Что на это ответить?
– Вы очень внимательны, – я старалась с осторожность подбирать слова. – У меня есть всё, чего можно желать.
Эвил улыбнулся, правда, с некоторой натянутостью:
– Даже когда всё есть, всегда отыщется что-то, что принесёт радость. Что способно скрасить вашу жизнь, миледи, в моё отсутствие?
– Я хотела бы больше узнать о драконах. Может быть, существует какая-нибудь система тренировок? Что-нибудь, что позволило бы мне привыкнуть к ним, а им – ко мне. Всё, в что в дальнейшем могло бы помочь нам наладить контакт?
– Хорошо, – улыбнулся Эвил, на этот раз искренней. – На самом деле замечательная идея, моя леди! Я поговорю с братом. Пусть поможет вам в ваших начинаниях и подыщет необходимый источники информации. Уверен, он не откажет мне в исполнении этой просьбы.
Перехватив взгляд его тёмных глаз, в котором светились одобрение и интерес, я позволила себе приблизиться. Пересекая комнату, сократила разделяющее нас расстояние.
– Могу я задать вопрос?
– Конечно. Спрашивайте.
– Ваша отлучка связана с событиями вчерашней ночи?
– Конечно. Я должен покарать изменников.
– Их так быстро нашли? – удивилась я.
– Когда твой брат Чернокнижник, в чьих руках находятся средства погорячее, чем у любого палача, люди раскалываются быстро, – вновь помрачнев, изрёк Эвил. – Он бывает очень искусен и предприимчив, когда не связан парализующими артефактами и верёвками. Так что – да, моя дорогая. Я точно знаю, откуда у нашей проблемы растут щупальца и намерен положить этому конец.
– Тогда ещё одна просьба, если можно?
– Я слушаю.
– Не будьте жестоки больше, чем это необходимо. Большинство людей не виноваты в том, что господа не могут поладить друг с другом. Простые люди ни в чём не виноваты, но именно на их плечи ложатся все тяготы.
– Я постараюсь быть милосердным. Если крепость сдастся, то я казню только зачинщиков, а остальным позволю жить дальше. Но если окажут сопротивление…
– Вы полетите туда один!? – до меня только теперь дошло.
И только теперь стало страшно.
– Один? Нет! Я буду со Злым Роком, а он стоит целой армии. К тому же, мне нужно взять не город, а всего лишь замок. Вам не стоит беспокоиться. Хотя, не скрою, мне приятно, что вы за меня волнуетесь, – с обаятельной улыбкой проговорил он.
– Правильно ли во всём полагаться на драконов, ваше высочество?
– Не нужно титулов, прошу! Ты – моя жена. Мы расстаёмся, пусть и ненадолго, но весь этот церемониал… оставим его на время?
Он протянул мне руку и стоило мне вложить в неё ладонь, подтянул меня ближе, усадив к себе на колени:
– А что касается драконов? Это совершенное оружие, лучше которого нет. Именно потому они так важны. Ты понимаешь?
Я медленно кивнула.
А потом, оплетая руками его шею, с улыбкой спросила:
– Вы возьмёте меня как-нибудь полетать снова?
– Скоро тебе не потребуются посредники. Скоро ты сама воспаришь к облакам. Я знаю это. Я это чувствую. Ты – та самая.
Поднявшийся шум и крики за дверью прервали намечающуюся между нами идиллию.
– Что за…
Договорить он не успел.
– Пустите меня! – двери с треском распахнулись и в покои короля с самым безумным видом ворвалась Эденсун.
Выглядела она жутко: волосы растрёпаны, одежды порваны, а на скуле наливается синяк.
«Разве Хатериман не велела бросить её в темницу?», – пронеслась шальная мысль.
Как это может быть? Куда смотрела стража? Как женщина могла пройти сюда через запертые двери и охрану?
Ответ был очевиден – никак. Если только ей не помогли.
Эвил перестал улыбаться. Лицо его приняло поистине грозное выражение.
Стражники шагнули было за женщиной, но он остановил их мановением руки:
– Эденсун? – несмотря на то, что говорил он тихо, голос его звучал угрожающе и заполнил собой всё пространство, а интонация не сулила мятежнице ничего хорошего. – Как ты посмела войти ко мне без приглашения?
Я поднялась с колен Эвила, становясь рядом с ним по правую руку. Если бы взгляды могли убивать, я была бы уже мертва. Откровенно говоря, эта женщина выглядела сумасшедшей и внушала ужас. Она казалось способной на всё, как каждый человек, доведённый до крайности.
– Что вы себе позволяете, миледи? – не повышая голоса задал вопрос Эвил. – Как смеешь ты вести себя столь дерзко?
– Как я смею?! – она задохнулась от возмущения. – Я – смею? Разве я рабыня? Разве я не ношу под сердцем твоего ребёнка? Разве я не жена тебе?!
– Тебе прекрасно известно, что нет. Женой драконьего всадника может стать только драконья всадница. Всем хорошо известно, что это не вы. А что касается бастарда, которого вы носите под сердцем – он не даёт вам право грубо нарушать обычаи моего народа.
– Ты собираешься напасть на мой народ! Убить моего отца! По-твоему, я должна покорно принимать это?
– Именно так. Мятежница, дочь предателя – на что рассчитываешь ты сейчас? На какую милость?
– Моего отца оболгали! Ведь враги не дремлют и только и ждут момента, чтобы рассорить меня с вами, мой повелитель! Вы поверили грязным наветам…
Судя по выразительным взглядам Эденсун сомневаться не приходилось, кто здесь враг. По её версии, это я напела? Птичка начирикала, как же! Да кто бы здесь стал меня слушать? Я и рот открывать лишний раз боюсь из-за опасений чего-нибудь ляпнуть.
– Закрой рот, женщина. Или его закроют за тебя.
– Да накажут тебя боги, Эвил Санистор, порочный принц! Так обходиться с матерью своего ребёнка? Угрожать смертью тому, чья кровь смешается с кровью твоей. Это неправильно – нападать на королевство моего отца.
– Хватит, Эденсун, – Эвил поднялся с места, с такой силой сжав подлокотники кресла, на котором сидел, как на троне. – Хватит! Моему терпению пришёл конец. Дворец твоего отца будет предан огню за его измену.
– Какую измену? – строптиво тряхнула она головой.
– Попытку убить меня, – из затемнённого коридора Атайрон выплыл, напоминая тёмный призрак, решивший явиться не ко времени.
Или, наоборот, в строго назначенный час?
Неторопливым шагом Атайрон двинулся вперёд.
Эденсун дрожа, переводила взгляд с одного брата на другого. Стражники в нерешительности застыли рядом с хрупкой девушкой, на полшага позади неё, ожидая королевского приказа.
– У Чернокнижника много врагов. С чего вы решили, что они связаны с моим домом? – не сдаваясь, продолжала упираться девица.
– С того, что эти враги сами мне так сказали, – с ехидной улыбкой сообщил Атайрон.
