– Держитесь, ваше величество! – подбадривал меня Северьян. – Мы уже на землях Эппалов.
Но вокруг по-прежнему не было ни огонька, лишь дождь всё усиливался, да поднимался ветер, достигая ураганной силы. Дорога петляла между холмов и создавалось впечатление, что мы двигаемся наугад.
Лошади брели, поминутно оскальзываясь, испуганно шарахаясь при особенно резком ураганном порыве. Лошади – не дракона, сами дорогу не найдут. Ими нужно править. Они, как и мы, простые смертные. Думаю, кое в чём мои мысли роднили меня с лошадями – всё, о чём получалось думать, так это как не свалиться с седла от усталости, оказаться под крышей, обогреться и перекусить. Ничего высокого всё обыденно.
Плащ, так долго предохраняющий меня от дождя, успел вымокнуть до нитки и больше не защищал ни от холода, ни от дождя. Ледяные струи стекали прямо за шиворот. Я так озябла, что не чувствовала собственных ног в стременах.
И всё же, когда взгляд различили на фоне чернеющего неба ещё более тёмные очертания зубчатых стен, облегчения испытать не получилось. В этот замок, так обманчиво поименованный «Розовым» мало было выйти – нужно суметь из него выйти.
И вытащить Эвила. И людей, что сейчас следуют за ней и своим лордом.
Под сумрачной тенью подводного моста притаился ров, преградивший нам дорогу. Безлюдные башни и кровли сливались в бесформенную громаду, но кое-где в окнах мерцал свет, выдавая присутствие людей.
Лорд Дархомир велел протрубить в рог. В ответ на это раздалось лязганье решётчатого окошка надвратной башни и грубый голос спросил:
– Кого это в такую бурю чёрт принёс?
– Я, Северьян Дархомир, лорд Северных Земель королевства Оруэл со своими людьми. Прибыл по приказу моего короля.
Послышался скрежет опускаемой решётки.
– Входите, милорд. Мы доложим Его Светлости о вашем визите.
Мост, гремя и бряцая железом, стал опускаться.
Дождь продолжал лить как из ведра. Мне хотелось, чтобы эта допотопная железяка встала, уже, наконец, на место! Но всё словно застревало в этом густом, как мясной бульон, мареве.
Наконец ворота отворились, пропуская нас через тёмную арку, где ожидали слуги с факелами, во внутренний двор замка.
Ветер, прорываясь следом за нами в узкие проходы, завывал, точно шотландские банши.
Я шла вперёд, переполняемая противоречивыми чувствами. Моя душа металась между переполняющими её недобрыми предчувствиями и горячей, как свеча, надеждой.
Следуя за провожатыми, мы поднялись на второй этаж и, распахнув массивную двустворчатую дверь, оказались в просторном сводчатом зале. Пламя камина освещало всё вокруг красноватым светом. Возле огня, в широком кресле, сидел хозяин замка.
Когда мы вошли, он повернул голову в нашу сторону, какое-то время молча созерцал нашу вымокшую и продрогшую до костей, компанию, потом поднялся и шагнул навстречу.
– Приветствую вас, лорд Дархомир. Наслышан о вас, как о человеке чести и рад личной встречи.
Одет наш хозяин был весьма затейливо, в длинный, тёмно-синего бархата, камзол, расшитый серебренными лилиями. Или нечто, близко напоминающее этот знак французской монархии. Широкий кожаный пояс перетягивал его талию, длинный кинжал свисал в пояса. Даже находясь в домашней обстановке этот человек не привык расслабляться.
Или имел все основания этого не делать.
– Взаимно, сударь, взаимно. Мне ради этой встречи пришлось преодолеть множество лиг и прорваться сквозь непогоду, тысячу чертей.
Эванеск Эппал вдруг скривился в хищной улыбке:
– Что заставило вас примчаться в мой замок? Никогда не поверю, что шпионы короля Ванхелия столь расторопны, что за три дня успели донести ему столь ценные сведения.
– Вы о гибели Порочного Принца?
– А вы?
– Именно. И слухи распространяются со скоростью ветра, но со мной случилось несчастье. Я находился на своих кораблях, торгующих с Закирскими Хребтами и Виороном, и подвергся нападению пиратов. Мой флот, к несчастью, был разбит, мне пришлось спасаться бегством.
– Торговля? Вот как? – протянул Эванеск, поглаживая чисто выбритый подбородок. – Кто это леди?
– Турхан Бэш.
– Любимая прислужница принцессы Анжелики?
– Скорее её компаньонка.
– И каким образом она оказалась в вашей компании, мой друг?
– С тех пор, как принцесса Анжелика вынуждено покинула нас, мы находим утешение от нашей потери в обществе друг друга, – спокойно и уверенно говорил Дархомир.
По губам лорда Эппала скользнула понимающая, насмешливая и циничная улыбка:
– Вот как значите – утешение? Что ж, надеюсь, вам удалось утешить плачущую девицу. Прошу прощения, что, устраивая вам допрос, но в наше время незваные гости вызывают подозрение.
– Как и во все времена, – с вежливым поклоном отозвался лорд Дархомир. – После того, как мы, потерпев бедствие, высадились на землю и увидели, как горят вокруг деревни…
– Проклятый выродок этой самки-кайота – шлюха старого короля! Он регулярно уничтожает моих людей и скот.
– Чернокнижник – человек без сердца, – вежливо поддержал беседу Северьян Дархомир.
– Вы должны понимать, что, находясь под моим кровом вы можете разделить мою невесёлую судьбу. После недавнего визита этих выродков сейчас временное затишье, но никто не знает, что они предпримут в следующее мгновение.
– В такую ночь, как эта, крыша над головой стоит любого риска.
– Возможно, вы правы. Возможно, что нет – время покажет. Вас отведут в круглую башню, где вы сможете высушить одежду и отдохнуть перед трапезой. В Розовом Замке принято ужинать поздно, так что я ещё надеюсь иметь удовольствия видеть моих гостей.
– Могу я попросить об отдельной комнате для моей протеже?
Презрительный взгляд острых, как бритва, глаз, скользнул по мне и тут же ушёл в сторону – словно даже смотреть на меня было для лорда Эппала равносильно унижению.
– Конечно. Под крышей моего дома законы гостеприимства чтят свято и желание гостя – закон для хозяина.
Сладко стелил. Наверняка ему показалось несуразной просьба об отдельных апартаментах для обыкновенной служанки? Ну, пусть необыкновенной, пусть королевской. Но можно не сомневаться – ко мне приставят невидимых соглядатаев, впрочем, как и ко всем.
Расслабляться нельзя. Нужно держать ухо востро.
– Не прощаюсь. Жду встречи с вашей весёлой компанией, – улыбнулся Эванеск Эппал своей жуткой хищной улыбкой.
Сопровождаемые слугами с факелами мы снова прошли через узкий коридор. В толстых стенах тут повсюду были выдолблены бойницы. Кроме закованных с латы стражников не было видно никакой челяди.
Ни суеты слуг, ни женских голосов, ни смеха. Лишь ветер завывал во всех щелях, которые находил.
