Теперь рядом с физиками у «агрегата № 01» и всех остальных реакторов всегда будут работать биологи и медики.
Много лет будет первый в Европе реактор служить науке, а потом станет музейным экспонатом. Правда, весьма своеобразным – при необходимости можно вновь осуществить на нем «физический пуск», будто идет не XXI век, а декабрь 1946-го…
«Рязанские мадонны»
Специалистов не хватало. Они «сгорали в атомном огне» гораздо быстрее, чем их успевала готовить высшая школа и специальные техникумы. Да и ребят было маловато – прошла война, а потому население в стране осталось в основном женское.
Принимается несколько специальных постановлений по подготовке специалистов по ядерной физике и радиохимии. Однако министерство высшего образования СССР пока не в состоянии их выполнить полностью. Во многих университетах и институтах страны открываются новые факультеты, кафедры и лаборатории, но требуется несколько лет, чтобы подготовить хороших специалистов. Сначала предпочтение отдавалось ребятам, но вскоре стало ясно, что в той же радиохимии предпочтительнее девушки – они работают аккуратнее, более терпеливы.
В одном из писем министра высшего образования СССР С. В. Кафтанова на имя Берии приводятся такие данные:
«Министерство высшего образования направило в Первое главное управление в 1946 г. 137 специалистов с высшим образованием и 125 техников; в 1947 г. – 475 специалистов с высшим образованием и 360 техников по разным специальностям… Планом распределения в 1948 г. предусмотрено выделение Первому главному управлению 1484 специалиста с высшим образованием и 1223 техника…»
Министр умолчал, что более половины из выпускников – девушки.
Так на комбинате № 817 появились «рязанские мадонны».
Академик И. В. Петрянов-Соколов известен тем, что создал средства защиты от радиоактивной опасности. Его системы обеспечивали не только безопасность предприятий, но и людей, которые на них работали. Высокоэффективные фильтры и средства защиты органов дыхания (в том числе и «лепестки», без которых нельзя было работать в Чернобыле) принесли ученому всемирную славу.
А началось все в цехах комбината № 817…
Игорь Васильевич Петрянов-Соколов рассказывал:
– Посещая ряд производств, где имели дело с плутонием и полонием-210, я был поражен внешним видом работниц (в основном там было много молодых женщин). У них была странная походка (они медленно передвигались) и мертвенно-бледный цвет лица. Мне рассказали, что у многих из них была «плохая» кровь и нарушения менструального цикла. Уже тогда я обратил внимание, что эти женщины (как, впрочем, и все работники производства) не имели никаких средств индивидуальной защиты, а элементарные санитарно-гигиенические правила радиационной безопасности вообще никто не соблюдал. Я так был поражен всем увиденным, что для себя поставил целью что-то сделать, предпринять любые усилия, чтобы обеспечить эффективную защиту этих людей от переоблучения, ибо я не сомневался, что основная причина такого, по крайней мере, внешнего вида этих молодых женщин – радиация. Именно тогда по какой-то необъяснимой ассоциации я и назвал этих молодых скорбных красавиц «рязанскими мадоннами».
Щедрость желтой воды
Через маленький город на юге Украины прокатилось три волны славы. И теперь упоминание о нем можно найти в любой энциклопедии, ну а специальные справочники рассказывают о нем довольно подробно.
В Атомном проекте СССР этому городу посвящено немало страниц…
Но сначала немного истории.
Желтая влага сочилась из-под земли. Легкие ручейки сбегали в долину и сливались в поток. Они окрашивали его, и удивительное зрелище открывалось путнику: среди зеленых лугов текла река цвета золота. Отсюда и пошло ее название – Желтая.
Позже геологи объяснили, почему в реке была такая вода. Из-за окислов железа, оказывается. А попросту говоря, из-за ржавчины. Ведь ржавеет не только само железо, но и руда, которая хранит его.
Но в далекие времена не только цвет принес славу реке. В апреле 1648 года привел на ее берега восставших крестьян и запорожских казаков Богдан Хмельницкий. Осмотрел он местность и расположил свое войско на крутом берегу. Здесь и ждал, когда подойдет авангард польских шляхтичей под предводительством Стефана Потоцкого. 19 апреля грянул первый бой. Полмесяца продолжалось сражение. А 6 мая перешел Хмельницкий в решительное наступление и разгромил врага. До сих пор разбросаны по степи насыпанные казацкими шапками курганы – вечные памятники павшим воинам.
А речка обмелела, «ручейком» называют ее теперь… Но нет-нет да и появляются в ее окрестностях странные люди с котомками за плечами, ходят, землю пробуют. Не перевелись и сейчас кладоискатели! По слухам, закопал где-то тут пан Потоцкий награбленное золото, серебро и драгоценности…
Но иное богатство нашли тут геологи сразу после войны…
В августе 1947 года Сталин получает от Берии письмо:
«Представляю на ваше рассмотрение проект постановления Совета министров СССР „О премировании геологов за открытие Первомайского месторождения урана в Кривом Роге“ и проект указа президиума Верховного Совета СССР „О награждении орденами работников министерства геологии и черной металлургии“.
Проектами предусматривается:
1. Премировать в соответствии с постановлением от 21 марта 1946 г. руководителей геологической партии Лихтарь Антонину Кондратьевну и Иванову Лилию Васильевну суммой в 100 тысяч рублей (по 50 тысяч руб. каждую), присвоить им звание лауреата Сталинской премии 2-й степени и наградить их орденом Трудового Красного Знамени.
2. Премировать группу (4 чел.) основных геологов и инженерно-технических работников, принимавших участие в открытии, общей суммой 50 тысяч рублей и наградить их орденами Союза ССР…»
Так начиналась история знаменитого уранового комбината в городе Желтые Воды. До 23 мая 1957 года здесь был поселок Желтая Река, а позже он стал городом Желтые Воды. Мне посчастливилось стать первым журналистом, который назвал его подлинным именем в печати. Это было в «Комсомольской правде».
Традиционно, когда мы бывали на закрытых предприятиях, нам не разрешали писать, где они находятся, кто ими руководит. Часто даже фамилии приходилось давать своим героям вымышленные… Особенно строго цензура следила за материалами, подготовленными на атомных объектах.
Дважды в «Комсомолке» появлялись репортажи с уранового рудника. Естественно, «географической» привязки не было, и только специалисты могли догадываться, что речь шла о Желтых Водах.
Вскоре министр науки из Франции обратился к советскому правительству с просьбой во время своего официального визита посетить не только Центр подготовки космонавтов, но и один из урановых рудников. Предполагалось, что между СССР и Францией будет заключен договор о сотрудничестве. В это же время президент Франции Шарль де Голль должен был побывать на Байконуре.
