Наконец, заканчивая краткое перечисление сравнительно стабильных республиканских режимов БСВ, созданная в 1947 году Исламская Республика Пакистан с её двухпалатным парламентом, влиятельным судейским корпусом, состоящим из Верховного суда и Федерального шариатского суда, активными независимыми средствами массовой информации, многопартийностью, бурной политической жизнью и традиционно сложными отношениями между премьер-министром и президентом демонстрирует результаты быстрой радикальной исламизации изначально светской либеральной общественной системы.
Эта система, противостоящая религиозному индуистскому фундаментализму, которую создавал в 40-х годах XX века лидер Мусульманской лиги Мухаммед Али Джинна, постепенно превратилась, в особенности быстро в годы правления генерала Зия уль Хака, в свою полную противоположность.
Радикальные исламисты взяли под контроль большую часть районов, граничащих с Афганистаном, их позиции сильны в Кашмире, влияние в центральных провинциях страны также нарастает. Лишение статуса мусульман секты ахмадийа, теракты против христиан и шиитов, притеснение конфессиональных меньшинств – усиливающиеся тенденции в политической жизни Пакистана, сочетающиеся с функционированием демократических институтов, заложенных в период британского правления.
Характерные для Пакистана военные перевороты, последний из которых в 1999 году привёл к власти генерала Первеза Мушаррафа, ушедшего в отставку в 2008, демонстрируют роль армии в системе государственной власти, близкую к кемалистской Турции или Алжиру.
При этом военные руководители Пакистана, в отличие от гражданских, не формировали и не пытались формировать династий, как правящие в Сирии Асады или индийские Ганди – Неру. Скорее это касается таких правящих семей, как Бхутто – Зардари.
Впрочем, гражданские правительства Пакистана, слабые и коррумпированные, на протяжении десятилетий демонстрируют, что такое имитационная ближневосточная демократия, удовлетворительная по форме и абсолютно недееспособная по существу.
Информация к размышлению
От Та-Кемт до Пунта
В ведущей стране арабского мира, Арабской Республике Египет, древней Та-Кемт, отстранение от власти 11 февраля 2011 года президента Хосни Мубарака, правившего с 1981-го, и суд над ним и его близкими шли параллельно с чистками в высших эшелонах власти. Приближённые экс-президента были изгнаны с высших государственных постов и преданы суду по обвинению в коррупции, превышении должностных полномочий и других преступлениях.
Правящая хунта, ядром которой является консервативное крыло генералитета, сохраняя отношения с США, военная и экономическая помощь которых является основой стабильности в стране, охлаждала отношения с Израилем, налаживала диалог с Ираном, движением ХАМАС и «Братьями-мусульманами». Предавший президента генерал Мохаммед Хусейн Тантауи не удержал власть, и она оказалась в руках «Братьев-мусульман». Президентом АРЕ стал представитель их политического крыла Мохаммед Мурси.
Характерными приметами новой власти стали подавление армией выступлений женщин, христиан-коптов и других групп, пытавшихся развить «финиковую революцию». Свидетельством того, куда дрейфует египетская политика, стало замораживание поставок в Израиль природного газа с требованием пересмотра их цены. Многократные подрывы египетско-израильского газопровода на Синае, включая ветку, ведущую в Иорданию, а также разгром израильского посольства в Каире свидетельствовали о слабости режима и усилении радикальных исламистов.
Беспорядки на Синайском полуострове, в том числе на границе с Израилем и ведущем в Газу контрольно-пропускном пункте «Рафиах», а также резкое увеличение числа африканских нелегалов, проникающих в Израиль через египетскую границу, демонстрировали потерю Каиром контроля над Синаем, оказавшимся в руках местных бедуинов, иранской резидентуры и исламистских группировок, близких к «Аль-Каиде».
Ввод на Синайский полуостров египетских частей под предлогом обеспечения там военного контроля после антиизраильских терактов под Эйлатом был опасен перспективой прямого военного столкновения Египта и Израиля в случае принятия египетским парламентом решения о денонсации кэмп-дэвидского мирного договора. Вопреки прогнозам экспертов, консервативные исламисты Египта вступили в предвыборный альянс с «Братьями-мусульманами», поставив целью на первом этапе завоевание половины голосов в парламенте страны.
Активная исламистская пропаганда в армии и агрессивные требования введения в стране шариата дали основания предполагать, что прогнозы лидера «Братьев», шейха Юсефа Кардауи, об альянсе армии и исламистов имеют под собой все основания. В Египте открыто действовали радикалы всех типов, в том числе Нацистская партия – наследница сочувствовавшей Гитлеру интеллектуальной и политической элиты, в 30–40-е годы включавшей многих будущих представителей высших эшелонов власти, в том числе Насера и Садата.
Наличие среди них активистов «Аль-Каиды», прекращение работы контртеррористических структур, во главе с экс-вице-президентом генералом Омаром Сулейманом, десятки тысяч уголовников и террористов, отпущенных из египетских тюрем на свободу как «борцы с режимом», стали угрозой для будущего страны. Это продемонстрировали попытки исламистов захватить порты, в том числе Эль-Ариш. Особенно велика оказалась угроза для египетских христиан, составляющих 8–9 % населения по официальным и 15–18 % по неофициальным данным.
Перспективы работы в Египте иностранных специалистов и фирм, включая российские, до установления там стабильности были призрачны. Единственной сферой хозяйства, где после свержения режима Мубарака был отмечен прирост, стал транзит судов через Суэцкий канал, что было явно недостаточно, чтобы «вытащить» из кризиса остальную экономику, тем более что существовала опасность удара исламистов по судам, идущим по этой артерии.
«Хорошей новостью» для мирового сообщества стала сравнительно низкая вероятность войны АРЕ с Израилем, несмотря на поддержку исламистским руководством страны движения ХАМАС в Газе, поскольку президент Мурси понимал, что в случае конфликта египетская армия может быть просто уничтожена на Синае. Однако пересмотр или разрыв действующего с 1979 года израильско-египетского мирного договора по требованию исламистского лобби, позиции которого в парламенте Египта были очень сильны, казался неизбежным.
Нарастание демографического давления, снижение уровня жизни, экономический кризис и ожидаемая в близком будущем экологическая катастрофа с необратимыми последствиями – итог водного голода, который ожидает страну после 2017 года, когда Эфиопия завершит строительство четырёхкаскадного гидроузла «Возрождение», могут поставить АРЕ на грань выживания. Подписание шестью странами верховьев Нила 1 марта 2011 года договора о перераспределении стока этой реки, превратило в клочок бумаги Соглашение по Нилу, заключённое Египтом и Суданом в 1959 году.
Гидроузлы на истоках Нила необходимы странам Центральной Африки, включая Эфиопию, для нормализации их собственного энергетического баланса. Гидроэлектростанции, водохранилища и плотины, которые будут ими построены в ближайшие годы, смертельно опасны для будущего АРЕ, но Каир ничего не может им противопоставить, за исключением поддержки (на момент написания настоящей книги осуществляемой вместе с Саудовской Аравией) отрядов оппозиции – преимущественно из числа этнических оромо.
