Прежде, чем Наиза поднялась на ноги, Молния извергла мощную струю пламени, в которой растворилось все: пентаграмма, камни, тело. Мощный драконий рёв Пламени угрожающе разнёсся по округе.
И в тот же момент мир стал прежним. Вернулся ветер, воздух, звуки, краски – «одеяла» больше не было.
Хатериман бросилась к сыну. Я только тут заметила, что Атайрон ранен. Он старался рукой зажать рану на плече, по пальцам струилась кровь.
– Ты в порядке?
– Буду в порядке, – отмахнулся он.
– Ты уверен? Раны мертвецов бывают опасны.
– Меня лишь слегка задело волной. Ты умница, – кивнул он мне. – Вовремя призвала Молнию.
– Не думала раньше, что скажу это, но как же хорошо, что в мире существуют драконы!
Глава 32
– Что будем делать дальше? У нас есть план?
– Нет, – буркнул Атайрон. – Да и откуда бы ему взяться? Не прошло и часа, как отменились похороны.
– Нам нужен план, – упрямо сжала я губы. – У нас мало времени.
– Чем меньше времени, тем лучше нужно всё обдумать, – вмешалась Хатериман в наш разговор. – Мы не имеем право торопиться. Так проще совершить ошибку.
– Однако и медлить тоже не стоит, – подбросил хворост в прогорающий костёр Атайрон.
– Раз мы не может наступить в открытую из страха, что Эппалы убьют Эвила, нам следует действовать не силой, а хитростью, – да, я сегодня Капитан Очевидность.
– У тебя есть предложение? – изящно приподнял бровь шурин.
Всегда хотела так научиться. Нужно будет порепетировать перед зеркалом, когда заняться будет нечем.
– Не то, чтобы предложение, но идея есть. Нужно пробраться в замок к неприятелю и попытаться найти Эвила. Когда (и если) это получится, построим портал, вытащим его в безопасное место, ну, а дальше – дальше уже дело техники. Я, правда, предпочла бы решить дело меньшей кровью, но тут меня уже мало кто спросит…
– Каким образом ты планируешь попасть в замок? Кого туда можно послать с гарантией, что в решающий момент нас не предадут?
– На самом деле – никого, кроме нас троих. Но любому из вас идти к Эппалам верная смерть, а значит не остаётся никого, кроме меня.
– Чем это лучше?
Хатериман, прислушивающаяся к моим словам с совершенно бесстрастным лицом, вдруг шевельнулась:
– На самом деле в этом есть смысл.
– Какой, матушка? – с лёгким сарказмом протянул Атайрон. – Что рисковать будем не мы с вами? Ну, если рассматривать дело под таким углом, то смысл есть.
– Ваша мать послала меня на верную смерть и, если бы не верность Молнии, я бы с вами не разговаривала.
– Что?! – свёл брови Атайрон, гневно глянув на мать. – Зачем? И ещё, это конечно, возмутительно, но какое отношение это имеет к плану, что мы пытаемся выработать?
– Самое прямое и непосредственное. У меня есть свидетели. Я была в ярости, когда отправилась, чтобы отыскать вас. Мне есть за что вас ненавидеть. Я нагряну в земли Розовых Песков не как ваш союзник, а приду туда, как ваш враг, пытающийся найти соратников в новой войне.
– Думаешь, Эппалы на это купятся?
– Думаю, да. В намечающимся противостоянии каждый будет искать поддержки. И у меня есть что предложить им.
– Только не говори, что надеешься взять с собой Молнию! – Хатериман резко встала, гневно глядя на меня.
– Конечно, надеюсь, – невозмутимо откликнулась я. – Я приду к Розовому Замку во главе отряда лорда Дархмамира, готового свидетельствовать о серьёзности моих намерениях. Думаю, он сделает это вполне искренне, ведь у него всё основания верить в мою к вам ненависть. Как и Эденсун, меня отдали замуж за вашего сына против воли, как и её, принуждали к Ритуала Драконьих Всадников, как его дочь, меня использовали, а потом пытались умертвить.
– Никто не умерщвлял Эденсун, – возразил Атайрон.
– Вопрос спорный, – прервала я его. – Да и речь не о том. Наша цель – убедить Эппалов в том, что я на одной стороне. Ему захочется в это верить. Союз с Олиером, что я могу ему дать, дракон, который в бою стоит армии… уверена, он купится.
– Конечно, купится! – оскалилась в недоброй улыбке Хатериман. – Но я не позволю тебе взять с собой Молнию.
– Дракон вам дороже сына, маменька? – холодно глянул на мать Атайрон.
– Нет, конечно. Я готова хоть собственноручно умертвить обоих, лишь бы вы с твоим братом были в целости и сохранности, но Атайрон, дать этой девчонки в руки такой козырь?
– Вы мне не верите? – пожала плечами я.
– Нет, конечно! – засмеялась Хатериман. – Ты права, перечисляя все свои обиды. У тебя больше причин стать нам врагом, а не другом. И такой козырь против себя, как Молния, я тебе не вручу, девчонка.
Я снова невозмутимо пожала плечами. Усталость придавала мне умиротворённость и такие мелочи, как дурное настроение моей любимой свекровушки, не могло это изменить:
– Как будто у вас есть выбор? На самом деле, пожелай я того прямо сейчас, Молния выступит против вас. За меня.
Атайрон устало покачал головой:
– Это не факт. Но даже если бы это было так, Пламя старше, крупнее и много сильнее молоденькой драконихи.
– Только он самец. А она – последняя в мире самка. Вы уверены, что он послушается вас, а не голоса инстинкта? Впрочем, я не вижу смысла тратить время на эти обсуждения. Пока Эвил жив, я не предам ваших интересов. Мы на одной стороне.
Атайрон внимательно на меня уставился. Взгляд у него был тяжёлый:
– Пока Эвил жив?
– Да.
– А если он умрёт? Что тогда? Мне следует опасаться тебя, Анжелика?
– Только в том случае, если надеешься принуждать меня к тому, чего делать я не желаю. В любом случае я знаю своё место и, даю вам слово, что если вы не нападёте первыми, я не заставлю Молнию сражаться против вас.
– Не верю, что мы всерьёз это обсуждаем! – всплеснула руками Хатериман. – Ответ тут может быть только один: ни за что! Я не пойду на это!
– Вы здесь не одни всё решаете, – холодно одёрнул её шурин.
– Девчонка настолько задурила тебе голову, что ты готов прислушаться к ней? – возмущённо вскинулась женщина.
– Она предлагает дельный план, который должен держаться на хорошей легенде. Если вы хотите его запороть – что ж? Отлично! Но тогда у вас должны быть новые предложения. Они у вас есть?
– Мы возьмём драконов и…
Хатериман замолчала, тяжело дыша. Грудь её высоко и бурно вздымалась, словно волна.
– И – что? Сравняем всё с землёй? И как это поможет спасти брата?
Хатериман не ответила, отвернувшись от нас.
