– Не сомневаюсь, – заметила я. – Все это, конечно, хорошо, но вы точно не видели никого постороннего в детском саду? Кроме актеров?
– Я же говорила, что во время спектакля мы все были в актовом зале. Я не знаю, но думаю, никто не мог зайти в детский садик, у нас же звонок, домофон. И дверь всегда закрывают, это точно…
– И идей по поводу того, кто мог похитить Юлю, у вас тоже нет, – подытожила я. Кристина пожала плечами.
– Почему вы так уверены, что девочку похитили? Учитывая ее нелюбовь к детскому саду, мне кажется, она сама как-то сбежала. Может, когда актеры выходили из садика, спряталась, а потом как-нибудь прошмыгнула в дверь… Дети бывают очень изобретательны, когда им чего-то хочется. Потом, если Юлю похитили, то должны выкуп требовать. Ее родителям кто-нибудь звонил, угрожал?
– Пока нет, – покачала я головой. Внезапно мы услышали звонок в дверь, и Кристина встала с кресла.
– Похоже, это врач, – произнесла она. – Вы не против, если я открою дверь?
Я молча кивнула, и девушка вышла.
Через минуту в комнату вновь вошла Люшакова, а за ней – худенькая женщина, видимо, это и была участковый врач. Я поздоровалась с незнакомкой, а потом обратилась к Кристине:
– Что ж, не буду вам мешать. Спасибо за беседу, выздоравливайте.
Потом вышла в коридор. Кристина подождала, пока я надену куртку, а потом закрыла за мной дверь.
Итак, если Кристина Люшакова не имеет к исчезновению Юли никакого отношения, у меня остаются двое подозреваемых – Марина Константиновна Федорчук и незнакомая мне Катерина Иванова. В принципе, я почти составила ясную картину преступления: Федорчук платит актрисе ТЮЗа, которая подрабатывает в «Цветике-семицветике», а та за деньги похищает Юлю Мещерякову во время или после спектакля. С этим все понятно. Вопрос только – зачем? Что собирается делать Марина Константиновна с девочкой? Деньги ей не нужны, выкуп с родителей Юли она не требует. Мне известно, что в прошлом Федорчук была замешана в каких-то темных аферах, связанных с туристическим бизнесом, хотя ей самой и удалось выйти сухой из воды. И самое главное, у Марины была дочь, которая умерла в том же возрасте, которого достигла пропавшая Юля, и звали ее точно так же. А что, если Федорчук из-за смерти своего ребенка тронулась умом и теперь разыскивает всех девочек возраста ее дочери, которых зовут Юлями? Сомнительная идея, но все может быть. Мало ли, какие психические расстройства бывают у убитых горем матерей… Мне надо покопаться в архиве, чтобы выяснить побольше о турфирме «Мир путешествий», а заодно узнать, наблюдалась ли Марина Константиновна у психиатра. А может, она лежала в клинике? Тогда имеются врачебные базы данных, в которых можно найти информацию о пациентке, насколько я знаю, эти записи никогда не стираются. Что-то мне подсказывало, что «Мир путешествий» и гибель Юли Федорчук каким-то образом связаны между собой. Официальный диагноз девочки можно запросто подделать, но что на самом деле произошло с ребенком Марины Константиновны?..
За ответами на эти вопросы я решила направиться в отделение Кирьянова. У подполковника имеется доступ к электронным архивам, в которых должно быть дело о прогоревшей турфирме. К сожалению, найти информацию можно лишь из отдела Кири, поэтому я позвонила приятелю.
– О, да ты исправляешься! – вместо приветствий заметил подполковник. – Очень рад говорить с тобой днем, а не среди ночи!
– Володь, мне снова нужна твоя помощь! – проговорила я. – Скажи, можно ли раздобыть информацию о туристической фирме «Мир путешествий»? Она была закрыта из-за незаконных махинаций, и мне нужен доступ в архив!
– Сама хочешь покопаться или мне кого из людей поднапрячь? – осведомился приятель.
– Я могу сейчас приехать, – проговорила я.
– Ладно, давай, только ненадолго. Компьютер будет свободен в обеденный перерыв, в остальное время он нужен моим сотрудникам…
В назначенное время я уже была в отделении подполковника, и за час работы мне удалось узнать, что Марина Федорчук и в самом деле несколько лет проработала в «Мире путешествий». Однако к бухгалтерии она никакого отношения не имела, в обязанности женщины входило общение с клиентами по поводу туров, а также информирование путешественников об услугах, предоставляемых туристической фирмой. Никакими сборами и медицинскими страховками она не занималась, только рассказывала о наиболее интересных курортах да заключала соглашения с клиентами. Далее те отправлялись в бухгалтерию, оплачивали сумму за тур, в которую входила фальшивая страховка. Удивительно, как только мошенникам удалось обмануть столько людей, у меня создалось впечатление, что бумаги клиенты подписывали не глядя и не интересовались, почему цена такая высокая. Конечно, в «Мир путешествий» могли приходить очень обеспеченные люди, для которых главное – поскорее купить путевку да отправиться на курорт, желательно без лишних проволочек. Вот аферисты и обнаглели донельзя. Виновными в мошенничестве признали руководителя организации и бухгалтера, который пробивал счета за путевки. Остальные сотрудники турфирмы, как гласило заключение по делу, даже не представляли, что работают в преступной организации. У меня не было никаких фактов, свидетельствующих против Федорчук, поэтому я с сожалением закрыла архив.
Пользуясь возможностью, я залезла в другую базу данных, чтобы подробно узнать о смерти дочери Марины Константиновны. Но и здесь мне не удалось выяснить ничего интересного. Ребенок умер от болезни, а мать не наблюдалась у психиатра, это было ясно. Мне оставалось только догадываться о деталях жизни Федорчук, но теории без доказательств не значат ровным счетом ничего. Я вздохнула и принялась изучать фотографию, которую нашла в рабочем столе Марины Константиновны и пересняла на свой смартфон. Маленькая девочка с белыми бантами, обычный ребенок, ничего особенного… Придется за подробностями обращаться к самой Федорчук – нужно только придумать, какой предлог подойдет для того, чтоб вызвать женщину на откровенность.
Я поблагодарила Кирьянова за возможность использовать рабочий компьютер и покинула отделение. Уже на улице позвонила по стационарному телефону в офис «Цветика-семицветика». Трубку взяла администратор, я услышала обычное приветствие:
– Здравствуйте, театральная студия «Цветик-семицветик», администратор Екатерина.
– Добрый день, могу ли я поговорить с Мариной Константиновной Федорчук? – я попыталась донельзя изменить свой голос.
– К сожалению, Марины Константиновны сегодня в офисе не будет, – вежливо произнесла Катя. – Позвоните завтра с девяти утра до двенадцати дня.
И, не попрощавшись со мной, администратор повесила трубку. Я задумалась.
У меня был домашний адрес Марины Федорчук – я нашла его в базе данных. Если у женщины нет другой работы, кроме студии, есть шанс застать ее дома. Хотя вряд ли мне так повезет – Марина Константиновна вполне могла в свободное от работы время наводить красоту в салоне или отправиться за покупками в магазин. В конце концов, я могу сейчас приехать к дому организатора «Цветика-семицветика» и подождать ее там. Если мне удастся вытянуть у Федорчук признание в том, что по ее поручению похитили Юлю, то Катю Иванову искать не будет смысла. Федорчук сама скажет, где находится девочка, а я не собиралась тратить время зря, если можно сразу решить головоломку, минуя окольные пути.
