Ивлин повиновался. Бросив последний взгляд на бездыханное тело Коломбы, он вышел из юдоли смерти. Ещё не наступило утро, как он был уже на дороге в Англию. Через несколько лет он опять приехал в Париж и, прежде всего, направился в часовню монастыря Капуцинов, где была погребена Коломба. Всё её имущество стало собственностью монастыря.
Глава XXXIII. Отставка Джона Лоу
В течение двенадцати месяцев с того времени, как Система достигла высшего своего развития, она совершенно исчезла. Банковые билеты были уничтожены, обратившись частью в ренту, частью в процентные бумаги: биржевая игра была подавлена. Банк закрылся: акции Компании Индий потеряли всякий кредит и почти все были отобраны в казну. Сама Компания, которая, по великому замыслу основателя, должна была вмещать в себе все государственные доходы, монетный двор и всю заграничную торговлю, распалась на части. Затем против богатых миссисипистов начали применяться суровые меры: была назначена особая комиссия для рассмотрения их дел. Для того, чтобы предупредить бегство, был издан указ, запрещавший, под страхом смерти, выезжать из королевства без паспорта. Эти жестокие меры, в которых Лоу не принимал никакого участия, навлекли на него новый взрыв народного негодования. Его положение стало столь опасным, что он не мог долее медлить с прошением об отставке. Было так устроено, что при свидании с регентом находился один только герцог Бурбон.
— Я явился, монсеньор, — сказал Лоу регенту, — чтобы вернуть вам все занимаемые мною должности и просить вашего милостивого позволения покинуть королевство. Я долго размышлял перед тем, как решиться на это, меня удерживала только надежда, что я ещё могу оказаться нужным Вашему Высочеству. Но теперь я уже не могу быть полезным для вас, и скорее буду помехой, чем подмогой. Система совершенно прекратила своё существование. Я помог разрушить мою работу и должен оставить моим преемникам задачу восстановить финансы. Меня обвиняли в важных ошибках и упущениях, но Вашему Высочеству известно, что эти обвинения неосновательны. Несмотря на то, что всё было в моём распоряжении, я извлёк мало выгоды из Системы по сравнению со множеством иных лиц. В то время как многие составили капиталы в 40-50 миллионов, я приобрёл только 12, которые были затрачены, как известно Вашему Высочеству, на покупку земель в этой стране. Я не переправил за границу ничего из своих прибылей, в этом ручаюсь честным словом.
— Вполне верю вам, месье, — ответил регент — И прошу обратить внимание на то, что я никогда, ни на минуту не слушал различных клевет, которые распускали ваши враги.
— Надеюсь, меня не лишат моих владений, монсеньор. Когда я приехал во Францию по особому приглашению Вашего Высочества, у меня было более двух миллионов ливров. Я ничего не был должен и пользовался большим кредитом. Покидая Францию, я ничего не возьму с собой: предлагаю уступить все мои владения Компании Индий. Когда она уплатит мои долги, прошу только, чтобы мне были возвращены те два миллиона, которые были у меня, когда я поступил на службу к Вашему Высочеству. Или пусть поместят эту сумму на имя моих детей. Мне кажется, что я не прошу слишком многого, и думаю, что мои враги не откажут мне в справедливости.
— Надеюсь, эта просьба будет исполнена, монсеньор, — вставил герцог Бурбон.
— Не могу обещать вам того, чего я, может быть, не буду в состоянии исполнить, — отвечал регент — Если я смогу помешать этому, то ваша собственность не будет отобрана в казну.
— Выслушайте меня, монсеньор! — воскликнул Лоу — Если бы я не был обременён главным управлением Компанией Индий, банком и финансами, если бы я не так усердно занимался государственными делами, я не очутился бы теперь в таком положении. Утверждаю, что если бы у меня не было средств расплатиться со своими долгами, Его Величество и Компания должны бы дать мне эти средства, а не лишать меня имущества, ведь я служил им с беспримерным бескорыстием. И так как в распоряжении Компании имеются мои капиталы и, кроме того, у меня есть другое имущество, значительно превышающее сумму моих обязательств, то справедливость требует, чтобы мне было позволено свести счёты с Компанией прежде, чем произойдёт изъятие в казну моей собственности.
— Я лично весьма уважаю вас, господин Лоу, и доказал свою дружбу к вам, — сказал регент. — Если бы я внял уговорам ваших врагов, то вы были бы теперь в Бастилии. Мне ясно намекнули, что ваша голова послужит залогом моего примирения с парламентом. Но нечего и говорить, что я с негодованием отверг такое предложение: указываю на него здесь только для того, чтобы показать, как я расположен к вам. Но я, может быть, не буду в состоянии помешать конфискации вашей собственности.
— Прошу ради моих детей, — взмолился Лоу. — Ведь я принёс их выгоды в жертву государству! Если произойдёт конфискация, они останутся без имущества и без крова. Я мог бы выдать свою дочь за членов первых домов в Италии, Германии, Англии, но давал отрицательный ответ на все предложения, как несогласные с моим долгом и привязанностью к государству, на службе которого я состоял. Ради блага моих детей, и прежде всего ради блага моей дочери, умоляю вас, монсеньор, не допустите, чтобы имущество было отнято у меня.
— Что бы ни произошло, вы будете получать от меня пенсию, — сказал регент.
— После министра Франции я не могу стать пенсионером, монсеньор, — гордо ответил Лоу.
— Вы, наверно, не откажетесь принять от меня помощь, господин Лоу? — сказал герцог Бурбон. — К вашим услугам столько, сколько вы потребуете.
— Благодарю Ваше Высочество, — заявил Лоу. — Но мне нужен только паспорт.
— Вы тотчас получите его, — сказал регент, подходя к столу. — Куда вы предполагаете направиться?
— В Брюссель, монсеньор.
— Вот вам паспорт. Когда вы уезжаете?
— Через несколько дней, как только успею устроить свои дела и сделать все приготовления к отъезду.
— Не теряйте времени. Я больше не могу укрывать вас в Пале-Рояле. Парламент вернётся завтра из ссылки и может приказать арестовать вас. Тогда уж спасения не будет.
— Отправляйтесь сегодня вечером в замок Германд, — сказал герцог Бурбон. — Там вы будете в безопасности. Оставайтесь там до тех пор, пока мне не удастся выслать вам свою почтовую карету, которая отвезёт вас в Брюссель. Таким способом вы можете убежать без всякого подозрения. Захватите, если хотите, с собой сына, но оставьте леди Катерину и вашу дочь здесь. Они будут моими гостьями в Сен-Море.
— С благодарностью принимаю ваше предложение, герцог, и последую вашему благоразумному совету. Сегодня вечером отправляюсь в Германд и буду ждать там прибытия дорожной кареты, которую вы были так добры предложить мне.
— Я рад, что вы приняли такое решение: я убеждён, что только таким способом вам удастся бежать безопасно, — заметил регент — А для того, чтобы устранить всякое подозрение, так как, может быть, ваши враги составили против вас заговор, вам следует показаться сегодня вечером в моей ложе в Опере. Затем можете ехать в Германд. Так как вы не можете ужинать со мной, то должны со мной пообедать. И вы также, герцог. Мы некоторое время не увидимся снова, — любезно прибавил он Джону Лоу. — Так мне хотелось бы видеть вас, пока можно.
