– Наконец-то! – торжествующе воскликнула Марихат, выпрямляясь.
– Нужно уходить, – тревожно прислушиваясь к тишине, сообщил Фабиан. – Кажется, сюда кто-то идёт?
– Пусть идёт! – с торжествующей злобной улыбкой оскалилась Марихат, раскидывая руки в стороны.
Море находилось ближе, чем она думала, пока была в кандалах, и оно покорно откликнулось на зов Морской ведьмы. Каждая волна, разбиваясь о каменные скалы, отдавала силу, каждой своей каплей питая Марихат.
Жёсткий, резкий почти до боли, приход силы, переполнил душу и тело хлынувшим потоком. А вместе с вернувшейся силой девятым валом поднялись в душе ненависть и гнев, рождённые из преданной любви, попранной веры, растоптанной надежды.
На что Марихат надеялась? Во что верила? Нет, не в то, что в один прекрасный день сможет полюбить лорда Молний вновь – но в то, что он раскается в причинённой ей боли!
Сегодня ей открылась истина: этого никогда не произойдёт. При первом же удобном случае он повторил старые подвиги.
Марихат не собиралась искать благовидных причин тому, что собиралась сделать. Она долго ждала, пока судьба расплатится с Ворикайном, но та не торопилась. Значит, придётся, как всегда, всё брать в свои руки.
Морская ведьма была в такой ярости, что даже присутствие дочери не могло её остановить.
– Нужно уходить! – схватил её за руку Фабиан. – Уходить, пока не поздно!
– Не волнуйся. Теперь они ничем не смогут мне навредить. А ты под моей защитой.
– Послушай, – раздражённо отбросил волосы со лба Фабиан, – я бы не вмешивался в твои дела, но без тебя мне до Разии теперь не добраться. Ты нужна мне!
– Думаешь, я не понимаю, что тобой движет, мальчик? Не переживай, я помню условия сделки. И выполню всё, но – в своё время. И отсюда мы выберемся непременно. Ты только слушайся меня.
– Я последнее время только и делаю, что слушаюсь тебя! Только, признай, от этого лучше не становится?
– Вопрос спорный, но препираться некогда. Да, ещё, чтобы тебе не щеголять в неглиже, позаимствуй-ка у страстного инкуба его замечательный плащик.
Сама она старательно избегала смотреть на Ардора. О причинах такой сдержанности думать не хотелось, да и времени для рефлексии, по-счастью, не было.
Нужно действовать, размышлять и чувствовать будут потом.
– Нужно вытащить из лагеря Ворикайна Нереин, – заявила он.
– Кого?.. – нахмурившись, переспросил Фабиан. – Нереин? Ты дочь лорда Молний имеешь ввиду? Ты с ума сошла?! Зачем тебе понадобилась эта девушка?
– Она моя дочь, – коротко ответила Марихат.
Вопросов больше не последовало.
– Я всё сделаю, – пообещал Фабиан.
– Уверен, что справишься?
– Вытащить упирающуюся девицу под носом стражников, дотащить её до моря и броситься с ней в волны? Да не проблема! Что может пойти не так?
Мальчик быстро растёт. Вон, кажется, даже научился говорить с сарказмом?
– Чтобы и как не пошло, мой милый волчонок, – со зловещей, спокойной ласковостью проговорила Марихат, – но, если с Нереин что-то случится, можешь забыть не только о моей помощи в восстановлении монархии, но вообще о том, чтобы вновь увидеть свою драгоценную Разию. Понятно?
– Может хоть на этот раз обойдёмся без угроз? Я всё понял: тебе Нереин – мне Разие.
– Всё верно, – кивнула Марихат.
На короткий момент она заколебалась. Безопасность Нереин была для неё важна, но и весь этот опасный гадючник необходимо было уничтожить с гарантией, чтобы нигде и никогда впредь Ворикайн не смог бы больше перейти ей дорогу.
– Вот, возьми.
Марихат сняла с шеи кулон и бросила в руки Фабиана.
– Как только окажетесь в безопасном месте, брось это в воду.
– Какое место считать безопасным?
– Поднимайся в горы. Туда, где поднявшаяся вода до вас не дойдёт.
Они расстались.
Фабиан, как тень, скользнул в одну сторону, Марихат, набросив на себя чары невидимости, двинулась в другую. Если один из них угодит в ловушку, второй сможет остаться на свободе и оказать помощь.
Ночь выдалась прохладной и люди жгли костры. Огненные языки лизали воздух, согревая его и заставляя дрожать над оранжевым пламенем. Мужчины небольшими группами жались поближе к теплу и к свету. Они выглядели напряжёнными, даже испуганными.
Запах страха осязаемо витал в воздухе. Неужели добрая сотня мужчин могла так сильно бояться одну женщину? Или страх им внушал инкуб? Кровавое Братство – с ним предпочитали не связываться.
Лёгким заклинанием Марихат заставила туман сгуститься. Белый пар заструился между деревьями, поглощая звуки, искажая те из них, что полностью погасить не удалось.
Вскоре свет проиграл, полностью поглощённый белым туманом, расползающимся, точно спрут. Видимость через четверть часа сделалась нулевой.
Раскинув лёгкую паутину поиска, она быстро получила отклик – Ворикайн находился в одной из палаток, визуально ничем не отличимой от множества других.
Она могла уничтожить весь лагерь одним взмахом руки, заставив волны, лижущие берег на расстоянии меньше мили отсюда, прихлынуть и в дикой ярости затопить всё вокруг, не разбирая ни плохих, ни хороших. Ни врагов, ни друзей.
Было две причины, по которым Марихат избрала другой путь. Первая, самая очевидная – Нереин. Ничего нельзя оставлять на откуп случайности, а как уже сказано, вода не станет разбираться. Конечно, существовала вероятность, что в критический момент суть нага, пусть и разбавленная на три четверти человеческой кровью, проснётся в девочке и поможет выжить, но… риск слишком велик.
Другой причиной было то, что Марихат хотела смотреть в глаза Ворикайну в тот момент, когда его уничтожит. Хотела видеть ненависть и обречённость в его глазах, понимание того, что именно она принесёт ему гибель.
Раз любви, верности и раскаяния дождаться не получилось, что ж? Возьмёт то, что сможет.
У палатки лорда Молний, как и полагается, стояла охрана. Марихат расправилась с ними легко, в два счёта. Не пришлось даже магию применять, хватило простого, доброго боевого кинжала.
Отведя полог палатки в сторону, она шагнула внутрь.
Ворикайн сидел за столом и что-то писал. При её появлении он поднял голову. Как и всегда, отлично владея собой, не позволил выказать не то, что страха – даже удивления. И то, как ему удавалось держать лицо, ещё больше выводило из себя Марихат.
О! Как бы ей хотелось видеть его сломленным! Скулящим у её ног!
Что за душа у этого человека? Чтобы она не делала, он всегда оказывается на один шаг вперёд. Его ум, его бесчувствие, порождающие желание, наконец-то добраться до его сердца, понять и постичь его душу, раз за разом заставляли Марихат отступать в последний момент. Щадить его жизнь.
