Таково было положение дел между соперниками, когда они встретились в кофейне Прокопа в тот день, о котором идёт речь.
Взглянув на Коссара. Ивлин сразу заметил рядом с ним Миля и тотчас же узнал его. Но, почти не веря своим глазам, он поднялся с места и подошёл немного ближе к столу, чтобы удостовериться.
— Это ваш друг, дорогой мой? — спросил Горн у Миля. — Он очень пристально смотрит на вас.
Дерзко оглядев Ивлина с ног до головы, Миль ответил:
— Нет, я не имею чести быть с ним знакомым.
— Он англичанин, фамилия его Харкорт, — шепнул Коссар. — Не раздражайте его. Он очень склонен поссориться.
— Вот как! — воскликнул Миль. — Ну, так ему выпало счастье встретиться с человеком, который также готов к драке. Позвольте мне заметить вам, месье, — прибавил он, обращаясь к Ивлину, — что я считаю такой пристальный взгляд на себя оскорбительным, крайне оскорбительным, и должен просить вас освободить нас от вашего присутствия.
— Вот как! — воскликнул Миль. — Ну так ему выпало счастье встретиться с человеком, который также готов к драке. Позвольте мне заметить вам месье, — прибавил он, обращаясь к Ивлину — что я считаю такой пристальный взгляд на себя оскорбительным, крайне оскорбительным, и должен просить вас освободить нас от вашего присутствия.
— Пожалуйста, господа, не заводите здесь ссоры! — вмешался Коссар. — Очевидно, произошло недоразумение. Может быть, вы не знаете, господин Харкорт, о знатности и положении этих джентльменов. Вот их имена!
Он назвал Горна, Этампа и Миля.
— Мы все только что приехали из Брюсселя, — заметил Горн. — Мне думается, что господин Харкорт едва ли мог видеть кого-либо из нас раньше.
«Очень странно — подумал Ивлин, колеблясь. — Лицо, фигура, голос, манеры — всё, как у Рауля Лаборда. Но, если бы это был он, он не сидел бы здесь с Коссаром».
— Я теперь признаю свою ошибку, — прибавил он вслух. — Я принял капитана Миля за другого, на которого он очень похож.
— Ха-ха! Очень часто бывают любопытные сходства, — засмеялся Коссар. — Я сам неоднократно ошибался. Я вполне уверен, что капитан Миль удовлетворится этим объяснением. Пожалуйста, садитесь, господин Харкорт.
Но Ивлин отклонил это приглашение и, гордо поклонившись молодым людям, которые ответили ему таким же поклоном, отошёл от стола и сразу покинул кофейню.
— Что за нелёгкая дёрнула вас вмешаться, Коссар! — заметил Миль, как только Ивлин вышел. — Этому проклятому молокососу следовало бы отрубить уши за его назойливость.
— Если вы хотите драться с ним, вам легко найти удобный случай, — ответил Коссар. — Но я не хотел быть замешанным в поединок.
— Чёрт возьми! Я не успокоюсь, пока не сведу с ним счёты, — сказал Миль.
— Мне жаль, что я помешал вам. Говоря между нами, этот молодой англичанин мне лично неприятен. При другом случае я скажу вам почему.
— Я уж знаю. Лаборд только что намекнул мне. Пойдёмте-ка сюда, месье, — прибавил он отводя Коссара в сторону. — Если мы не уберём этого молодца, мадемуазель Лаборд никогда не будет вашей.
— Может быть, и есть доля правды в том, что вы говорите. Я никогда не смотрел на дело с такой точки зрения. Во всяком случае, обстоятельства, по-видимому, оправдывают ваши слова.
— Я выяснил это у господина Лаборда, который должен знать.
— Чёрт побери! Я хотел бы, чтобы этот англичанин вернулся в свою Англию.
— Он может быть и отправится туда, но захватит с собой вашу невесту.
— Проклятие! Этого не должно быть.
— Конечно, не должно. Вы наверное не захотите драться с ним?
— Моё положение не позволяет мне этого. Притом я дал зарок против поединков.
— Так я к вашим услугам. Я буду драться вместо вас. Мало того — я убью его.
— Постойте! У меня есть план лучше этого. Мы разорим его. Я укажу вам, как сделать это и в то же время разбогатеть самому.
— Чудесно! Ваш план гораздо лучше моего. Рассчитывайте на меня. Вот вам моя рука!
Глава VI. Лаборд и леди Кэт
Коломба и Кэти находились вдвоём в комнате, выходящей в прекрасный сад, позади отеля Лоу, когда Лаборд вошёл туда, держа в руках футляр из красного бархата, который тотчас же привлёк внимание девочки.
— Добрый день, господин Лаборд! — воскликнула она, приветствуя вошедшего. — Вы, как я вижу, принесли Коломбе хорошенькую вещицу от господина Коссара.
— Откуда вы узнали это? А вдруг я принёс этот подарок вам?
— О нет! Но позвольте мне посмотреть. Ах, как красиво! — воскликнула она, открыв футляр и с восторгом пристально рассматривая находившуюся в нём вещицу. — Поглядите-ка, Коломба! Вот самое красивое жемчужное ожерелье — вы такого никогда не видели. Позвольте мне показать его ей, — прибавила она, выхватывая ящик из рук Лаборда и передавая Коломбе. — Разве это не изящно? Разве вы не благодарны вашему дорогому Никомеду? Разве вы не сделаете ему удовольствия и не оденете этого ожерелья? — прибавила она с плутовским видом.
— Положите его обратно, пожалуйста, — попросила Коломба, не взглянув даже на ожерелье, которое на самом деле было достойно похвал, расточаемых Кэти.
— Принесли вы ещё что-нибудь, господин Лаборд? — спросила Кэти, исполнив просьбу Коломбы.
— Чего ещё вам? На один день достаточно будет и ожерелья, которое стоит 2000 ливров. Но если бы Коломбе вздумалось получить какое-нибудь другое украшение, господин Коссар с радостью пришлёт.
— Что за приятный он человек! — воскликнула Кэти. — Примерьте же это ожерелье! — прибавила она заискивающим голоском Коломбе.
— Не упрашивайте меня, Кэти, я не дотронусь до него.
— Как это глупо, Коломба! — воскликнул Лаборд. — Коссар, понятно, будет оскорблён — ему больше всего хочется нравиться вам.
— Так пусть перестанет делать мне подарки, они причиняют мне неприятность.
— Как? — воскликнула Кэти. — А мама говорит, что у Коссара очень хороший вкус в бриллиантах. Вчера только она просила папу купить ей такую вуаль, как прислал вам Коссар.
— Я рада бы дать ей свою, так как никогда не буду носить её.
— Нет, носите! Вы оденете её в день свадьбы.
— Вы правы, моя дорогая, — заметил Лаборд. — Она предназначена для этого счастливого события.
— Счастливое событие! Для меня это будет самый несчастный день в жизни. Я не могу думать о нём без содрогания.
— Я знаю, — заметила Кэти, — вы не любите, Коломба, чтобы говорили о вашей свадьбе. Мне тоже хотелось бы, чтобы господин Коссар был хоть наполовину так хорош, как его подарки. Я вернусь через минуту.
Она вышла.
— Подойди сюда и садись рядом со мной, Коломба, — сказал отец, когда они остались наедине. — Я должен пожурить тебя за неразумное поведение: ты показываешь всем, даже этому ребёнку, что не любишь своего жениха.
