извинения сам?
Легко поднявшись со своей «печи», он приблизился к Рэйвен с кошачьей мягкостью.
Впервые она поняла, что значит выражение «поедать глазами». Именно так он на неё смотрел. В тоже время в его взгляде не было нежности. Светился алчный интерес, агрессивный и напористый.
К чему отрицать правду? Наречённый драконий жених произвёл на Рэйвен впечатление. Всё в нём нравилось и казалось привлекательным.
Не нравилось только одно – сила влечения, что Рэйвен испытала к нему с первого взгляда.
– Прошу простить мне мою непунктуальность.
Бэллиан остановился слишком близко к Рэйвен, нарочно вторгаясь в её личное пространство.
Похоже, тут имеет место быть склонность не только к театральным шоу, но и к провокации?
– Не стоит извинения. Я не в обиде, – кивнула Рэйвен.
– Прошу всех пройти к столу, – пригласила Аэрлин.
– Прошу прощения, но я не голоден, – поклонился хозяйке дома Бэллиан. – Если ваша дочь не возражает, я хотел бы прогуляться по горе.
– Рэйвен плохо её знает, – заметил Сиурхан.
– Ничего страшно. Обещаю, мы не заблудимся.
Он предложил Рэйвен свою руку и ей оставалось только принять её. Опасное мероприятие, учитывая длину металлических шипов на кожаных браслетах, обхватывающих мускулистые руки. Но Рэйвен это не остановило. Она пристроила маленькие ладошки в опасной близости от боевого украшения, положив одну руку на другую, подхватив несчастного кавалера под руку.
Так они и направились к дверям, сопровождаемые родительскими взглядами, надеждами и чаяниями. Авось детки пообщаются поближе, проникнутся друг к другу тёплыми чувствами, всё само собой и уладится.
Рэйвен велела дому перенести их в оранжерею. Цветы, особенно в свете ночного светила – что может быть лучше для свидания?
Смотрелись они вместе наверняка нелепо. Он – полуголые босой дикарь с подведёнными чёрной краской глазами. Она, утончённая леди из детской сказки. Вот как есть, противоположны, словно ночь и день.
Рэйвен выжидала, оставляя первый ход противнику. Это всегда было её излюбленной тактикой.
В детстве, когда приходилось играть в шахматы с отцом или братом (с братом чаще) она всегда выбирала игру за чёрных. Не потому, что тёмный цвет привлекал её сильнее или причиной была её приверженность адептам тёмной магии. Чёрные всегда делали шаг после белых.
И в боевых спаррингах на занятиях в Академии ей всегда лучше всего удавались контратаки.
Выступая первым, противник, так или иначе, открывается. И тогда для победы можно использовать не только свои, но и его внутренние резервы.
Техника всегда действовала безотказно. Если исключить отца. Тот, как говорится, просёк фишку, и специально сбивал Рэйвен с толку.
Но Бэллиан не Уорлок. В любом случае выжидательная, пассивная позиция одна из самых удобных до поры до времени если занять её правильно.
Рэйвен мысленно набросала возможные сценарии предстоящего диалога. Любовалась возможность красиво сообщить этому самоуверенному павлину, что отнюдь не желает выходить за него замуж. Мало того – она уже замужем и готова оказать Бэллиану поддержку в борьбе против родительского произвола.
Она была готова поддержать любой тон – дружеский, враждебный, насмешливый. Готова была обороняться или нападать.
Лишь к одному Рэйвен оказалась неподготовлена – к тому, что Бэллиан вообще не станет разговаривать.
Толкнув девушку, он с силой прижал её плечи к стене обеими руками, удерживая, припал всем сильным, мускулистым телом. Его губы жадно завладели её ртом с жаром и напором, которым трудно противиться.
Когда у женщины в жизни больше одного мужчины, волей-неволей, но сравниваешь их, даже если не хочется, таковы свойства человеческого мозга, склонного к анализу – синтезировать, обобщать, выдавать результат.
