После омовения герцог сел за небольшой стол и попытался вспомнить что еще рассказывали о традиции «трех дней тишины». Вообще, обычай был старинным, и многие аристократы, особенно из «новых», давно отказались от него. Строго соблюдала традицию лишь королевская семья да тридцать высоких семей, да и то, если брак не требовал спешки. Остальные предпочитали заключать «быстрый» брак проводя церемонию в храме, особенно, если до рождения наследника оставалось шесть-семь месяцев. Но те, кто проходил все испытания по правилам, вознаграждались сильными чувствами, здоровым потомством и возможностью обратиться за помощью к предкам. Это не афишировалось и рассказывалось вскользь, как детские сказки на ночь. Многие и считают эти истории сказками. Да и сам Хэвишшем только теперь убедился, что все это истина, оценив, как ловко непростые секреты прятались на самом виду.
Когда ему принесли обед, Хэвишшем заметил, что слугу просто распирает от желания поделиться каким-то секретом.
– Что такое? – спросил он шепотом, делая вид, что рассматривает принесенные блюда.
– Постель леди Анны вся усыпана белыми лепестками! – так же тихо проговорил слуга и быстро вышел, забрав поднос.
Вардэн счастливо улыбнулся. Это тоже был знак: его предки подтвердили чистоту невесты и приняли ее! Проведя остаток дня в счастливых мечтаниях, герцог собрался было пораньше лечь спать, но вспомнил, что на вторую ночь испытание ждет уже невесту. Заметавшись по комнате, он начал думать, как бы ему предупредить девушку, но дверь была заперта, и кричать было бесполезно.
Поразмыслив, мужчина подошел к окну и выглянул наружу: третий этаж! Даже если он сумеет свить из постельного белья веревку, падать на черную мокрую землю будет больно. Но есть другой вариант… Подняв голову, Вардэн осмотрел козырек крыши. Комната угловая, если встать на подоконник, ухватиться за трубу и подтянуться, он сможет взобраться на крышу, а уж по ней без труда доберется до любого уголка дома.
Где заперли Анну, Хэвишшем знал. Для таких обрядов всегда выбирали самые дальние и старинные покои. Плотно застегнув одежду, подобрав все завязки и шнурки, герцог распахнул окно и выполнил задуманное. Не сразу, но ему удалось подтянуться из очень неудобного положения, чтобы взобраться на крышу. Полежав немного и восстановив дыхание, мужчина двинулся по солидной темно-коричневой черепице к противоположному крылу. Шел и думал, как ему не напугать невесту, рассказом о том, что все эти сказочные обряды правда?
Глава 39
Второй день взаперти прошел не скучно: Анна собрала все лепестки в шкатулку, поставила ее у огня и периодически помешивала, давая им высохнуть. Служанка, принесшая еду, нашептала, что цветочным благословением надо набить наволочку, чтобы быть всегда счастливой женой. Девушка с ней не спорила – положено, значит, сделает.
Заняться было особо нечем, клинок для нее никто не припас, да и места в спальне было маловато. Побродив по комнате, Анна отыскала в молитвенной скамье пару книг и присела возле окна почитать. Выбор был небольшой: книга старинных сказок, легенды, древние баллады… Незаметно стемнело, пришлось зажечь свечи. Вскоре принесли ужин. Отложив сборник старинных легенд, невеста поела и уже собиралась ложиться спать, как услышала за окном какую-то возню, потом осторожный стук. Взяв в руки кочергу, Анна отодвинула занавеси и всмотрелась в темноту: видно было плохо, пришлось задуть свечи, чтобы разглядеть непонятную фигуру. Когда глаза привыкли к полумраку, стало ясно: кто-то стучит в стекло, свесившись с крыши!
В первую секунду девушку захватил страх – показалось, что темная фигура собирается напасть на нее! Она ловчее перехватила кочергу, но тут повторился стук – легкий, деликатный, и…знакомый! Так стучал Вардэн, когда заходил в ее будуар, чтобы пригласить на прогулку или передать очередной пакет приглашений, подписанных им лично. Робея, Анна все же потянулась к защелке и приоткрыла створку.
– Миледи, наконец-то! – приглушенный, но такой знакомый голос жениха ворвался вместе с весенним ветром.
Пара минут, скрип подоконника, треск отлетевшего ставня, и герцог встал на вытертый ковер старинной спальни, пытаясь изящно поклониться:
– Простите, что вынужден был проникнуть к Вам через окно, леди Анна… Но я должен Вас предупредить…
Девушка не смогла сдержать теплой улыбки. Три месяца перед свадьбой дались ей непросто. Многому пришлось учиться, хотя большая часть новых знаний ложилась на основу, заложенную матерью. Однако самым главным было выстроить отношения с будущим мужем. Научиться ценить друг друга не только как напарников в схватке, но и принять привычки, узнать слабости. Их отношения во многом все еще были официальными, однако тем не менее, жених и невеста использовали каждую возможность, чтобы побыть вдвоем. Как же приятно было приветствовать друг друга за завтраком! Вардэн целовал Анне руку, и она не спешила отнять пальцы. Во время прогулки ей дозволялось положить руку на его предплечье, а после обеда можно было без помех вдвоем склониться над столом, заваленным приглашениями, или просто сидеть рядом, сплетя пальцы, спрятанные под огромным альбомом по фехтованию.
Это сближение приносило свои плоды: девушка откровенно любовалась мужчиной на тренировках, а порой, и подначивала его пристальными взглядами. Особенно сложным делом было убедить герцога обратиться к лекарю. Он почему-то считал, что невесту пугают или оскорбляют его шрамы. Анне пришлось долго доказывать, что на самом деле, ее больше волнует его хромота. В конце концов, девушка сдалась и напустила на жениха графиню Марч, апеллируя к ней тем, что безупречная свадьба не может обойтись без безупречного танца.
Когда Хэвишшем сдался, лекарю едва хватило времени правильно залечить порванные мышцы и связки, чтобы жених мог танцевать. А вот шрамы разгладились сами собой оттого, что маг подстегивал организм большими дозами магической энергии. Сеансы лечения были неприятными, да и следующие несколько часов, когда необходимо было лежать, удерживая ногу на специальной растяжке, герцог не хотел никого видеть, но Анна настояла на своем присутствии, предложив жениху читать для него вслух трактаты об оружии. Увлекшись, они порой втягивали в обсуждение преимуществ сплошной гарды перед ажурной, и самого лекаря, и прибывающих в особняк родственников.
Приходилось много разговаривать, чтобы принять первые совместные решения, пусть даже и пустяковые: какие цветы выбрать для украшения храма, а какие собрать в букет невесты, какие дары должна поднести невеста, кто из детей и внуков барона Бра может получить приглашение на свадьбу и стоит ли приглашать тех, кто предпочел забыть о племяннице и кузине.
Этот момент был особенно щекотливым – после объявления в газете на Анну посыпались письма от тетушек. Почтенные провинциальные дамы вспоминали, что обожали «малютку Энн», и всячески намекали, что были бы счастливы получить приглашение. Вардэн посмотрел на метания невесты – на самом деле Анна молча сидела за письменным столиком в утренней гостиной и кусала губы, читая третье по счету письмо, – и задал всего один вопрос:
– Почему, сбегая из поместья, ты не обратилась за помощью к своим родственникам?
