– То есть – она просто спит?
– Можно сказать и так. Пусть тебя это не тревожит. Если я правильно понял, твой муж больше не собирается уничтожать человеческую королеву?
– Она не человеческая королева, а всего лишь королева одного королевства. У людей всё не так, как у нас.
– Это не важно. Я больше не хочу говорить о том, что никак меня не касается, а участь этой человеческой девочки меня не касается точно. Лорд Ворикайн хотел получить эту девочку и мне нет смысла её удерживать. Можешь передать ему, что это равноценный обмен – он получит человеческую королеву, а я возьму то, на что имею право…
– Что?! – потрясённо выдохнула Марихат. – Нет!
– Ты отказываешься вернуться в Морской город, отказываешься принять от меня трон, и я смирился с этим. Возможно, что с твоей дочерью мне повезёт больше.
– Отец, нет! Ты не можешь…
– Могу и должен. Вы оба собираетесь подвергнуть ребёнка нашей крови риску. Рядом со мной Нереин будет в безопасности. И если ты не утратила остатки разума, как и те демоны, ради которых ты собираешься рисковать бессмертной жизнью, то ты должна не уговаривать меня переменить решение, а поблагодарить за него.
Он был прав. То, что Нереин будет в безопасности, развяжет ей руки. В первый момент слова отца ужаснули Марихат, но уже в следующую секунду она почувствовала себя так, будто гора упала с плеч и мир вновь стал лёгким и подконтрольным её воле. Волна благодарности поднялась в её душе.
– Ты прав. Спасибо тебе за твою мудрость, отец. И спасибо за то, что страхуешь меня в такие моменты, как этот. Чтобы я делала без твоей незримой тени за моей спиной.
– Если бы я только мог так же легко забрать с собой и тебя. Но я не хочу, чтобы ты винила меня, когда начнёшь лить слёзы. Становясь взрослым человек должен сам принимать решения и отвечать за них. Твоё мне не нравится, и всё же я, как и всегда, посчитаюсь с ним.
– Спасибо, отец, – искренне, от всего сердца поблагодарила Марихат.
Васелеск кивнул, в знак того, что принимает её благодарность. В отличие от людей, царь нагов никогда не отвергал благодарность, фразами, вроде «не за что», «не стоит благодарности».
– Знаю, твой муж…
– Ворикайн не муж мне! – горячо возразила она. – Он отец моей дочери, но… он не брал на себя за меня ответственность.
Васелеск ответил лишь выразительным взглядом. Но вряд ли на свете найдётся отец, испытывающий симпатию к мужчине, который раз за разом причиняет боль его единственному ребёнку. И нужно иметь железное самообладание, чтобы, имея силы и возможности Васелеска не обрушить небо на голову смутьяна и обидчика.
Марихат была благодарна отцу за его нечеловеческую мудрость. Потому что это правда невероятно сложно – не вмешиваться в жизнь своего ребёнка и не пытаться устроить там всё наилучшим образом, не карать его обидчиков и не подталкивать в его сторону людей достойных. Достойных – с твоей точки зрения.
– И всё же, даже учитывая это, ты все равно остаёшься?
– Ворикайн причиной тому лишь наполовину.
– Значит, мне доложили верно и чары инкуба оказали своё роковое воздействие? Уверен, что мои придворные маги сумеют решить эту проблему.
– Я не одержима страстью к нему.
– Все так говорят. Часто заражённый подобной заразой не отдаёт себе в этом отчёта, а потом становится уже слишком поздно.
– Но в основе моих чувств не страсть, отец. Мне жаль этого человека. Вернее, того, кто когда-то человеком был.
– Инкубы искусные манипуляторы.
– Я знаю. И всё же я чувствую, что правильным сейчас будет остаться тут. Так мне будет спокойней.
– Обещай, что если всё пойдёт плохо, ты постараешься вырваться и вернуться ко мне? И к твоей дочери. Ребёнку нужна мать сильнее, чем любовница любовнику.
– Я сделаю всё возможное, чтобы остаться в живых. Я люблю жизнь. Всегда любила. Ты же знаешь?
Васелеск кивнул, протягивай руку для поцелуя. Марихат, опустившись на колено, как того требовал этикет, осторожно прикоснулась губами к камню, переливающемуся то голубым, то зелёным огнём, в зависимости от того, под каким углом падал преломляющий его свет.
Но отец подхватил её и, прижав к сердцу, поцеловал в лоб с нежностью, которую можно получить только от родителей:
– Этот инкуб, – проговорил он, слегка отстраняя от себя и заглядывая дочери в глаза, – он, кажется, что-то значит для тебя?
– Не думаю, что много, – ответила она, но почему-то попыталась отвести взгляд.
Белые пальцы нага сомкнулись на её подбородке, не давая разорвать визуальный контакт:
– Думаю, всё же гораздо больше, чем ты готова признаться – не мне, так самой себе.
– Я помню, кто такие инкубы, отец и не позволю…
– Да, инкубы – зло и это истина. Но ты ведь помнишь, чему я тебя учил в свое время?
– Ничто не истина? Истина живёт лишь в сердце.
– Каждый наш новый шаг становится возможным лишь благодаря сделанным ошибкам и пройденным путям искупления. Твой первый опыт любви был горьким, как соленая волна. И теперь в каждом мужчине ты станешь видеть манипулятора и предателя, в первую очередь – новый источник возможной боли. Но пока ты будешь бояться этой боли, будешь её избегать, называя эту политику голосом разума, ты действительно будешь в безопасности от новых ошибок, нового обмана, возможного предательства. Но также далека ты будешь, и от счастья и радости, дитя моё. Страх и ненависть делают жизнь похожей на ад. Простить – не значит дать другому возможность снова превратить твою жизнь в руины, простить – не значит раз причинившему тебе боль дать шанс сделать это снова. Простить – значит перешагнуть человека, оставить его в прошлом, не желать ему зла и не пытаться мстить. Простить – это значит жить дальше, не оглядываясь на прошлое, и пусть обидчик останется с тем, что на его совести – это больше не твоя проблема. Простить – это значит…
– Проститься, – выдохнула Марихат.
– Если сражение бок о бок с Ворикайном против его врага сможет тебе сделать правильный шаг и выбор, я не стану тебе препятствовать. Сделай то, что считаешь нужным и переверни эту страницу. Если сочтёшь инкуба Ардора достойным своего сердца, можешь попробовать вновь крутануть Колесо Любви. Даже в глубокой ночи сверкают звёзды и иногда они бывают ярче, чем всё огни на земле. Если сочтёшь правильным оставить землю и вернуться домой, в Морской Город – ты сделаешь меня самым счастливым существом на планете. Но как бы ты не решила, чтобы не сделала, думай о том, что сделает тебя счастливой. Твоё счастье это и моё счастье тоже.
– Спасибо, отец.
– Знаю, Ворикайн рассчитывал на мою поддержку? Но я не стану рисковать моими подданными в чужой войне, где никак не представлены их интересы. Ты ведь понимаешь – почему?
– Да, отец. Я всё понимаю.
