В этой же докладной записке была фраза, которая ставила последнюю точку над претензиями академика Семенова на руководство проектом:
«Что касается работ, возглавляемых проф. Харитоном, они будут проводиться раздельно от работ Института химической физики в бюро, организуемом при Первом главном управлении».
Еще дважды академик Семенов будет обращаться к Берии. После встреч и бесед с Курчатовым и Харитоном, а также при том почтении «людей Берии», с которыми он встречался, у него создалась иллюзия, что его предложения воспринимаются «на самом верху» с должным вниманием. Семенов пишет подробную программу работ института на ближайшие годы и направляет ее Берии. Несколько фраз Лаврентий Павлович подчеркивает, и уже по этому можно почувствовать его отношение к ученому.
Семенов пишет, а Берия подчеркивает:
«Субъективно я рассматриваю открытие ядерных цепных реакций как развитие этих моих представлений…
Можно ли быть уверенным, что я лично и наш институт справимся с поставленной задачей?
…объективно говоря, здесь есть известный риск…
Я лично, как и все мои сотрудники, кроме Харитона и Зельдовича, являемся совершенными профанами в области физики ядра. Мы не имеем ни малейшего представления о методах ядерной физики и являемся дилетантами в области теории ядерных процессов…
В области же обычных цепных реакций и взрывов мы являемся настоящими специалистами, и я думаю, что наши работы по теории этих явлений не только не отстают, но часто идут впереди американских и английских…»
Берия подробно докладывает Сталину о письмах Семенова и о желании того возглавить Атомный проект.
– В самом начале мы приняли верное решение, – говорит Сталин. – В новом деле нельзя доверяться знаменитым людям, молодые и не столь известные сделают его лучше… Пусть товарищ Семенов помогает Курчатову и Харитону, и это будет правильно…
В самом начале для руководства Атомным проектом И. В. Сталин выбрал Курчатова. Наверное, доверился своей интуиции – и не ошибся. Однако в списке ученых, которые претендовали на первенство (в нем было около двадцати человек), был и Николай Николаевич Семенов. И, как на всех остальных, подробное досье на него. Сталин изучал каждого кандидата, с некоторыми даже беседовал. Но Семенова он отверг сразу. «Слишком известен в вашем мире», – сказал он однажды мимоходом. Это было при встрече Сталина с К. И. Щелкиным. Как ни странно это выглядит, но Сталин позвал к себе одного из сотрудников института Семенова, не поставив в известность самого директора. Впрочем, подобные эксперименты вождь любил…
А как же Курчатов и Харитон? Почему они ничего не говорили Николаю Николаевичу? Почему не объяснили ему происходящее?
Мне кажется, оба прекрасно понимали, насколько негативной будет реакция Николая Николаевича Семенова, когда он узнает, что в создании первой атомной бомбы главную роль играет не наука, точнее – не столько наука, а та информация, которую они получают из США от разведки.
Однажды я спросил у Николая Николаевича, когда он узнал о том, что в сердце Манхэттенского проекта работали «наши люди».
Академик улыбнулся:
– Для меня это было такой же тайной, как и для всех остальных… Впрочем, это к лучшему, потому что ученый должен начинать работу с чистого листа…
Вся эта эпопея с попыткой академика Н. Н. Семенова возглавить Атомный проект сыграла важную роль в судьбе еще одного его сотрудника – Кирилла Ивановича Щелкина, который и возглавил всю экспериментальную часть Атомного проекта. Но в рамках совсем иного института…
Пушка из… нейтронов
Истоки создания самого современного оружия, способного сбивать ядерные боеголовки, нейтрализовать ракеты и выводить из строя космические системы наведения и слежения, следует, пожалуй, отнести к январю 1944 года. Такое утверждение на первый взгляд выглядит нелепым, но тем не менее один рассекреченный документ Атомного проекта СССР заставляет именно так смотреть на наше прошлое.
Итак, январь 1944 года… Еще нет атомной бомбы, даже в лабораториях Лос-Аламоса никто не может сказать точно, когда она появится. Ну а наши перспективы были еще более расплывчатыми, хотя принципиальные схемы «работы» ядерных зарядов уже были известны. Но и за океаном, и у нас предстояло преодолеть огромное количество барьеров, а потому необычно выглядит предложение академика А. И. Алиханова о том, как «обезвреживать урановые бомбы»!
Абрам Исаакович Алиханов – один из лидеров в Атомном проекте. Под его руководством создавались первые тяжеловодные реакторы в СССР. Можно сказать, что Алиханов даже конкурировал с Курчатовым и в этом соперничестве иногда был впереди. При выборах в действительные члены Академии наук в 1943 году он «обошел» Курчатова – набрал больше голосов. Игорь Васильевич стал академиком на пару дней позже: его избрали на дополнительную вакансию.
Академик Алиханов руководил Лабораторией № 3 АН СССР, которая с 1 декабря 1945 года действовала параллельно с Лабораторией № 2, возглавляемой академиком Курчатовым.
Вероятно, работа Алиханова по «обезвреживанию урановой бомбы», проведенная в 1943 году, сыграла важную роль в его научной карьере. 4 января 1944 года А. И. Алиханов подготовил свою записку и представил ее И. В. Курчатову. Тот показал ее соратникам, очевидно, с запиской познакомились и «бомбоделы», возглавляемые Ю. Б. Харитоном. После их одобрения записка была направлена Л. П. Берии.
Сначала академик Алиханов описывает, как действует атомная бомба:
«Взрыв бомбы происходит после сближения двух половинок бомбы, так что после их сближения общая масса урана оказывается выше критической, необходимой для развития цепной реакции. После этого сближения попадание одного нейтрона вызывает взрыв… Если, однако, бомба в процессе сближения ее половин облучается сильным потоком нейтронов, то цепная реакция начнет развиваться при ничтожном повышении массы над критической… т. е. еще тогда, когда одна половина находится на некотором расстоянии от другой.
В таком случае энергия взрыва будет в 10 000 раз меньше, однако будет вполне достаточной, чтобы разорвать оболочку бомбы и таким образом уничтожить ее».
Академик Алиханов отличался изобретательностью, а потому он сразу же предлагает три варианта создания «киллеров атомной бомбы», если пользоваться терминологией нынешнего дня.
Каждое предложение ученого звучит фантастично, но с точки зрения физики абсолютно реально. Итак, он предлагал:
«Наилучшим способом облучения бомбы нейтронами было бы введение в тело бомбы во время ее падения небольшой ампулки из смеси радиоактивного вещества с бериллием… Объем ампулки будет не больше обычной бронебойной пули.
Наиболее трудным моментом в этом методе является вопрос о попадании в бомбу на лету. Однако представляется вероятным, что развитие радиолокации на сантиметровых и миллиметровых волнах и автоматическое управление огнем позволит приблизиться к решению этой задачи…»
