Размявшись, Анна пошла «поработать» с манекенами. Дело было привычным, хоть и скучноватым, но вскоре она увлеклась, решительно и резко нанося удары по ключевым точкам, и оттого не сразу заметила, что герцог уже некоторое время стоит и смотрит на нее.
– Ваша светлость? – убрав выбившуюся из прически прядь, спросила девушка.
– Не хотите размяться со мной, пока лорд Дрэйм спит? Мне тяжело работать только с тенью.
– Боюсь одного удара Вашего меча хватит, чтобы отправить меня на тот свет, – покачала головой девушка, останавливаясь.
– Возьмем рапиры? Здесь есть учебные с защищенным кончиком. – предложил герцог.
– Три укола? – уточнила условия поединка Анна.
– Согласен! – Вардэн улыбнулся, солнечный луч упал на его лицо, словно подсвечивая такую редкую улыбку.
Девушка ощутила вдруг, как у неё сжалось сердце.
– Ан гард! – не давая себе времени на размышления, Анна встала в позицию, вспомнила деда и позволила рапире порхать в своих руках.
– Легче, легче! – сквозь звон железа ей слышался голос барона Бра, – не стоит так напирать, Горошина, уступи, поддайся, замани, а теперь бей!
Выпад неожиданно закончился не провалом в пустоту, а упором в жесткий нагрудник герцога.
– Укол! – констатировал он. – Знаете, если бы не защита, Вы бы проткнули меня насквозь, прямо в сердце!
Девушка выпрямилась, чуть пожала плечами, мол, с кем не бывает, и вернулась на позицию:
– Ан гард!
На этот раз она старалась не давать сознанию рассеиваться, не позволяя соскользнуть в «боевой режим», поэтому ее первые выпады были безуспешны. Вардэн начал подтрунивать над нею, намереваясь разозлить, чтобы заставить делать ошибки. Разозлил, только девушка была научена обращать гнев в холод и уже с холодной головой внезапно атаковала из совершенно невозможного положения. Шаг, второй, поднырнуть под его оружие и… укол в печень! Мужчина присвистнул, останавливаясь:
– Вы способны удивить, прекрасная леди!
Вот это было сложнее. Не поддаваться похвалам, лести, не расслабляться от восхищенных взглядов. Помнится, дед лечил гордыню и самолюбование шлепком по мягкому месту, причем шлепал своей шпагой, что было вдвойне обиднее. Позже, мама научила девочку реагировать на похвалы иначе, так что Анна решила использовать старый мамин совет. Она безмятежно улыбнулась, взмахнула ресницами и выдохнула восторженное:
– Ваша светлость! – словно была глупенькой дебютанткой на первом балу.
Хэвишшем удивленно нахмурился, а девушка тут же отступила, подняла руку:
– Ан гард!
Третья схватка была самой длинной и сложной. Герцог учел свои ошибки, он просто не подпускал Анну ближе, пользуясь длинной рук и высоким ростом. Девушка уже запыхалась и почти отчаялась, когда в голову пришла одна шутка, которую она однажды проделала с дедом. Барон Бра был невысок ростом для мужчины, но десятилетней девочке казался великаном. Шаг вперед, назад, разворот и… проскользнув под рукой мужчины отражающей атаку, девушка оказалась за его спиной. Но рапира – не кинжал, ее к горлу не приставишь, поэтому она просто подпрыгнула, обхватила его шею руками, вцепилась покрепче и шепнула в ухо:
– Укол?
Герцог вздрогнул всем телом, двинул плечами, словно собрался скинуть ее, но удержался и согласился:
– Укол, но с кинжалом было бы надежнее!
Анна разжала руки, медленно сползла на землю и опустила глаза, делая вид, что поправляет сбившуюся защиту:
– Да, кинжал мог помочь, но я не взяла его на тренировку.
– В следующий раз берите, – серьезно сказал герцог, – моя мать и сестра были совершенно безоружны во время нападения. Сейчас мне больно вспоминать об этом.
Анна отсалютовала Вардэну рапирой, затем вернула ее на стол, обнаружив, что он закрывается плотной кожаной крышкой, словно сундук. Герцог тоже вернул оружие на место, щелкнул запорами, затем вежливо открыл девушке тяжелую дверь, помогая вернуться в дом.
Особняк уже не был тихим – всюду сновали слуги. Поденные работницы в огромных серых передниках и чепцах, подоткнув юбки, мыли полы, драили подсвечники, начищали люстры и каминные решетки. Мужчины сновали с ведрами и корзинами, двигали мебель, снимали картины с пропыленных стен. За всем этим зорко приглядывали экономка и дворецкий. Скрипя и охая, дом Хэвишшемов оживал.
Глава 24
Стоило Вардэну сменить рубашку и войти в гостиную, как появился недовольно-сонный Дрэйм. Узнав, что в доме затевается ремонт, маркиз с неожиданным энтузиазмом присоединился к брату. Посидев над списком ремонтных работ, мужчины вспомнили про обед. Обсудив самые срочные новости, они решили, что лучше всего будет пообедать в малой столовой вместе с девушками.
По дороге к жилой части особняка маркиз обратил внимание на опрятно одетого мужчину в кресле с колесиками. Тот сидел и ловко сколачивал швабры с длинными ручками для чистки потолков, менял ручки на ведрах, поправлял скамеечки для ног и расшатавшиеся стулья. Судя по окружавшим его инструментам, он был весьма полезен во время уборки. Нахмурившись, Ринкот попытался вспомнить, откуда он знает этого калеку, но тут мужчина тряхнул убранными под простую ленту волосами, и на плечо ему упала косичка, перевязанная алой ниткой.
– Так Вы, все-таки, пришли! Я рад! – выпалил маркиз, разглядывая бывшего моряка.
– Да, ваша светлость, – мужчина склонил голову в почтительном поклоне. – Спасибо Вам. Мэгги перестала плакать по ночам, да и я занят делом.
– А был ли ты тут, когда приезжали гости? – осведомился Ринкот, вспомнив для чего, собственно, и пытался привести этого человека в дом.
– Был, Ваша Светлость, – моряк вновь поклонился.
– Так что, слышал ли ты того, кто заказывал тебе побрякушки с Островов?
– Слышал, а разглядеть не успел, – виновато ответил мужчина. – Меня ж, чтобы под ногами не мешался, посадили у дверей в подвал, колбасы резать, да ветчину для сандвичей. Мне там гостей плохо слышно было. Только в кладовую вторая дверь ведет, через которую лед загружают да припасы, вот мимо той двери господин тот и прошел. Беседовал с кем-то.
– О чем говорили, помнишь? – Дрэйм весь подобрался, не веря, что вот-вот ухватит ниточку, ведущую к тому, кто совершает дерзкие преступления в столице и, возможно, что-то знает о покушении на его семью.
– Не разобрать было, ваша светлость уж простите, – виновато сказал моряк, – по голосу только слышно, что этот господин другому кому-то приказы отдает. Может, слугой командовал?
– Что ж, список гостей у дворецкого есть, попытаемся повторить прием, – задумчиво пробормотал Ринкот себе под нос, затем одобрительно хлопнул моряка по плечу: – благодарю за службу!
Спина бывшего матроса распрямилась, а на лице отразилось столько эмоций, что маркиз поспешил уйти. Вовсе не по доброте душевной он дал этому человеку шанс обрести благополучную жизнь, но теперь был рад этому и немного стеснялся своей радости.
